отпала. На пустом месте, из подручных материалов (в голове так и крутится «из говна и палок», не могу сдержаться))) — маги, едрид-мадрид!..

ЛЮДИ СПОСОБНЫ УДИВИТЬ, ДА-А-А…

Кельда

А я в это время вытаращив глаза слушала Валентину:

— Олечка, мы со Стёпой занырнули, как ты сказала! — занырнули, видимо, в буквальном смысле, потому как волосы у поварихи были потемневшие от воды, и с одежды сильно капало. — Мы немного поменяли решение, — что-то меня насторожило, — мы восьмерых возьмём…

Что??? Эта мысль видимо так очевидно перекосила мой светлый лик, что Валя зачастила, успевая выдать свои соображения:

— А что? Сама подумай: не прокормим, что ли? Чё смеяться-то? Да и не в этом, матушка, печаль! Обуть-одеть, накормить — это и в приюте можно. А вот любовь им дать, научить в семье жить — дело великое! Восемь — хорошее число! Ради богов, Оля! Наши пока-себе сподобятся внуков нарожать! А мы тем временем мальцов подымем? А?

Ну, что тут возразишь?

— Стёпа-то согласен? — только и спросила я.

— Да конечно! — Валя всплеснула руками, разбрызгивая воду, потом прижала кулачки к груди и тревожно уставилась на меня, сложив бровки домиком. Василиса Прекрасная, блин. Как махнёт рукавом — станет озеро…

— Ладно, иди выбирай!

К моему глубочайшему удивлению, раньше всех определилась самая северная точка карты. Группа суровых мужиков, человек двадцать — будущий актив посёлка, я так понимаю — подошла к барону и попросила оформить их честь по чести. И название себе придумали: посёлок Свободный. Мне нравится.

Сговорились большим (реально, большим) гуртом. Я смотрела в списки. Сто двадцать два мужика. Женщин у них было маловато, конечно, едва ли на три четверти. Хотя вообще-то среди изменённых (взрослых) баб было даже поболее, чем мужиков. Побоялись, должно быть, лезть на самый север. Хорошо хоть столько сагитировалось. И всё же перекос в тридцать пять единиц меня волновал. Стратегически. До тех пор, пока эти дядьки не пришли ко мне с просьбой выбрать им из беспризорных детей тридцать пять самых старших девок. И троих самых маленьких.

Я смотрела в их мысли, полные решимости и надежды. И правда, девок «на вырост» берут. И троих маленьких — потому что у них трое своих мальчишечек остаются «без пары». Смешные. Дети-то ещё народятся… Ну да пускай.

— Мужики, смотрите: даже если я вам всех самых старших девок выберу, лет по пятнадцать-шестнадцать там едва ли дюжина. Остальные для замужа сильно мелкие. А педофилию мы категорически не одобряем.

Дядьки завозились, несколько смущённые тем, что их «гениальный план» так быстро раскрылся.

— Обижаете, госпожа… Что ж мы, изверги, что ль?.. Обождём, не рассыплемся…

— М-м… Главное, чтобы всё у вас шло полюбовно…

Я удержалась от увещеваний касательно поножовщин и ревнивых разборок. Всё равно кураторы в посёлки наезжать будут: организовать, как у нас принято, общественную жизнь, первое время направить, где-то помочь, ну, и поконтролировать, конечно. Всё-таки такие потрясения, мало ли что там с психикой завернуться может… Если что — таких товарищей сразу вязать — и в за́мок.

— Пойдёмте, соберём ваших будущих невест.

Видя начавшуюся движуху, люди активизировались ещё больше. Сейчас они мне почему-то напомнили пионерский лагерь перед какой-нибудь масштабной игрой: объединения в команды, сочинение названий и девизов… Нет, до девизов дело не дошло. Но названия обсуждались очень бурно.

Вторыми прибежали засланцы от Надежды. Тоже название хорошее. Место они выбрали километрах в сорока от Серого Камня, почти точно на север. Это направление выгодно отличалось тем, что почти половина дороги до поселения была уже построена, и вдоль тракта стояло три жилых посёлка.

В Надежде по записям получалось больше семидесяти дворов, и всё больших семей, не просто муж-жена, а с бабушками или дедами, братьями-сёстрами и прочими родственниками. И приёмышей посёлок попросил цельных сорок пупсиков. Чувствую, Надежда-то скоро начнёт на городок тянуть. Ну, как минимум на ПГТ. Или ПЗТ? Посёлок за́мкового типа? Посмотрим.

Ладно.

Третьи были интересные. Со склонностью к жизни коммуной (а, собсно, почему бы и нет?) и некоторым романтизмом. Назвались Ле́лино (понятно, в честь кого?), из всех предложенных мест выбрали самое близкое к чудесному источнику, прям впритык. И подали заявку на усыновление в коммуну аж пятидесяти детей. Вова сразу отправил к ним Кадарчана и Степана на предмет проверить: эти романтические товарищи в жизни на земле соображают хоть — кому детей поручаем? Оказалось всё не так печально, как могло показаться на первый взгляд. И люди нормальные, и тяжёлой работы не боятся, дома́ рубить умеют, огороды разводить тоже, рыбу опять же. С охотой вот помочь придётся. Ну дак — поможем, в чём вопрос?

Ещё два довольно больших посёлка сели у того же озера Карасик. Ну, как больших? Больше двухсот человек населения по нашим тогдашним меркам был уже довольно большой посёлок. Назвались забавно. Тот, что по северному берегу — Карасёво, по южному — Рыбкино.

Ещё один, по размеру вполовину от этих — километрах в пяти от озера, на северной реке из двух, впадающих в Карасика. Ладушка.

Последние два посёлка собрались обустроиться парой на небольшой речке, впадающей в Бурную неподалёку от того места, где ведьмаки впервые столкнулись с изменёнными. Один — впритык к устью, по левому берегу, второй — на пару километров вглубь, по правому. Назвались Добрый и Мирный, как бы намекая…

В Ладушке, Добром и Мирном были только семейные пары — давние или новые, по сговору. Детей в этих посёлках было вовсе мало — по четырнадцать-пятнадцать человечков, и это уже с присчётом приёмных.

Кстати, после Лелино мне пришлось приёмышей прямо делить. Еле хватило. Все хотели усыновить хотя бы восемь на общину. Я сперва не врубилась, а потом до меня дошло — это ж как Валентина: дети по обету, воспитание сирот во славу богов. Так мы их и распределяли: четверо мальчиков, четверо девочек.

Получилось восемь посёлков. Хорошо встал Карасик, Надежда тоже не внушала опасений, а вот от остальных до ближайших хотя бы деревень было по двадцать пять-тридцать километров.

Дороги… дороги — наше всё.

Мысли мои прервал стук топоров. Степан организовал мужиков из ближайшей к источнику коммуны. Лелино уже начало строиться!

Дальше пошла рутина: назначение кураторов каждому новому поселению из числа старичков, планы застроек, организация доставки жизненно необходимого. И вал, просто вал оперативного планирования.

Надо было шевелиться: через две-три недели пойдут первые заморозки. Наше население неожиданно и очень сильно увеличилось. На треть, практически! Такой подарок судьбы из рук выпускать никак было нельзя.

Всё это перемежалось появлениями ведьмачьих или рейнджерских групп, шерстящих всё более дальние окрестности и время от