– Это потому, что мне не хотелось бы оставаться дурнем. Приходится почитывать. А в книгах заложена мудрость человеческая. Не самому же доходить до всего того, что уже известно.

– Мудрено говоришь. Тебя не всегда и поймешь. От Назара нахватался. Вот и Макей жалуется на тебя.

– А ему-то с какой стати жаловаться? Что я ему плохого сделал?

– Вроде ничего, но говорит, что отдаляешься ты от него. Раньше все советов просил, а теперь сам все решаешь.

– Так время поспело для такого, Яким. Да и чему он может теперь меня научить, коль сам ничего в этой жизни не кумекает? Пустое это.

– Не скажи. Жизненный опыт – большое дело. А у Макея его предостаточно.

– Согласен, но на одном старом опыте далеко не уедешь. Сегодня и здесь у нас другие заботы, для них другой опыт нужен.

После таких разговоров Лука ощущал какую-то пустоту в голове. Он соглашался, что отдаляется от друзей, но ничего не мог с этим поделать. Злился на себя, признавал, что он неправ. Но с другой стороны, друзья уже мало чего могли ему дать в этой жизни. А ее необходимо налаживать.

Но вот как именно, он еще не понимал полностью. И завидовал Назару, который в этом преуспел значительно больше. У того появились знакомые предприниматели, деловые люди, и с ними надо было вести дела и ни в чем не проигрывать. У Луки так пока не получалось.

Три дня спустя суденышко благополучно бросило якорь в бухте Филиппсбурга.

Такое название имел городок, разместившийся на голландской части острова. Он приятно удивил Луку своими четкими улочками с домиками под красной черепицей. В подзорную трубу он искал жилье Луизы, а когда обнаружил его, сердце заколотилось в груди. Он заволновался, заспешил.

– Я больше не могу ждать, ребята, – бросил Лука, когда маленький ялик уже покачивался у шторм-трапа. – Вы тут развлекайтесь сами, а я на свидание иду.

– Бог тебе поможет, Лука! – напутствовал друга Яким. – Счастливо тебе!

Лука мощно греб, запыхался и лишь у причала стал успокаиваться. Солнце сильно склонилось к горизонту, тени удлинились и жара спадала. Он выбрался на пристань. Народу было мало. Его суденышко не интересовало зевак, а он и не хотел привлекать к себе внимания.

По знакомой мощеной улице он направился к довольно просторному дому Луизы, обдумывая, что сказать при встрече с мужем этой дамы.

Ему открыла темнокожая служанка и вопросительно уставилась на молодого человека. Она что-то спросила на голландском, Лука смутился и заговорил сбивчиво, торопливо. Та его никак не могла понять и спросила на французском:

– Господин хотеть мадам смотреть?

– Да, да! Мадам Луизу. Она дома?

– Мадам траур, господин. Принимать нет.

Эта весть оглушила Луку. Он растерялся, долго молчал, пока не услышал в прихожей голос Луизы. Она что-то говорила служанке. Та повернулась и ответила. Но в это время сама Луиза появилась в дверном проеме, ахнула, привалилась всем телом к косяку и замерла.

– Луиза! Это я, Лука! – Голос молодого человека срывался от волнения. – Я ничего не знал о том, что у тебя произошло! Прости!

Она тяжко вздохнула, оторвалась от двери, бросила коротко:

– Входи, – и посторонилась, пропуская его в дом.

Они молча прошли в гостиную, она вопросительно раскрыла глаза. Они были те же, но в них светилась печаль. Он медленно подошел к ней, спросил тихо:

– Ты не рада? Я выздоровел, все вспомнил и поспешил к тебе. Я постоянно думал об этой встрече. Я так мечтал о ней!

– Дорогой! Фоогт исчез! Погиб в море, и я осталась совсем одна!

– Теперь я с тобой, дорогая! Успокойся! Мы сможем зажить вместе. Как ты захочешь. Только не убивайся. Или ты уже разлюбила меня?

– Я ничего не знаю, Лука! Я и думать про тебя забыла после несчастья. А ты свалился, как снег на голову! О Боже! У меня голова ходит кругами! Я сяду. И ты садись, Лука. Неужели ты опять со мною? В это немыслимо поверить!

– Тогда обними меня, Луиза! И ты убедишься, что я не призрак, а живой, здоровый и любящий, как и прежде!

Он заметил, как она бросила мимолетный взгляд на служанку, ожидавшую приказаний, потом сказала ей зло:

– Чего стоишь, глаза таращишь? Приготовь ужин и подай лучшего вина господину Луке. И не стой столбом! Вон!

Та исчезла, а Лука обнял женщину, вдохнул давно знакомый запах ее духов, ее кожи. Волнение и желание овладели им, он покрыл ее лицо поцелуями.

Она задышала бурно, часто, словно задыхалась, потом с силой сжала его в своих объятиях, бурно отвечала на его ласки, пока, полузадохнувшиеся они, не оторвались друг от друга и не посмотрели друг другу в глаза.

– Не приглядывайся ко мне. Я подурнела. Все же горе, сам должен понимать.

– Ничего, дорогая! Скоро ты расцветешь. Ты опять засияешь, и мы будем наслаждаться друг другом столько, сколько будет угодно тебе.

Женщина грустно улыбнулась, промолчала, а Лука все же отметил, что она уже не так красива и молода. Она поблекла, хотя многое и сохранилось. А прошло не больше года! Как время меняет людей! И все же он был рад, что свидание состоялось.

Лука прожил у Луизы с неделю. Он вроде бы был всем доволен, но в глубине души чувствовал какое-то легкое неудовлетворение.

Луиза, как он и говорил, расцвела, похорошела, улыбалась, но этого, казалось, было недостаточно для Луки. Его тянуло к ней, но возникало и ощущение фальши или обмана. Оно было размытым, неопределенным, но иногда он его присутствие чуть ли не осязал. Это часто приводило его не то чтобы в недоумение, а в некоторое расстройство. Он злился на самого себя.

Лука уже не раз порывался предложить Луизе руку и сердце, но всякий раз откладывал разговор и объяснения на более позднее время.

Он чувствовал, что Луиза ждет этого, надеется, глаза ее об этом говорили, но все не решался. И лишь заставив себя, он все же заговорил:

– Дорогая, ведь я так и не признался, что приехал к тебе для создания семьи. Мне было неловко это предлагать тебе, особенно теперь, когда ты богата, а я, вложив последние деньги в хозяйство и это суденышко с товаром, остался без средств. И все же я предлагаю тебе себя.

– Как долго я ждала этого, милый! И что за глупости ты говоришь? Разве деньги могут так сильно влиять на наши чувства? Ты не представляешь, как я переживала, когда ты потерял память, и мне показалось, что свет померк. А потом гибель мужа, и я готова была расстаться с жизнью. Благо отец меня поддержал и удержал от рокового шага.

– Но теперь мы опять вместе, милая! Ты согласна?

– Конечно, любимый! Только назначь время. Думаю, что тянуть нам нет смысла.

– Как хочешь, но я согласен с любыми твоими предложениями.