глазах мрона медленно проступило понимание. А потом злость, стыд и наконец боль.

— Не тебе об этом спрашивать, нелюдь!

— Я ее сберегу, — так же тихо ответил Адам Миррт, выступив вперед, а его аура полыхнула зеленью, как у Итана недавно, и накрыла собой обновленную стаю. — Не беспокойся, я сохраню память о нем и о том, что он сделал. Мы все сохраним… верно, братья?

Оборотни немедленно сгрудились вокруг паренька, обойдя своих старых вожаков. После чего Норд совсем поник, на лице Адама появилась горькая улыбка, однако его голос был все так же тверд. Как, впрочем, и взгляд, которым он меня одарил.

— Сделка, которую Итан с тобой заключил, действительна: охоты на тебя больше не будет. Слово.

— Слово… слово… слово… — эхом повторили за новым вожаком слегка растерянные мроны.

Я кивнул.

— Благодарю. Когда все будет готово к обряду, я пришлю вам весточку.

— Мы придем, — откликнулся Адам Миррт, делая знак своим, чтобы расступились. — До встречи, Вильгельм. Или, может, лучше называть тебя Вестник?

Я вместо ответа молча развеял сгустившееся за моей спиной проклятие. После чего наклонился и, подняв с земли по-прежнему крепко спящую девчонку, так же молча направился прочь, испытывая странную смесь из сожаления, разочарования и досады, которые поселились во мне после смерти Итана Миррта.

Мальчишка не должен был умирать — так мне тогда казалось. Он был слишком необычен и ценен, слишком интересен наконец. Но вместе с тем я понимал — по-другому он не смог бы спасти свою стаю, и эта мысль не давала мне покоя.

Наверное, именно так чувствуют себя люди, у которых вроде бы и есть выбор, но на самом деле его нет. Вот и клыкастый ни на миг не усомнился в правильности принятого решения. Прав он был или нет… если честно, не знаю. Однако одно я сегодня узнал совершенно точно — у Итана Миррта есть чему поучиться. И его имя определенно стоит запомнить на будущее.

Вместо эпилога

— Ну и что теперь? — поинтересовался Мор, когда служба в храме закончилась, присутствующие разошлись, а свет в окнах постепенно погас.

Я пожал плечами.

— Поживем — увидим.

— Думаешь, у жреца что-нибудь вышло с оборотнями?

— Пока рано судить. Отец Налирим сказал, что для изменений понадобится время. А еще он считает, что обряд нужно повторить. Лучше прямо в горах, чтобы освятить не только мронов, но и проклятую мною долину. Тогда шансы на благополучный исход возрастут. Хотя бы для следующих поколений.

Призрак задумчиво облетел крышу стоящего напротив храма дома, на которой мы с удобством устроились в ожидании окончания службы.

— Вряд ли Миррт согласится пустить туда чужаков.

— Кто знает… — задумчиво отозвался я. — У них мировоззрение коренным образом поменялось за какую-то пару недель. Может, они и на полукровок перестанут смотреть зверьми. И к чужакам со временем начнут относиться менее враждебно. Ну или хотя бы оборудуют какой-нибудь перевалочный пункт, чтобы вроде как и нашим и вашим досталось.

— Тоже вариант. Хотя потеря Итана, конечно, больно по ним ударила.

— Это было смелое решение. Для стаи, наверное, наилучшее. Хотя иногда мне начинает казаться, что у него и впрямь могли быть другие варианты.

— Нет, Вилли, — хмыкнул призрак. — Других вариантов не было. Потерянные души им ни ты, ни я, ни сам Саан не смогли бы вернуть. Одну… может быть, две при удаче… но всем сразу — нет. Это невозможно.

— А жаль, — вздохнул я. — Ведь Итан мог бы стать отличным вожаком и многое бы сделал для стаи.

— Он и так сделал все, что мог.

— Да, но с его смертью чистая кровь была утрачена.

— Если жрецы не оплошают, то жертва Итана Миррта не будет напрасной, — возразил призрак. — И чистая кровь к ним тоже вернется. Не сейчас, так через тысячу лет. Нужно только подождать.

Я хмыкнул.

— Ты говоришь так, словно научился прозревать будущее.

— Люди предсказуемы, — без особых эмоций отозвался Мор. — Порой они настолько мелочны и глупы, что поневоле задаешься вопросом: зачем боги их сотворили? Но иногда… очень редко, правда… в их душах вспыхивает на удивление яркий свет, который меняет и поразительным образом облагораживает все, к чему прикоснется.

Я с интересом на него покосился.

— Ты тоже заметил, да?

— У Итана была на редкость чистая душа, — задумчиво согласилась тень. — Только поэтому она прижилась во всех, кто присутствовал при том разговоре. И всех без исключения она изменила в лучшую сторону.

— Если уж даже Норд умудрился сохранить ее свет и по своей воле ушел на вторые роли вместе с братцем, оставив стаю на Адама…

Да, я сходил потом в долину, побывал на похоронах, все проверил. И приятно удивился случившимся среди мронов переменам. Хотя, конечно, пройдет еще немало лет, прежде чем они изменятся по-настоящему. Но, как говорят люди, лиха беда начало. Главное, чтобы они не забыли и не сошли с пути, который проложил для них новый вожак.

Мы с Мором еще немного посидели. Помолчали, думая каждый о своем, а через несколько минут на соседней крыше послышался едва различимый шорох.

— Вильгельм, я вернулась, — тихо шепнула ночь, сопроводив свои слова таким же тихим скрипом когтей по черепице. — У дома все тихо. В подземелье тоже чисто, так что гостей можно уже не ждать.

Я, не оборачиваясь, кивнул.

— Отец в порядке?

— Нянчится с Ли. Меня не видел. Нардис остался за ними присматривать, а вот Нум передал тебе весточку.

Я молча протянул руку и едва успел заметить, как в темноте мелькнула и пропала изящная рука, затянутая в черную ткань так, что даже пальцев было не видать. А перед тем, как пропасть, оставила у меня в ладони небольшой белый конверт.

— Что он пишет? — полюбопытствовал Мор, когда я достал письмо и быстро пробежался по нему глазами.

— Ничего особенного. С предателями разобрался, душу, так сказать, отвел. Подельников Филиппа нашел и благополучно ликвидировал. Остальные дела потихоньку налаживаются. С иэсбэшниками стычек больше не было, но связи за пределами империи он уже поднял и в скором времени планирует окончательно туда перебраться, что в данной ситуации более чем разумно… хм. А вот это уже интересно!

— Что там?

— Нум решил попроситься под мою руку и