— Войну? — усомнился Чарльз.

— Именно так. Беда в том, что война всегда выходит из-под контроля. Те, кто развязывает ее, потом убеждаются, что уже не в силах ее остановить, даже если очень того хотят. Единственный способ остановить войну — не начинать ее, если это вообще возможно, иначе она обернется кровавой бойней.

— Уф! — Чарльз погладил двойной подбородок. — В самом деле, на этой планете сепаратистские настроения очень сильны, но внимания на это мы не обращали, считая, что наших интересов они не затрагивают. Даже если они дойдут до обмена ядерными ударами и начнут убивать друг друга миллионами, нам-то что за дело? Ведь это даже к лучшему, не так ли? Их потери — наши приобретения.

— С одной стороны — да, с другой — нет.

— Почему?

— Потому что землянам необходимо сохранить единство. Потому что они движутся в сторону Денеба.

— Они движутся?.. То есть как?… — Голос Чарльза пресекся. На миг его обычно тусклые глаза вспыхнули. — Ты говоришь, что Земля действительно знает о денебианах? Но как она может знать, черт возьми?

— Потому что, — ответил Рейвен, — сейчас они находятся на четвертой стадии развития. Происходит много такого, о чем общественность Земли и не подозревает. Я уж не говорю о Венере и Марсе. Земляне создали более совершенный двигатель и уже его испытали. Они собираются продолжать испытания, хотя даже не представляют, как далеко занесет их новый двигатель. И он таки занесет. Для людей, ограниченных материальным миром, они сработали весьма неплохо.

— Кажется, да, — признал Чарльз.

— Пока я еще не знаю точно, насколько они продвинулись и какую информацию доставили испытатели, но уверен, что ее достаточно, чтобы не сомневаться — рано или поздно они столкнутся с иной разумной жизнью. Мы с вами знаем, что это могут быть только денебиане. — Он поднял указательный палец. — И мы знаем, что денебиане давно рыщут в космосе, как стая гончих, принюхиваясь одновременно к сотне следов. Они пока еще гадают, какой след выбрать, но общее направление — на эту Солнечную систему.

— Все так, — вмешалась Мейвис. — Но по последним чтобы обнаружить эту систему, денебианам минимум лет двести.

— Этот прогноз наверняка устарел, — ответил Рейвен. — Тем более что сейчас в расчеты нужно включить новые и весомые факторы. Именно из-за них первые ласточки скоро будут здесь. Флаг поднят, пушки палят, эти люди сделали все, чтобы привлечь внимание к своему уголку космоса. Эти шалости надо пресечь, пока денебиане не успели сюда добраться и посмотреть, что тут происходит.

— Ты доложил об этом? — нервно осведомился Чарльз.

— Ну конечно же.

— И какова была реакция?

— Поблагодарили за информацию.

— И все? — Чарльз удивленно поднял брови.

— И все, — подтвердил Рейвен. — А вы чего ожидали?

— По крайней мере, не такого равнодушия, — сказала Мейвис. — Вы, мужчины, все одинаковы, как медные Будды. — Неужели вам никогда не хочется крикнуть во весь голос?

— С какой целью? — спросил Чарльз.

— Да почему всегда должна быть какая-то цель! — взвилась она. Иногда от вашей рациональности просто тошнит. Между прочим, рот у меня не только затем, чтобы есть…

— Вот уж об этом я осведомлен неплохо, — сказал Чарльз. — Надо ж такому случиться, у меня он тоже есть. Именно рот виноват в том, что я такой толстый и ленивый, но он у меня так устроен, что в нем не бывает тошно. — Он указал на стол толстым пальцем. — Вот трибуна. Влезай и кричи. Мы послушаем.

— Не выношу шума, — сказала Мейвис.

— Вот в этом ты вся! — Чарльз взглянул на Рейвена и небрежно пожал плечами. — Женщина под стать тебе. Холодна и расчетлива. Никогда не дает выхода своим чувствам.

— Когда-нибудь, боров, я подрежу тебе крылышки, — пообещала Мейвис.

— Вы только представьте меня с крылышками! — Чарльз захохотал так, что у него затрясся живот. — Эдакий порхающий толстый ангелочек! Или мотылек! Ну и воображение! Достав маленький кружевной платочек, Мейвис уткнулась в него. Чарльз ошеломленно уставился на нее: — Ну что я такого сказал? — Ты просто задел какие-то струны в ее душе. — Подойдя к Мейвис, Рейвен обнял ее за плечи. — Ну, ну! Перестань. Если тебя так мучают воспоминания, лучше уехать. Ты не обязана здесь оставаться, если не хочешь. Найдется другая пара, которая… Мейвис резко вскинула голову:

— Я хочу остаться. Я уйду, когда придет время, не раньше. Что вы тут обо мне вообразили? Уже девушке поплакать нельзя?! А если хочется?

— Да нет, пожалуйста, но…

— Забудьте об этом. — Мейвис сунула платок в карман и улыбнулась. — Я уже в форме.

— С Линой такое бывает? — спросил Чарльз у Рейвена.

— Пока я рядом, нет.

— Лина была старше, когда… когда… — Мейвис оставила фразу незаконченной. Но все трое отлично поняли, что именно она хотела сказать. Никто другой, денебиане в том числе, не мог бы догадаться, но они — они знали. На несколько минут воцарилось молчание, и каждый думал о своем — думал свободно, не боясь, что в его мысли проникнет чужой любопытный взор. Первым заговорил вслух Чарльз.

— Вернемся к делу, Дэвид. Каковы твои планы и чем мы можем помочь?

— Планы очень просты. Мне нужно найти, опознать и войти в контакт с главной фигурой оппозиционной организации на Венере, с тем, кто выбирает методы и средства, задает тон в дискуссиях, отдает приказы. Короче, с боссом, крестным отцом. Потому что стоит убрать замковый камень, и вся арка рухнет.

— Так бывает не всегда, — мягко заметил Чарльз.

— Да, не всегда, — согласился Рейвен. — Если их организация хотя бы наполовину так сильна, как кажется, то у их лидера должен быть заместитель, готовый, если потребуется, встать на его место. Вполне возможно, их несколько. Тогда наша задача усложняется.

— Кроме того, остаются еще марсиане, — напомнил Чарльз.

— Совсем не обязательно. Все зависит от их реакции на то, что происходит здесь. Союз Марса и Венеры в большой степени держится на взаимном подзуживании. Каждый громко кричит «ура» другому. Прекратите аплодировать, и пьеса покажется партнеру гораздо скучнее, чем есть на самом деле. Я надеюсь, что Марс сбавит тон, когда Венера выйдет из игры.

— Я не понимаю одного, — задумчиво произнес Чарльз. — Что мешает Земле отплатить мятежникам их же собственной монетой? В саботаж и диверсии можно играть в двое ворот.

Рейвен объяснил.

— Ага! — Чарльз опять помассировал подбородок. — Здешние ребята взрывают то, что считают чужой собственностью, земляне же не хотят терять то, что они и так полагают своим.

— Это не наше дело, — вставила Мейвис. — Потому что иначе нам рассказали бы больше. — Ее глаза вновь остановились на Рейвене. — Кто-нибудь, кроме землян, просил тебя вмешаться?

— Нет, дорогая. И вряд ли попросят.