— Это близость. Это… — Ева повернулась и взглянула на него, встретила его взгляд. — То, что мы здесь делаем, ищем пропавших и убитых. Ты и твоя тетя говорите друг другу какие-то слова — важные слова — по-ирландски. Чарльз готовит омлет для Луизы, потому что она вернулась после ночной смены. — Ева умолкла, словно не знала, стоит ли продолжать. — Неуклюже звучит. Просто я не знаю…

— Да нет, я понимаю. В их случае это больше, чем работа в команде, общие интересы, партнерство. Ты видишь в этом некую странную извращенную любовь.

— Да, пожалуй. Если бы я была Мирой, сказала бы, что они нашли друг друга, почувствовали друг друга. Может, если бы они не встретились… — Ева пожала плечами. — Но они встретились. И, как это ни ужасно, они дополняют друг друга.

— Да, я понимаю. Могли быть и другие, Ева. Еще до Африки. Другие, которых никто не хватился, как говорит Пибоди.

— Медленное погружение, — задумчиво проговорила Ева, чувствуя, как бешено заколотилось сердце при этой мысли. — Отрабатывали технику работы в команде и только потом выбрали кого-то заметного, даже рискнули выбрать того, кого можно с ними связать. — Она взъерошила волосы. — Давай начнем поиск с этой точки, будем держаться заметных жертв. Предположим, от шести до восьми эпизодов после Италии. У таких убийц обычно возбуждение нарастает. Это как наркотик. Им все чаще нужна новая доза.

Ева дала компьютеру команду отследить местонахождение подозреваемых в указанный период и уточнила параметры поиска.

— Сукины дети! Сукины дети! Я так и знала, чертовы ублюдки! Данные на экран! Ты только посмотри, — повернулась она к Рорку. — Семь недель ровно день в день после исчезновения женщины в Италии. Прошвырнулись в Вегас поиграть в казино. На этот раз ближе к дому. Едут не вместе, но встречаются в Вегасе. Дадли приехал на день раньше. Большой турнир в баккара. Дурацкая игра, по-моему.

— На самом деле она…

— Не перебивай.

— Слушаюсь, сэр.

— Остряк-самоучка, — пробормотала Ева. — Женщина, двадцать девять лет, найдена убитой в своей машине на краю дороги в пустыне к северу от Вегаса. Следы от шокера на груди. Забита до смерти монтировкой прямо на месте. Оборонительных ранений нет, сексуального нападения не было. Сначала они ее обесточили, потом убили. Сумки нет, драгоценности пропали. Разыграли ограбление. Машину ее тоже изуродовали. Когда копы такое видят, сразу решают: наркота. Какие-нибудь обдолбанные бродяги, обозленные на весь мир. Что-то в этом роде. Прижали ее к обочине, оглушили шокером и так далее. А вот зацепка. Убитая — Линетт Джонс — работала в баре в том самом казино, где проходил турнир по баккара. Следующие два дня у нее были выходные, она получила зарплату и целую гору чаевых и отправилась на озеро Тахо на встречу со своим парнем. Все, кто был в зоне слышимости, знали, куда она собирается и когда, потому что у них с ее парнем было что-то вроде годовщины отношений, и она везла кольцо, собиралась предложение делать. Кольца тоже на месте не нашли.

— Они давали показания, — заметил Рорк, пробежав глазами данные.

— То-то и оно! Держу пари, они не могли дождаться часа, когда их начнут поджаривать. А сами наблюдали, как копы идут по неверному пути. Вот тут-то они и начали надуваться от самодовольства, поняли, как убийство все крепче связывает их друг с другом и с жертвой. Я тоже их накрепко свяжу, я для них удавку сделаю из этой связи.

— Не сомневаюсь, но пока все, что у тебя есть, это то, что вы называете косвенными уликами.

— Расскажите это бычьим яйцам, как вы, парни, это называете.

Рорк весело рассмеялся, а Ева в ответ зарычала на него.

— Сам не понимаю, почему всякий раз, когда я слышу эту идиому моей юности из твоих уст, чувствую себя одновременно растроганным и возбужденным?

— Идиома-шмидиома… Главное, что к месту. Я сумею сшить это дело, тут видна схема, и я ее выявлю. Просто надо сделать ее очевидной, чтобы убедить судью выдать мне ордер на обыск. Мне нужна следующая жертва в последние три-четыре месяца.

И Ева нашла ее — три с половиной месяца назад. На этот раз мужчину, старше годами прежних жертв.

— Архитектор, — прочитала она, — считается одним из лучших в своей области. Убит во время отдыха на своей вилле на Лазурном Берегу. Жена нашла его утром в бассейне. Оглушен шокером, потом задушен гарротой — орудие убийства оставлено на теле — и только после этого упал или был сброшен в бассейн.

— А жена? — спросил Рорк, когда Ева прочитала вслух данные.

— Ничего не слышала. У них сынишка шести лет, ему нездоровилось, он капризничал — так говорится в отчете, и медики подтверждают, — поэтому она все ночь провела в его комнате. У жены — никакого мотива. Брак счастливый, никаких ссор, никаких связей на стороне — ни у него, ни у нее. У нее свое состояние, причем немалое. Она тесно сотрудничала со следствием, открыла все финансы, не моргнув глазом. У нее бы сил не хватило закрутить проволоку у него на шее, даже если бы она перед этим вырубила его шокером. И нет никаких признаков того, что она наняла киллера.

— Первый убитый мужчина из тех, что ты обнаружила, — задумался Рорк. — Человек семейный, оставил жену и ребенка.

— Я ее знаю — в смысле жену. — Ева прищурилась, стараясь припомнить. — Откуда же я ее знаю? Карманди Девар. Черт, откуда я ее знаю? Имя знакомое. Компьютер, поиск Карманди Девар в файлах и записях по Дадли — Мориарти.

Принято. Работаю…

— Оба были там же в то же время?

— Да, они там были. Болтались там с кучкой других бездельников, которые обычно толкутся в таких шикарных местах. Вот публикации в прессе… Вот оно! — воскликнула она, опережая компьютер.

Задание выполнено. Карманди Девар фигурирует в файлах светских новостей, там же упоминаются фамилии Дадли и Мориарти. Чаще Мориарти, который много раз сопровождал ее на…

— Я поняла, отменить задание. Он за ней ухаживал, — повернулась Ева к Рорку. — До того, как она вышла замуж за архитектора, Мориарти ухаживал за ней. Она унаследовала богатство, вращается в высшем обществе. Точнее, вращалась, пока не родила ребенка. Могу на что хочешь поспорить, они нанесли ей визит, выразили соболезнования, пришли на похороны с печальными лицами. Сволочи! Самодовольные надутые засранцы!

— Тогда тебя заинтересует вот это дело, хотя оно ломает схему. Два месяца назад, — добавил Рорк. — Опять женщина, Ларинда Вилли. Считалась величайшим меццо-сопрано своего поколения, да и не только своего. Знаменитость, в семьдесят восемь лет считалась одной из крупнейших и влиятельнейших покровительниц искусств в мире. Ее нашли на пороге Оперного театра в Лондоне. Заколота ударом в сердце. И снова они оба были там в то время: Мориарти — якобы по делам, а Дадли — на лондонской премьере кинокартины, в которую он вложил деньги. Ни один, ни другой не имел никаких связей с Вилли.

— Никаких видимых связей, — уточнила Ева. — Это не ломает схему. Наоборот, это работает на новую схему, ту самую, что я ищу. Мы копнем глубже и наверняка что-нибудь найдем. Может, один из их дедушек ее трахал, или их матери заставляли их ходить в оперу и слушать ее пение, когда им хотелось обезьяну за хвост дергать. — Она прошлась взад-вперед и вспомнила, что уже давно не пила кофе. — Мне надо взбодриться.