Доводилось, — кивнул я. Да, мне приходилось видеть матерей, потерявших детей, совсем еще юных вдов, оплакивающих любимого.

— Никто не спускается в царство Гадеса по собственной воле, но никто не может вернуться обратно. Зачем же мучиться и страдать, зная, что на земле ты потерял дом, семью, своих любимых, если можно выпить глоток воды и все забыть? А еще жажда, от которой сходишь с ума. Ведь потому-то так мало бессмертных из тех, кому доверили тайну, потому что многие не понимают, что память, какая бы она не была, это благо. А еще — они отчего-то думают, что выпив глоток из Леты, потеряют только часть памяти — ту, которая им неприятна и не нужна. Но так не бывает. Если ты стираешь плохие воспоминания, то вместе с ними уйдут и хорошие.

Артемида замолкла и уселась на ложе, уткнув лицо в колени. Верно, у нее тоже всплыли воспоминания, которые хотелось забыть. А я приобнял девушку и, осторожно погладив по спине, прижал к себе. Богиня потерлась щекой о мою щеку и продолжила рассказ:

— Не знаю, смогли бы я, или брат, устоять, не выпить воды, если бы не мать. Мы плакали, но матушка, схватив нас под мышки, потащила прямо по реке. Она закрывала глаза, но тащила нас и тащила, пока мы не вышли к роще Деметры, в которую тебе тоже придется войти.

— Роща Деметры? — удивился я. — А разве она не богиня плодородия?

— Ну и что? Когда-то Деметра была возлюбленной Гадеса, она собиралась жить в подземном царстве, но Великая мать отправила ее наверх. Куда годится, чтобы богиня плодородия жила под землей? Но пока Деметра жила с Гадесом, она посадила кедровую рощу. В ней бьет родник, из которого тебе надо испить воды.

— Как интересно, — хмыкнул я. — Деметра, значит, когда-то была возлюбленной Аида? Но украл он отчего-то ее дочь.

— Потому и украл, чтобы отомстить Деметре за измену с Зевсом. Деметра иногда выходила погулять, а Зевс ее караулил. Персефона — дочь Деметры и Зевса.

— А... — начал я, но был остановлен супругой:

— Не будем отвлекаться, — заявила Артемида. — О моих родственниках ты потом спросишь. Запомнил, что ты должен делать и, что не должен?

— Ага, — кивнул я, но Артемиду это не устроило. Тоном строгой учительницы начальных классов она приказала:

— Повтори весь путь и перескажи свои действия.

— Значит, вначале я плыву на ладье Харона по Ахерону и Стиксу, потом он нас высаживает на берег, дальше следует пройти мимо Белой скалы и возле страшной собаки, дальше вброд по реке, которая мелкая и красивая, потерпеть жажду и выйти к роще, где бьет родник. Из родника можно выпить воды. Все так?

— Ты забыл, что роща кедровая, — укоризненно произнесла Артемида. — Высокие кедры, только без шишек, потому что эти кедры не могут давать потомство. Если пройти подальше, там будет кипарисовая роща, и в ней тоже бьет родник. Вот эту рощу высаживала Персефона, когда попала в подземное царство. Тебе лучше пройти мимо кипарисов, прямо наверх. А уж там, в нашем мире, я тебя встречу.

— А что будет, если войти в кипарисовую рощу? — заинтересовался я.

— Если в это время там никого нет, тогда ничего не будет, — хмыкнула Артемида. —А если кто-то окажется, так и не знаю. Возможно, что-то хорошее, но скорее всего, неприятности.

— А кто там может оказаться? Какое-нибудь чудовище, вроде Ехидны?

— Там может оказаться Гера или Афина, а еще Геба с Гестией. Гера с Афиной опаснее, чем Медуза Горгона или Ехидна, но и Геба с Гестией не подарок. Возможно, они обрадуются появлению мужчины, а может, и нет. Но в любом случае будет плохо. Если они решат с тобой позабавится — рассержусь я, а если ты не захочешь, рассердятся они. Поэтому, иди дальше.

— А что делают богини в подземном царстве? — удивился я.

Чувствовалось, что Артемиде не очень хотелось рассказывать, что делают ее родственницы в царстве Аида. Моя любимая посидела, покусала губы, потом хмыкнула:

— Саймон, я тебя знаю, поэтому придется рассказать, а иначе ты точно туда попрешься и отыщешь неприятности. Но дай мне клятву, что никто не узнает о том, что я тебе расскажу?

— Клятву давать не стану, но даю тебе слово, что никто не узнает, — пообещал я, сгорая от любопытства.

— И ты не войдешь в кипарисовую рощу, растущую в царстве Аида?

— Не войду, обещаю.

—В источнике, что бьет в кипарисовой роще, богини вновь обретают девственность.

Вот это да! А зачем Гере обретать девственность, если она замужем и имеет детей? Геба с Гестией, про этих я ничего не знаю, этим девственность для чего-то нужна, но Афина-то должна быть девой. М-да...Впрочем, Артемиду я расспрашивать не стану. Хотя...

— А что за история с Зевсом и Деметрой?

— История самая обычная, — пожала плечами Артемида. — Вначале Зевс хотел, чтобы Деметра стала его женой и верховной богиней. Все-таки, она и добрее, нежели Гера, и на похождения супруга смотрела проще. Уже и пир был в честь верховной богини, гости собрались — боги, титаны, амброзия рекой лилась, потом гости заметили, что Деметры нет, а еще титан Криос куда-то пропал. Вначале не слишком обеспокоились, потом искать стали, а тут они оба явились — лица счастливые, коленки в грязи, а у Деметры еще и спина в земле. В общем, Зевс сильно разгневался, Деметру на землю сослал вместе с дочкой, титана убил. А дальше, слышал, наверное. Титаны решили отомстить — мол, из-за таких пустяков не убивают. Была война, но мы победили, а верховной богиней стала Гера. Деметру вернули на Олимп, Зевс ее хотел замуж выдать, но не придумал, за кого.

Вот ведь, какие подробности вырисовываются, если жена богиня. Везде пишут, что боги сцепились с титанами из-за власти, а оказывается, что опять из-за женщины. Ну и ну. А ведь вполне возможно, что и Троянская война произошла именно из-за женщины, а не из экономических соображений?

— Ты еще хочешь о чем-то спросить?

И я задал тот вопрос, который мне и хотелось задать, и который я очень боялся задавать.

— Как же так получилось, что ты, бессмертная богиня, была убита?

— Когда меня убили, я еще не была ни