— Ишь, расхрабрился! — Владимир усмехнулся и пристально, с откровенным вызовом посмотрел на Юлия Карловича. — Знаешь ведь, мошенник, что расписки у меня нет. Да, не взял мой покойный отец с тебя расписку, когда доверил тебе эти деньги, чтобы ты потом передал их мне. Думал, что ты честный человек, а ты оказался… ворюгой…

«Ну, все! — с замирающим сердцем подумала Полина. — Сейчас начнется»… Однако она ошиблась: ничего не произошло. Юлий Карлович выслушал оскорбления Владимира, затем невозмутимо пожал плечами и с улыбкой сказал:

— Ваши обвинения, многоуважаемый мсье Нелидов, бездоказательны. Поэтому они являются не чем иным, как клеветой. Да-с! Гнусной клеветой на порядочного, честного человека! И можете не сомневаться, что я в ближайшее время подам на вас жалобу властям.

Окружающие загалдели. Никто не ожидал такой развязки скандала. Взгляды, устремленные на Вульфа, выражали изумление и даже негодование. Какой-то старичок в мундире екатерининской эпохи презрительно сплюнул и, подойдя к Юлию Карловичу, горячо произнес:

— Да что же это вы, милостивый государь?! Вас публично бесчестят, а вы, вместо того чтобы решить дело как полагается благородному дворянину, собираетесь по судам тягаться? Стыд, позор, да и только!

— Мы, конечно, мало знаем господина Нелидова, — подхватил другой, — нам известно про него лишь то, что он — родственник нашего почтенного Самсона Львовича и бывший гвардейский офицер. Однако же нам трудно предположить, что он способен вот так вот, ни за что ни про что, оклеветать честного человека. Это несовместимо с понятием дворянской чести! Если вы, барон, утверждаете, что он лжет, вызывайте его на дуэль. И пусть Бог рассудит, кто прав.

— Да-да, дуэль! — послышалось со всех концов гостиной. — Только так и можно решить это дело!

— Дуэль? — переспросил Вульф с презрительной ухмылкой. — Ну уж нет, господа, увольте! Это что же получается? Меня оболгали, а я еще должен под пули подставляться? Да с какой это радости, позвольте узнать?!

— Чтобы защитить свою честь! — крикнул кто-то.

— Свою честь, господа, я буду защищать в суде! — вызывающе воскликнул Вульф. — Вот тогда и посмотрим, кто прав. А ежели кто из присутствующих считает иначе, то это только его дело. Я не дурак и рисковать своей шкурой не собираюсь. И… плевал я на ваше мнение с высокой колокольни, вот!

Воспользовавшись замешательством, последовавшим за его словами, Юлий Карлович схватил жену за руку и быстро прошел к дверям. Вслед им неслись какие-то выкрики, но Полина была не в состоянии разобрать их. Она думала лишь о том, что теперь для нее точно все кончено. Она никогда не избавится от ненавистного человека, с которым так опрометчиво связала свою судьбу. Ибо Полина знала лучше других, что Юлий Карлович Вульф, действительно, не способен на такую «дурость»: драться на дуэли за свою несуществующую честь.

* * *

Элеонора примчалась в Премилово следом за братом.

— Боже мой, Жюль, — воскликнула она, вбегая в его кабинет, — как это случилось?! Кто начал первым? Нелидов?

— Я убью этого мерзавца! — орал Вульф, яростно топая ногами и сметая все, что попадалось на его пути. — Сволочь! Подлец! Скотина! Он нарочно затеял скандал, чтобы опозорить меня! Он сговорился с этим пройдохой Литвиновым, которому не терпелось отомстить мне за то, что я вышвырнул его из дома, словно щенка! Клянусь преисподней, я этого так не оставлю! Убью мерзавцев… обоих! В порошок сотру!..

«Как мы расхрабрились! — ехидно подумала Полина, слышавшая выкрики супруга из соседней комнаты. — Убью, в порошок сотру… Еще бы сказал: в Сибирь законопачу! Что же ты не был таким смелым там, в гостиной?»

— Ничего, Жюль, мы еще найдем способ с ними поквитаться, — успокаивала его Элеонора. — Дай мне только время, чтобы вытрясти денежки из дурака Крутобоева, а там я что-нибудь придумаю… Да, Жюль, совсем забыла про одно маленькое дельце! — Она торопливо достала из ридикюля сложенный вдвое листок бумаги. — Будь добр, подпиши эту несчастную бумажонку. Полина согласилась подарить мне одну из ваших крепостных девок, взамен той, что сбежала в Москве.

Выхватив у нее документ, Юлий Карлович размашисто расписался на нем и швырнул бумагу сестре.

— Только и знаешь, что тянуть с меня: то деньги, то холопов, — сердито проворчал он. — Иди-ка вон лучше, вели подать мне вина да закуски. Я хочу как следует напиться, чтобы хоть на время забыть про этого проклятого Нелидова.

— Если не возражаешь, я составлю тебе компанию, — весело отозвалась Элеонора, пряча заветный листок обратно в ридикюль.

«Он подписал отпускную Веры, — с волнением подумала Полина. — Господи, только бы Элеонора не передумала и отдала ее Самсону Львовичу! Пусть хоть Верочка будет счастлива, если я не могу».

Утром Юлий Карлович поехал в уездный город подавать жалобу на Нелидова. А Элеонора понеслась в Троицкое, спеша вручить Крутобоеву Верину отпускную и получить обещанную награду.

К обеду графиня возвратилась. Судя по ее приподнятому настроению, Самсон Львович отвалил-таки ей приличную сумму за исполненное поручение. Полина тотчас решила, что после обеда сама поедет в Троицкое. Ей не терпелось убедиться, что ее подруга, наконец, стала свободной. Мысль о том, как взбесится Вульф, узнав, что его обвели вокруг пальца, наполняла ее мстительной радостью.

Элеонора тоже не слишком переживала из-за брата. Весь обед она оживленно болтала о том, как накупит себе новых нарядов на крутобоевские деньги и как весело заживет, когда переберется в Троицкое.

— А что, Самсон Львович уже предложил тебе переехать к нему? — удивленно спросила Полина.

— Нет, — с беспечной улыбкой ответила Элеонора, — но я не думаю, что он станет возражать. Только бы этот проклятый Нелидов поскорее оттуда убрался! Из-за него я даже обедать не осталась: не могу же я садиться за стол с человеком, который так оскорбил моего брата!

— Прости, дорогая Ленора, но что значит «оскорбил»? — Полина выпрямилась на стуле и в упор посмотрела на золовку. — Ведь Юлий Карлович действительно задолжал ему эти деньги.

— Ну и что с того? — пожала плечами графиня. — Доказательств-то у Нелидова нет. А на нет и суда нет. Вернее, суд-то будет, — прибавила она с колкой усмешкой, — да только дело решится не в пользу Нелидова. Дурак он, что все это затеял! Мало того, что свои деньги не вернет, так еще и заплатит брату за обиду.

— Но ведь это подло — обокрасть человека, да еще на него же и в суд подавать! Правильно Нелидов сделал, что вывел Юлия Карловича на чистую воду. Пусть тот судится, сколько ему угодно, это не поможет ему вернуть честное имя. Люди поверят Нелидову, а не ему. Такое оскорбление может быть смыто только кровью. А мой разлюбезный муженек не вызвал Нелидова — потому что не считал себя оскорбленным!

Элеонора откинулась на стуле и пристально, с неприятной улыбкой посмотрела на Полину:

— Что это ты, милочка моя, так разошлась из-за этой истории?