– Теперь жмем! – крикнул он.

Следующий час они «жали». Терри уснула почти сразу, опершись о Марка сзади.

Один раз вдалеке пролетел вертолет, еще в какой-то момент стало видно, как метрах в пятистах по дороге бегут человек шесть с винтовками. Они что-то орали и даже сделали выстрел в их сторону, но догнать у них шансов не было, хороших стрелков, видимо, тоже – и они не стали тратить патроны и силы.

– Сейчас бы выпить, – мечтательно крикнул Марк.

– Ты же непьющий, – проорал в ответ Вальцев.

– По твоим меркам – непьющий! А по моим – грамм двести виски на вечер – отличная доза!

– Двести – на разгон, – Вальцев улыбнулся. – Самое классное начинается после первого литра.

Дрезина скрипела, летя со скоростью километров двадцать в час. Двое мужчин орали, перекрикивая ее. Они говорили о чем-то совершенно несущественном – о спиртном, сигарах, о преимуществах револьверов над пистолетами, и наоборот. Терри вскоре проснулась и сначала сидела неподвижно, только крепче обхватила Марка за пояс, а потом отстранилась, встала, придерживаясь за его плечо. Через несколько секунд он оглянулся – она смотрела вдаль.

– Что? – спросил Марк, в очередной раз налегая на рычаг.

– Нет, ничего.

– И все-таки?

– Мне… кажется, что я уже…

Она снова замолчала, потом села, о чем-то сосредоточенно думая.

– Тормозим! – воскликнул Вальцев и дернул короткий железный клин, торчащий чуть сбоку.

Дрезину тряхнуло, она замедлилась и постепенно остановилась. Марк осторожно, стараясь не разбудить вновь уснувшую девушку, оглянулся. Позади, метрах в тридцати, ржавые рельсы обрывались, и дальше шла пустая насыпь.

– Далеко нам еще надо было? – спросил он негромко.

Воцарившаяся после остановки «кареты» тишина казалась хрустальной, и было немного страшно ее разбивать.

– Столько же, если не больше, – Вальцев спрыгнул с платформы и побежал на месте, разминая ноги. – В этих местах два года назад сгорел поезд с химическими отходами. Всех эвакуировали. Местных практически нет, я специально рассматривал этот маршрут как оптимальный. Но боюсь, кто-то неплохо подзаработал на срезанных рельсах, и в итоге мы остались в чистом поле без шансов на помощь. Ты пробежишь еще тридцать километров со своей принцессой на руках?

– Я смогу бежать… – сонно ответила Терри. – Не надо меня нести.

– Нам надо отдохнуть, – твердо сказал Марк. – Мне надо. Стасу.

Он сказал это, чтобы Терри не испытывала чувства вины. И в общем-то не кривил душой – взятый ими темп дальше сохранять опасно.

– И куда? – поинтересовался Вальцев. – Не здесь же.

– Туда, – неожиданно заявила девушка и ткнула рукой на запад от закончившейся железнодорожной ветки.

Когда прошли километра полтора, на холме обнаружилось окруженное парком четырехэтажное здание – то ли старинное, то ли новодел, но с фантазией. Из темно-красного кирпича, с башенками-эркерами в углах, поднимающимися выше основной крыши на несколько метров.

– Крепость, – утвердительно сказал Вальцев. – Отличный выбор. Вот только вероятность встретить там мародеров…

– Нам надо туда, – сказала Терри.

– Зачем? – удивился Марк.

– Не знаю. Но… – она провела рукой по лицу. – У меня такое чувство, будто… Не знаю, не могу сказать. Пожалуйста, пойдемте туда!

– Ладно, – пожал плечами Вальцев. – Идем в крепость.

Дорога до парка заняла двадцать минут. Подойдя ближе, беглецы обнаружили, что вокруг парка стоит немалый бетонный забор, на котором через каждые пятнадцать метров висят камеры.

– Не работают, – почти сразу выдал вердикт Вальцев. – Я знаю эту модель, у нее лампочка должна гореть.

– Ищем ворота или перелезаем? – взглянул на него Марк.

– Ворота наверняка закрыты, – ответил тот. – И они могут быть с противоположного конца. Полдня убьем попусту.

Первым наверх залез Вальцев. Он подтянул к себе Терри, а потом с кряхтением помог Марку. Они спрыгнули и пошли к зданию.

А вот внутрь Вальцев никого не пустил.

– Надо осмотреться.

– Я займусь, – ответил Марк.

Он обошел здание, не приближаясь к нему. Очень быстро стало понятно, что опасения Вальцева не беспочвенны.

– Дезертиры, Синдикат, – сказал Косински, вернувшись к друзьям. – Трое. Один или умирает, или уже умер. Его тащили от ворот, и везде кровь. Второй легко ранен и вполне способен двигаться сам. Третий вроде бы здоров, но тут я не уверен. Следы вполне отчетливые, свежие – часа три назад пришли.

– Что у нас с оружием? – поинтересовался Вальцев.

– У меня АК с двумя магазинами и «глок» с тремя, еще нож, – ответил Марк. – У тебя электрошокер, я видел.

– Маловато…

– Это же Синдикат! – возмутилась Терри. – Раненые!

Вальцев пожевал нижнюю губу, потом предложил:

– Первой идет Терри…

– Нет, – отрезал Марк. – Я пойду.

Он зашел с парадного входа. Внутри слегка пахло гнилью и дымом. Здание когда-то было жилым, а потом его переделали под штабное. Нацепили на стены пластиковые панели цвета хаки, навешали плакатов о пользе зубной пасты и вреде вшей, наверняка в каком-нибудь уголке стояло знамя полка.

А потом что-то случилось – скорее всего, описанный Вальцевым пожар состава с химическими отходами, – и всех отсюда эвакуировали.

– Стоять! – крикнул кто-то из темного прохода. – Оружие – на пол!

Марк не двинулся:

– У меня нет ничего!

Он медленно поднял руки вверх и закрыл глаза.

По его бокам пробежались, похлопывая руками. Если бы Марк знал, что досмотр будет такой формальный, он бы спрятал «Глок» за голенище.

– Открывай глаза. Кто такой?

– Четырнадцатая бригада, был в увольнительной, сержант Косински, – Он сказал свое настоящее имя.

Перед Марком стоял высокий и мощный детина с пистолетом-пулеметом. Это точно был не «узи», что именно – в темноте Марк понять не мог. – Со мной двое гражданских. Инженер и медсестра.

– Медсестра – это отлично! – воодушевился детина. – Дьявол, у меня там майор при смерти и капрал тяжелый. Зови своих!

Теперь Марк разглядел – у детины по левой стороне лица текла тонкая струйка крови, слабо заметная из-за полумрака и натянутой на уши кепки.

– Стас! Терри! – Марк выглянул в ближайшее окно – с толстым слоем пыли, затеняющим стекло почти до непрозрачности. – Все спокойно, давайте сюда.

Курт Дайгер

Перед тем как возвращаться, Дайгер вооружился и наспех собрал новую команду. Теперь действовать надо на опережение, скрываться не от кого и незачем, правда, возможно, понадобится маскировка, потому стандартные костюмы песочного цвета с кевларовыми вставками, а также тяжелые ботинки он отверг и велел переодеться новой команде в неброский камуфляж и разгрузки – на случай, если придется подкрадываться к противнику. При выборе между АК-103 и внуком «калашникова», израильским «Галилем», Дайгер предпочел «калаш» – он выигрывал в дальности стрельбы, наносил больший урон, да и магазин у него вместительней на пять патронов. Каждый боец поставил коллиматорный прицел, а Дайгер установил себе еще и подствольник – мало ли что.