Интересная ремарка к этому периоду появилась в офисе швейцарской газеты. После Уимблдона спортивный редактор сказал своему давно работающему корреспонденту, что он не пошлет его на Открытый чемпионат США, потому что «с Федерером все кончено». Нет никаких сомнений в том, что свою роль в принятии этого решения сыграли также и финансовые вопросы: доллар укреплялся к швейцарскому франку, мировая экономика готова была содрогнуться. Однако резоны этого решения было легко найти и в спорте.

Упомянутый корреспондент попросил не называть ни его имени, ни название газеты, чтобы избавить своего начальника от стыда. Потому что, сколько бы этот начальник ни сэкономил, он допустил большую ошибку.

Впрочем, в первую пару недель так не казалось. Федерер прогнал мысли о поражении, нанесенном Карловичем в Цинциннати, сказав, что он больше был сосредоточен на двух больших турнирах на твердых кортах, на Олимпийских играх и Открытом чемпионате США, надеясь на то, что хороший результат на одном из них мог бы «спасти» весь его год. Его мотивация в третьей охоте за олимпийской медалью не подвергается сомнениям. А вот в какой он был форме, собираясь на Олимпиаду в Пекин?

Вернувшись на Олимпийские игры в 1980 году, теннис вернул себе престиж, и деньги потекли в казну проектов по развитию тенниса из самых разнообразных источников. Если бы теннис не стал олимпийским видом спорта, то эти средства были бы потрачены на другие виды спорта.

Но что получили Олимпийские игры взамен? Это было не до конца ясно – по крайней мере, до первых дней августа 2008 года.

Когда Федерер и Надаль прибыли в новый международный аэропорт Пекина, то они привлекли к себе всеобщее внимание. Надаль прилетел одновременно с Майклом Фелпсом, американским пловцом, который был сенсацией и до того, как получил в Китае восемь золотых медалей, но именно Надаль притягивал внимание всех. Большинство теннисистов попадали в официальные телевизионные трансляции во время зрелищной церемонии открытия. Громкие теннисные имена повышали авторитет Олимпийских игр как грандиознейшего зрелища с участием величайших звезд спорта.

Федерер давным-давно решил, что во время своих третьих Олимпийских игр он не будет жить в Олимпийской деревне. В Афинах ему так сильно докучали другие спортсмены, желающие с ним сфотографироваться, что он ни минуты не мог остаться в уединении. Впрочем, его номер в пекинском отеле был забронирован еще в 2005 году. Многие критиковали решение Федерера, но два случая показали, что это было правильное решение.

В свой двадцать седьмой день рождения Федерер был удостоен великой чести: он второй раз пронес флаг своей страны на церемонии открытия Олимпийских игр. Он вышел на арену и провел швейцарскую команду по стадиону к ее месту в параде. Едва швейцарцы дошли до своего места, как целая толпа других спортсменов бросилась к Федереру с просьбой сфотографироваться с ними. И Федерер фотографировался, пока церемония позволяла.

Два дня спустя он пошел посетить друзей в Олимпийской деревне. Он сорок пять минут раздавал автографы и фотографировался. Для того, чей роман начался в Олимпийской деревне в Сиднее восемь лет назад, было непросто принять решение не оставаться в деревне в Пекине, но теперь оно казалось полностью оправданным.

На теннисном корте ему повезло с разумной сеткой. Казалось, что самая большая угроза в матче второго раунда исходила от имени соперника: он встретился с Рафаэлем Аревало, четыреста сорок седьмым в рейтинге. Он был первым теннисистом из Сальвадора. Команда поддержки Аревало скандировала: «Вперед, Рафа!», надеясь, видимо, выбить Федерера из колеи. Но Аревало с Надалем и рядом не стоял: Федерер победил теннисиста, получившего уайлд-кард, со счетом 6–2, 6–4.

Затем случилась беда. На пятый день восьмидневного соревнования по теннису Федерер вышел против Джеймса Блейка. Гром, молнии и сильный дождь задержали начало игры на три с половиной часа, и когда он, наконец, начался, Федерер снова выглядел иначе в важнейшие моменты. Блейк великолепно играл, но это был один из таких матчей, которые в предыдущие пять лет Федерер бы победил. Роджер лидировал в начале тай-брейка после второго сета, но, упустив свое преимущество из-за нелепо слабого удара с лета, который, казалось, воплотил его хрупкую уверенность, проиграл в итоге со счетом 6–4, 7–6.

На Олимпийских играх всегда казалось, что его сглазили. Упущенная бронза в Сиднее, поражение в матче против Бердыха в Афинах, а теперь еще и это. Возможно, Федереру не суждено было получить медаль Олимпийских игр – по крайней мере, так казалось в тот вечер четверга. Однако затем его разносторонние навыки принесли ему желанное золото и изменили этот год.

Некоторые теннисисты, специализирующиеся на парном разряде, не любят это признавать, но большинство из них имеют возможность зарабатывать себе на жизнь лишь потому, что ведущие игроки одиночного разряда в парном разряде играют редко. За исключением нескольких прекрасных пар на высочайшем уровне, в особенности близнецов Брайан, лучшие теннисисты-одиночки, выходящие на корт в парном разряде на Кубке Дэвиса, зачастую побеждают теннисистов с высоким рейтингом, но играющих в парном разряде. Состязания же в парном разряде на Олимпийских играх, вероятно, являются самым выдающимся парным турниром в мире тенниса – просто потому, что они привлекают ведущих игроков-одиночек. В Пекине даже было три случая, когда теннисист отказывался от участия в одиночном разряде, чтобы повысить шансы на победу в парном – немыслимая ситуация для обычного турнира!

Федерер мог выбирать из нескольких партнеров: между своим бывшим соседом по квартире Ивом Аллегро и Станисласом Вавринкой, у которого был значительно более высокий рейтинг. Он играл в паре с Аллегро в Афинах и в матчах Кубка Дэвиса. Он всего дважды играл с Вавринкой и оба раза проиграл в первых же раундах. Однако Вавринка переживал лучший год в своей карьере, благодаря нему у Швейцарии было два игрока из десятки лучших теннисистов впервые за всю историю. Поэтому Федерер выбрал Станисласа, или Стэна.

После традиционных побед в первых двух раундах соревнование вдруг стало очень непростым. Партнерам нужно было победить индийцев Махеша Бхупати и Леандера Паеса в четвертьфинале, а затем в тот же день – братьев Брайан. При ярком солнечном свете после обильных дождей они выиграли матч с Бхупати и Паесом со счетом 6–2, 6–4, после чего позволили себе исполнить странный ритуал. Вавринка лег на спину, а Федерер держал над ним руки, как бы грея их над огнем. «Это наша личная шутка, – объяснил Вавринка, – из карточной игры, история огня, история горения. Она сама собой появилась, когда мы одолели лучшую в мире пару».

Она на самом деле родилась после победы над Бхупати и Паесом, но оба игрока, без сомнений, «пылали» в матче против братьев Брайан с их высоким рейтингом. Это был матч, который гарантировал Федереру медаль в случае победы швейцарцев, но, если бы они проиграли, ему бы все равно пришлось выигрывать в плей-офф. И когда у калифорнийских близнецов были брейк-пойнты в первом гейме, то казалось, что противостоять им будет слишком сложно.

Однако у братьев Брайан был только этот шанс. Швейцарцы справились, и после этого ни одна их подача не была проиграна. Они победили со счетом 7–6, 6–4 благодаря взятой подаче Майка Брайана в седьмом гейме второго сета – это была единственная выигранная подача соперника за весь матч.