Сторож развернулся и понуро поплелся в сторону здания, волоча за собой метлу.

Когда все трое вошли в здание, сторож вдруг остановился и, повернувшись к бандитам, произнес:

– Мужики, побеседуйте лучше с дежурным воспитателем, нехорошо так ребенка забирать, не предупредив никого.

– А что, кроме тебя, есть еще и воспитатель? – спросил рыжеволосый парень.

– Ага, – радостно кивнул старик. – Он на втором этаже сидит в двести пятой комнате. Он вас к мальчонке и проведет.

Бандиты снова переглянулись, и рыжый детина сказал:

– Ладно, пойдем побеседуем и с воспитателем.

– Вот и ладушки, вот и хорошо, – запричитал сторож, видимо радуясь, что с него снималась ответственность за воровство ребенка.

Все трое по чугунной лестнице поднялись на второй этаж. Сторож подошел к двести пятой комнате, открыл ее и крикнул:

– Вячеслав Евгеньевич, к вам гости.

После чего он отступил в сторону, пропуская гостей в кабинет.

* * *

Сатаров и Романенков находились вдвоем в гостиной трехэтажного особняка, принадлежащего Сатарову, когда раздался телефонный звонок.

Сатаров, нервно ходивший по комнате и потягивающий из фужера мартини, подошел к телефонному аппарату и поднял трубку. Несколько секунд он спокойно слушал информацию, затем вдруг, дернувшись всем телом, так что мартини выплеснулось из фужера, закричал в ярости:

– Почему, черт возьми? Что вам помешало? Где они теперь?

Закончив разговор, Сатаров положил трубку на рычаг и перевел взгляд на Романенкова.

– Они не выполнили задания.

– Что случилось? – переспросил Романенков, с тревогой глядя на Сатарова.

– А ничего, – неожиданно спокойно ответил Сатаров. – Просто он действовал оперативнее. Черт, я должен был это предвидеть. Конечно же, все это его рук дело.

– Кто он? О ком ты говоришь? – зачастил Романыч.

– Я говорю о Полунине, – ответил Сатаров и, отвернувшись к окну, сделал глоток мартини. – Компромат у него. Лобников остался жив, тоже благодаря ему.

– Как это случилось? – спросил Романенков.

– Об этом тебе лучше спросить твоих хваленых рязанских братков. Из них живым остался, видимо, один Музыкант. Похоже, Полунин устроил на них настоящую охоту. Вызвав их в город, ты сделал ему большой подарок.

– В таком случае, у нас в запасе еще один контрудар, – заявил Романенков. – Я сейчас же пошлю ребят в детский дом. И зря мы не сделали этого раньше.

– Поторопись, – сказал Сатаров. – Спрячьте пацана где-нибудь понадежнее, тогда мы заставим Полунина вернуть нам все, что надо.

– Не волнуйся, успеем. Детский дом в десяти минутах езды отсюда.

Романенков вышел из гостиной и отдал распоряжение двум охранникам Сатарова, сидящим на диване в прихожей.

Он вернулся в гостиную и снова уселся на диван. Оба мужчины стали молча ждать известий от своих людей. Прошло не более получаса, когда сатаровский телефон снова зазвонил. Романыч взял трубку.

– Молодцы, ребята. Отвезите его в подвал, на улицу Панфилова. И держите его там до тех пор, пока вам не позвонят.

Он положил трубку и, бросив на Сатарова удовлетворенный взгляд, сказал:

– Пацан Полунина у нас. Так что его папаша больше не будет нам мешать.

Сатаров молча подошел к телефонному аппарату и набрал номер сотового телефона Лобникова. Трубку взял сам Валерий.

– Привет, Валерий. Это Сатаров звонит. Если Полунин рядом с тобой, передай ему, пожалуйста, трубу…

Через несколько минут Сатаров положил трубку на рычаг и сказал с облегчением:

– Он приедет и привезет все, что надо. Ради сына он готов на многое.

Телефон снова зазвонил. Сатаров поднял трубку.

– Я слушаю, – произнес он.

– В таком случае слушай меня внимательно, – послышался мужской голос на том конце провода. – Сегодня твой приятель, некто Петров, явился в гостиницу «Советская», к следакам из Москвы, и начал давать показания. Говорят, что он пришел не пустой. Принес кое-какие документы. Ты хоть понимаешь, что это означает?

– Успокойтесь, – ответил Сатаров. – Один свидетель – это не свидетель, даже такой, как Петров. Я контролирую ситуацию.

– А по-моему, ты ни хера не контролируешь, раз сумел допустить такое, – зло огрызнулся собеседник Сатарова. – По моим данным, в гостиницу звонил еще один твой приятель, Лобников, и также согласился помочь следствию. Если это случится…

– Этого не случится, – спокойно ответил Сатаров. – Я принял меры.

– Ты уже принимал меры! – заорали на том конце. – Мы сделали все, чтобы помочь тебе. И каков результат? Кстати, ты знаешь, что в городе объявился Полунин? – неожиданно произнес мужчина. – И, похоже, он активно работает против нас. Я узнал, что явка Петрова – это его рук дело.

– Он же обрабатывал и Лобникова, – заявил Сатаров. – Но мы перехитрили его. Его пацан у нас в руках. И мы заставим его откатить ситуацию назад.

После минутной паузы собеседник Сатарова заявил:

– Если ты будешь действовать, Олег, так же бездарно, то, боюсь, ты упустишь и эту возможность исправить ситуацию.

– Полунин у меня в руках. Он скоро будет здесь, – заявил Сатаров.

– Поскольку ситуация накаляется и принимает неуправляемый характер, я хочу сказать тебе следующее, Олег. Мне все равно, что ты будешь делать дальше, но если вдруг ты допустишь, что люди из группы Капустина начнут давать показания против нас, то сам займешь место рядом с ними. Надеюсь, ты понял, о чем я говорю.

– Да пошел ты, – огрызнулся Сатаров, бросив трубку на рычаг.

* * *

Полунин остановил «Ауди» у ворот сатаровского особняка. Коротко посигналив, вышел из машины. Металлическая дверь в воротах быстро отворилась, и на улицу вышел охранник, одетый в темный костюм и рубашку с галстуком. В руке он держал помповое ружье.

– Моя фамилия Полунин, – сказал Владимир, подойдя к охраннику.

Тот молча кивнул, приглашая Полунина войти во двор. Едва охранник закрыл за ним дверь, как другой его коллега, находившийся во дворе, подошел к Владимиру и принялся его обыскивать. Через пару секунд он достал из кармана Полунина пистолет Макарова и без лишних слов переложил его в свой карман.

– Иди в дом, – сказал охранник, когда обыск был закончен.

Полунин не спеша закурил, щелкнув зажигалкой, и так же неспешно направился в сторону входной двери. Охранник шел следом за ним.

Через несколько секунд Полунин вошел в просторную гостиную на первом этаже, где его ожидали Сатаров и Романенков.

Это была первая личная встреча Полунина со своими врагами спустя полтора года после того, как они виделись в последний раз.