— Как так не было, с ним была связана вся наша жизнь, — хныкала Лида.

— Так ты считаешь, что с его уходом и наша жизнь почернеет?

— Лучше не будет…

— А я считаю по-другому. То, что было плохое и страшное, со временем всплывет, и мы еще будем свидетелями грязного закулисья, — так дерзко ответила Зина. — Оно обязательно вскроется.

— Говоришь ты не по-христиански. Человек лежит в гробу.

— А где умершему человеку лежать? Везет только человеку, которому удается уйти из этого мира живым. Но таких везунчиков я не знаю…

Добрались до метро и разъехались, договорившись прийти на похороны 9 марта. Подруги снова пришли, чтобы быть свидетелями похорон. К девяти часам утра Красная площадь была уже заполнена народом. Над входом в Мавзолей начертаны два имени: Ленин и Сталин.

А в десять с небольшим в Колонном зале Дома Союзов Маленков, Берия, Молотов, Ворошилов, Хрущев, Булганин, Каганович и Микоян подняли на руки гроб с телом Сталина и медленно направились к выходу. Траурный кортеж двинулся по Охотному ряду к Красной площади с гробом на артиллерийском лафете. Маршалы и генералы несли на атласных подушечках ордена и медали Сталина. Дойдя до Мавзолея, кортеж остановился. Гроб сняли с лафета и поставили на красный постамент.

Траурный митинг открыл Хрущев. Выступили Маленков, Берия и Молотов и руководители иностранных делегаций. В 11.54 Хрущев объявил траурный митинг закрытым. После чего соратники и зарубежные друзья Сталина занесли гроб в Мавзолей. Далее над Кремлем прогрохотал артиллерийский салют. Перед Мавзолеем прошли в войска, в небе строем пролетели самолеты.

Вот и все, что увидели подруги Лида и Зина 9 марта на Красной площади.

Потом они прочтут стихотворение «Последняя ночь» Льва Ошанина, в котором будут такие слова:

В третий день в распахнутые двери

Вся Москва, весь мир все шли и шли.

Третий день пытались мы поверить

В смерть его. И не смогли.

Тихие оркестры отзвучали.

Стоны горя сдержаны в груди.

Эта ночь прощанья и печали

Кончилась. Бессмертье впереди.

Во время похорон подруги узнали о страшной давке в районе Трубной площади, в которой погибло много людей.

— Как нас не угораздило пойти тем маршрутом? — испуганно спросила Лида.

— Бог сберег…

26 июня 1953 года был наконец-то заарканен Никитой Хрущевым его друг, сподвижник по мокрым делам репрессий и серьезный соперник в борьбе за властный трон Лаврентий Берия, обвиненный во многих грехах реальных и мнимых. Обычно часто с ненужными «черными» игрушками выбрасывают ненужную елку. Сообщили об аресту народу только 10 июля.

Скоро были уволены из органов МГБ Лидия и Виктор Малоземовы. Министерство госбезопасности перестало существовать. Начиналась новая нелегкая жизнь в поисках работы.

* * *

Зинаида Сергеевна сочувственно отнеслась к известию о проблемах в семье Малоземовых. Она работала в управлении кадров МПС, а Вениамин Сергеевич Журавлев в то время уже был помощником министра путей сообщения Бещева Бориса Павловича. Работу им обоим нашли быстро. Виктора Павловича устроили почти что по профилю — в 1-й отдел министерства, а Лидию Сергеевну инспектором — в один из отделов управления кадров. Так одна фронтовичка позаботилась о своей фронтовой подруге и землячке.

Говорят, человек прост, если его главной заботой является желание быть тем, кем ему следует быть, то есть честным и отзывчивым. А это, значит, быть естественным.

— Ой, Зина, большое спасибо тебе и Вениамину за наше трудоустройство, — лопотала Лида, как-то возвращаясь с нею в сторону метро после работы.

— Не за что, дорогая. По-другому мы поступить не смогли. Как утверждают, грамм чуткости килограмм валидола бережет. Вас новая власть обидела ни за что, ни про что. Скажу по транспортному тебе: поддержать добрым словом человека, попавшего в беду, часто так же важно, как вовремя переключить стрелку на железнодорожном пути. Всего сантиметр отделяет катастрофу от плавного и безопасного движения по жизни.

— Еще раз спасибо, — коротко повторила Лидия.

В этих словах признательности не было скрытного желания добиться еще больших благодеяний и поспешности в расплате за оказанную услугу, потому что такая поспешность могла стать своего рода неблагодарностью.

Работалось на новом месте Лиде и Виктору с желанием. Их окружали нормальные работяги, прошедшие и войну и другие жизненные университеты. Постепенно заживала рана обиды на новых властителей Союза, выбросивших их на улицу практически без пенсии и других пособий.

Совместная работа заставила встречаться семьями, что еще больше укрепило дружбу. Зина призналась на дне рождения Лиды, что решилась все же написать книгу о войне с Японией.

— Измарала уже листов тридцать своим мерзким почерком. Иногда читаю, и сама не могу разобраться, — подтвердила конкретностью свой замах на мемуарную литературщину гостья.

— Купи машинку. Сейчас много их в магазинах — отечественных. Например, «Москва». Маленькая, удобная, и не будешь разбираться в своих каракулях, — предложила Лида. — Нет, не покупай, я тебе подарю.

— Это лишнее.

— Нет…

На тридцати трехлетие Лида действительно преподнесла подарок Зине с такими словами:

— Хочу, чтобы ты быстрее напечатала рукопись. Судя по твоим рассказам, она должна быть интересна читателю.

Зина осталась довольна подарком, но смутилась его дороговизной, что накладно было для долго не работавшей семьи.

Для Лиды Сталин, как и для бывшего командующего ее 16-й армии под Москвой Константина Константиновича Рокоссовского, он был святой.

Зина придерживалась другого мнения, Сталин — тиран, он повинен в гибели пусть не десятков миллионов граждан, как эту цифру раздували с каждым годом все больше и больше Хрущев и его приспешники, в одинаковой степени, участвовавшие в подписании смертных вердиктов, в десятках тысяч невиновных. Да, были виновные — преступники. Грабители и воры, разбойники и бандиты, предатели и прочая уголовная шушера. Их было большинство. Но даже единичная отнятая жизнь у невиновного человека — это преступление.

Все чаще и чаще с возрастом они сходились в клинче на политические темы, особенно прошлого.

Зина критиковала Сталина, Лида — Хрущева.

На день Победы Малоземовы были приглашены к Журавлевым. Это было в 1965 году. Все пришли с юбилейными медалями «Двадцать лет победы в Великой Отечественной войне 1941 — 1945 гг.»

Зина с Вениамином накрыли со вкусом большой стол, сервированный на шесть персон. Гостями были друзья — бывшие МИИТовцы и сослуживцы по МПС.

Уселись — тосты, здравицы, анекдоты. Потом, как уж принято у россиян, перешли на политический треп людей, мало разбирающихся в хитросплетениях кремлевского двора и внутрипартийной жизни высоких этажей. Получился, как всегда, своеобразно-типичный кухонный ликбез. Здесь тоже произошло разделение взглядов на прошлое страны, ее недавних и нынешних вождей и оценки их деятельности.