что изменившиеся обстоятельства делают невозможным сказать, какое количество продовольствия, угля и других продуктов имеется в тех или иных областях Германии. Он призвал Контрольный совет заняться рассмотрением этого вопроса в свете последних сообщений. Кроме того, подчеркнул он, как делал это не раз Сталин, не важно, что содержалось в этом заявлении, но поляков нельзя принуждать отправлять произведенную ими продукцию в Германию. Американцы и британцы согласились с этим.

Американские предложения об ограничениях в тяжелой индустрии русские, как ожидалось, отвергли. Они представили новый текст: «В целях окончательного уничтожения военного потенциала Германии должно быть запрещено производство оружия, боеприпасов и других орудий войны, так же как и всех типов самолетов и океанических кораблей. Производство металлопродукции, химических продуктов, механического оборудования и других средств, непосредственно необходимых для функционирования военной экономики, должно находиться под строгим контролем и ограничиваться только удовлетворением послевоенных мирных потребностей Германии… Производственное оборудование, не требуемое для выпуска разрешенной продукции, должно быть демонтировано в соответствии с планом о репарациях или уничтожено».

Выявилось множество точек зрения на вопрос о репарациях. Каким образом они могли сказаться на положении немецкого народа, на возрождении немецкой промышленности и сохранении частного предпринимательства?

Американские официальные лица не смогли сформулировать основополагающие правила адаптации к сложившейся новой ситуации. Такая стремительная смена событий была просто непредсказуемой. Но они руководствовались предыдущим опытом и решили взимать репарации двояким образом. Первый предполагал вывоз из Германии промышленного и другого оборудования, не используемого для выпуска мирной продукции. Второй — вывоз товарных запасов и готовящейся к выпуску продукции. Американцы были настроены решительно и надеялись, что к Соединенным Штатам не обратятся вновь с призывом предоставить средства для Германии на выплату репараций другим странам. Они хотели получить твердое обещание, что поступления от немецкого экспорта будут частично использованы для оплаты импортных товаров до того, как они уйдут на покрытие репараций.

Русские предлагали действовать по-иному. Немцы, прежде всего, должны были выполнять возложенные на них обязательства; объем импорта в Германию определялся возможностью заплатить за него из оставшихся после выполнения основных обязательств средств. В противном случае, как утверждали советские чиновники, немцы и иностранные капиталисты захотят получить прибыль от иностранной торговли и будут выплачивать репарации за счет нуждающегося населения. Немцы, пытаясь избежать репарационных выплат, будут преувеличивать свои потребности в импорте для обеспечения своего существования. В конце концов, Майский заявил 20 июля другим членам экономического подкомитета, что немцы не должны надеяться на большие объемы импорта, чтобы жить так же хорошо, как население Центральной Европы, которое они еще совсем недавно угнетали. Национальный план экономического развития необходимо принимать на этой основе. Однако американцы и британцы отказались от подобной предпосылки.

Когда стало ясно, что они не уступят, Молотов (20 июля) сделал следующее предложение: «После выплаты репараций необходимо оставить немцам достаточно ресурсов, чтобы они могли прокормиться без внешней помощи. Для обеспечения экономического баланса Германии должны быть предоставлены необходимые средства для оплаты импорта, одобренного Контрольным советом. В случае недостаточности средств для одновременной оплаты и репараций, и импорта, все виды поставляемых товаров должны быть пропорциональным образом сокращены».

Разве это не было справедливым решением? Такой вопрос задал Молотов. Бирнс и Иден сказали, что они так не думают. Они обосновывали свой отказ, в частности, тем, что если импорт будет небольшим, то немцы добудут меньше, к примеру, угля, и западным странам придется восполнить дефицит.

В итоге нескончаемые споры закончились тем, что был предложен новый вид репараций — поставки товаров из запасов и в счет будущей продукции.

Распространенное мнение, что возрождение экономики Германии было особенно важным для благополучия всей Западной Европы, ускорило пересмотр потсдамской программы. Но изменения в политике не произошли бы столь быстро, если бы не возникло понимание того, что сильная Германия нужна для противостояния давлению советского коммунизма на Запад. Когда страны меняют союзников, старые принципы, как и старые клятвы, они проявляют готовность к новым союзам.

Теперь пришло время поговорить об одном важном предмете, относящемся к области экономики, который обсуждался в Потсдаме и вызвал большие разногласия. Какие репарации должна была выплачивать Германия, и каким наилучшим образом это можно было сделать?

Глава 33

Германия: репарации

Предполагалось, что Союзный комитет по репарациям, родившийся в феврале в Ялте, начнет свою работу немедленно и примет детально разработанный план. Однако прошло несколько месяцев, прежде чем он вновь собрался. За это время армии коалиции прошли с боями до места встречи на Эльбе. Когда еще продолжались военные действия, американские и британские официальные лица проявляли все большую обеспокоенность положением в Западной Европе. Перед ними встала задача быстро возродить производство товаров первой необходимости. Осознание этого факта помогло понять необходимость уменьшить немецкий промышленный потенциал, и одновременно возникла мысль об обязательности выплаты репараций.

Эдвин Поли, американский бизнесмен и владелец месторождений нефти на Дальнем Востоке, опытный и настойчивый в достижении цели переговорщик, был назначен представителем Соединенных Штатов в Союзном комитете по репарациям. Инструкции, которые ему были даны, отражали разные и часто противоречивые идеи американских официальных кругов. В сжатом виде они выглядели так.

1. Как можно большая часть всех репараций должна изыматься из существующего национального богатства Германии, меньшая часть — из будущей продукции.

2. Основным и наиболее важным источником репараций являются демонтируемые заводы и промышленное оборудование.

3. Репарации за счет будущей продукции должны взиматься в таком объеме, который не допускает сохранение военного потенциала Германии и продолжение зависимости других стран от Германии. Это означает, что в первую очередь должны быть сырье и природные ресурсы.

4. Американское правительство не определяет точно объем репараций.

5. Распределение репараций между теми, кто имеет на них права, — вопрос открытый.

Эта программа не была приоритетной относительно других планов использования немецкой продукции. Поставки зависели от дальнейшего развития ситуации в Германии. Авторы программы, должно быть, понимали, что это не понравится русским, которые могут посчитать такие действия несправедливыми.

В любом случае, как только Союзный комитет по репарациям встретился в Москве (в середине июня), Поли почувствовал это. Он открыл для себя, что русские были твердо убеждены в том, что общая обязательная сумма выплат должна составить 20 миллиардов долларов и половину ее должен получить Советский Союз. Он не выступил открыто против этого утверждения как «основы для дискуссий», используя фразу, прозвучавшую в Ялте во время встречи Рузвельта и Сталина. Но он дал знать своим коллегам по комитету, что американское правительство считает, что лучше не называть основной суммы, пока не станет известно больше о возможности Германии выплачивать репарации. Нужно было время для определения