он меня всегда недолюбливал, а во-вторых, чтобы скрыть информацию, придумал бы что-нибудь оригинальнее.

— А ты попробуй, — настаивал Джосс.

Закатив глаза, Амата ввела дату своего рождения. Как она и предполагала, шифр оказался неверным.

— Я же говорила, — укоризненно посмотрела она на Джосса.

— Ну… тогда, может быть, его день рождения. Или его жены. Матери…

— Бабушки или прабабушки, — раздраженно передразнила Амата. — Нет, здесь что-то другое.

— Послушай, — Рита подошла к ней, — ты знаешь своего отца лучше, чем мы. Сосредоточься и подумай. Наверняка есть что-то такое, о чем не знает никто, кроме него. Ну, и кроме его близких, конечно.

— Он не посвящал меня в подробности своей жизни, — отрезала Амата. — Я всегда была гнойником на его сердце.

— И все же росла в его семье, — настаивала Рита. — Несмотря на ваши отношения, ты должна хорошо его знать.

Амата задумалась. А что, если Рита права? Что, если она не хочет видеть очевидного? Амата начала перебирать в голове все числа, которые имели хоть какое-то значение для ее отца. Нет, он никогда не был сентиментальным, так что даты рождений можно даже не рассматривать. Его интересовало другое: власть, деньги, роскошь. За это он был готов продать душу. Значит, и ответ кроется именно в этом.

Почти час потратила Амата на то, чтобы подобрать код. Она вводила номера кредитных карт отца, своих собственных, номер страховки и номера автомобилей. Без толку. Так бы утонула в море чисел, если бы в голове вдруг не вспыхнула яркая мысль. Был у отца телефон, номер которого кроме него знал лишь его заместитель. Вместе они постоянно обсуждали какие-то особо важные дела, и ходил слух, что заместитель президента знает больше, чем любой другой член правительства. Однажды Амата случайно узнала секретный номер отцовского телефона, позвонила ему и получила такой нагоняй, что поклялась забыть его навеки. Вроде бы, отец потом сменил номер, но почему бы не попробовать?

Амата чуть не подпрыгнула от счастья и удивления, когда внутри сейфа что-то щелкнуло. Дрожащей рукой она открыла исцарапанную дверцу.

Сейф оказался пуст.

XXXII. Призрак цивилизации

Пошарив глазами по кабинету, Корделия наткнулась на камин, полный золы. Подойдя ближе, различила сгоревшие остатки бумаги.

— Кажется, я знаю, куда делись документы, — произнесла она, обратив на себя всеобщее внимание.

Все столпились около камина. На лице Аматы отобразилась даже не злость, а какое-то яростное отчаяние. Она все еще не могла заставить себя поверить, что проделала долгий путь без толку. Придется развернуться и идти восвояси, так ничего и не узнав. Следовательно, и не поняв, как с этим бороться.

Перед Аматой вдруг четко нарисовалась перспектива будущего. Скорее всего, ей и друзьям придется до самой смерти сражаться с полчищами живых мертвецов, и так будет продолжаться до тех пор, пока кроме зараженных никого не останется — ни людей, ни животных. Потом они, может быть, начнут пожирать друг друга, а после, наконец, передохнут с голоду. Случиться это может даже через век. В любом случае, она и друзья не доживут до того дня, когда мир избавится от вируса.

— Уходим. — Амата развернулась и направилась к двери. — Нам тут больше нечего делать.

Никто не хотел просто покидать кабинет, ради которого проделал столь долгий и тяжелый путь. Каждый искал хоть какую-то зацепку, но глаза все время возвращались к пустому сейфу. Рита даже попробовала порыться в груде бумаг на полу, но там лежали только непонятные ей отчеты, страницы из Конституции, деловые письма и какие-то договоры. Ничего полезного и объясняющего хоть что-нибудь.

Амата была уже на первом этаже. Снаружи стемнело, и здание погрузилось во мрак. По стенам и лестнице скользили лучи карманных фонариков.

— Может, хотя бы переночуем здесь? — предложил Райан. — Не идти же в город ночью.

— Это само собой, — ответила Амата. — Под нами бункер, о котором мало кто знал. Отец водил туда любовниц, не боясь быть замеченным. Если этот бункер еще цел и не кишит зараженными, мы можем расположиться там на ночь. Места всем хватит.

Все радостно заулыбались, а Джосс сказал:

— Я вот тут подумал: если этот бункер в хорошем состоянии, мы могли бы в нем перезимовать. Там должно быть безопасно.

— И холодно, — мрачно добавила Корделл. — Самое то для зимы.

— На самом деле нет, — сказала Амата. — Бункер имеет систему отопления, не зависящую от газа или электричества. Проще говоря, есть печь, растопив которую, получаешь тепло. Если и она цела, то предложение Джосса рационально. Это лучше, чем скитаться по миру и спать, где придется. Дождемся весны, а там решим, что делать. А пока расчистим территорию, укрепим ограду.

— А что насчет других выживших? — спросила Рита. — Сомневаюсь, что мы единственные. Вдруг кто-нибудь решит посягнуть на это место?

— Будем биться, — решительно сказала Амата. — Я имею на эту территорию больше прав, чем кто-либо другой, и не собираюсь ее дарить.

— Значит, пора проверить бункер, — заключил Гарри.

Как того и следовало ожидать, генератор оказался пуст. Однако исправен. Рассмотрев его со всех сторон, Джосс заверил, что он еще способен послужить месяц-другой. Может, и гораздо дольше. Это хорошая новость. Значит, если ходить за топливом на ближайшие бензоколонки (в столице они на каждом углу), то у них даже будет свет.

Зараженных в бункере не оказалось. Проверив каждую комнату, — а там их насчиталось аж восемь, включая кухню, ванную и санузел, — люди заперлись на все засовы. Пошарив фонариками по мебели и кроватям, увидели, что все в отличном состоянии. Ни грязи, ни крови. Постели, правда, отсырели, но это легко исправить. Завтра утром кто-нибудь смотается за топливом, и будет затеяна уборка. Сырое белье вывесят на улицу, чтобы оно просохло. Они быстро наведут здесь порядок. Пока же друзья решили расположиться на полу.

Рита проснулась первой. Девушка не знала, утро сейчас или ночь. В бункере стояла кромешная тьма. Задев локтем Райана, она разбудила его, а он, в свою очередь, Яго. Так, один за другим, проснулись все. С недавних пор каждый спал чутко.

Рите было холодно. Она куталась в одежду и не переставала думать об отоплении. Вчера они так и не проверили печь — сил не хватило. Девушка напомнила Амате о ней. Та кивнула и достала фонарик. Стало чуть светлее.

— Мы с Ритой проверим печь, — сказала Амата, вставая. — Если она исправна, решим, кто пойдет за топливом для генератора.

Сейчас она выглядела так, будто накануне ничего не произошло; так, будто надежды не рухнули. Вот уж, действительно, выдержка! Рита не переставала восхищаться подругой.

Девушки открыли люк и