Утро я встретил на крепостной стене, откуда смотрел на тракт и приближающихся по нему к крепости всадников с флагами герцога Куэхо-Кавейра.

В душе была какая-то грусть, усталость и пустота. Хотелось покоя и тепла, отдыха и спокойного сна, семейных радостей и женского общества. В общем, много чего хотелось. Но всё это находилось в замке Ройхо, и до момента моего возвращения в него было ещё очень далеко. Нанхасы окончательно не разгромлены, и кому-то вскоре придётся помогать барону Хиссару ловить их по заснеженным северным лесам. Хм! Кто это будет, догадываетесь? Лично я догадываюсь. Так что придётся продолжать бег по дебрям севера, терпеть холод и грязь, пот и кровь и быть готовым к тому, чтобы без колебаний и сомнений вскрыть глотку врага. А что делать? Видать, такова моя судьба – воевать и убивать одних людей ради того, чтобы жили другие. Меня это устраивает. Воевать так воевать. Всё равно кроме этого ничего толком делать не умею.

Империя Оствер. Шан-Кемет. 2.03.1406

Тук-тук! Мой сон прервал осторожный стук в дверь. – Кто там?! – просыпаясь в тесной комнатушке, отведённой для меня в таверне «Путник», которая принадлежала бывшему тайному стражнику Юрэ Сховеку, и положив правую ладонь на рукоять ирута, спросил я.

– Господин граф! – услышал я голос сержанта Амата.

– Да?

– К вам Рольф Южмариг. У него что-то срочное!

«Понятно. Рольф, которого я посылал в горы Аста-Малаш, зря беспокоить не стал бы, значит, откладывать приём оборотня нельзя, – подумал я. – Придётся вставать. Который же теперь час? За маленьким окошком всё ещё темно, а лёг я во втором часу ночи, так что отдохнул всего ничего».

Я встал. Щелчком пальцев зажёг малый магический светильник, который всегда со мной как походный фонарик, стал одеваться и прокрутил в голове события последних двух недель, которые минули с того момента, как моя дружина смогла отстоять Эрру…

Итак, крепость осталась за нами. Но потери при этом мы понесли серьёзные. На одного северянина трёх наших воинов разменяли. Это было очень много. Однако большое количество погибших с нашей стороны объяснить было легко. В отряде верховного вождя всех одичавших нанхасов Ратэрэ Дючина, который являлся верным союзником Океанских Ястребов, были гвардейцы, ветераны форкумских войн и отличные шаманы, и все они чётко понимали, что должны делать. А против этого слаженного боями и походами вражеского соединения из самых лучших представителей своего народа герцог выставил сборное войско. Слабо подготовленных дружинников, ополченцев, партизан и наёмных магов, которые в первую очередь думали о том, как бы денег срубить и трофеев побольше получить, а не о том, чтобы нанести урон противнику. Так что итог целой череды боестолкновений вблизи Эрры, Содвера и на Южном тракте был предсказуем и закономерен. Несмотря на то что военная игра шла на нашем поле, мы её за малым едва не проиграли.

Впрочем, враг отступил в леса, и о том, что Эрра могла пасть, сам Гай Куэхо-Кавейр и его советники старались не вспоминать, поскольку это был бы сильнейший удар по престижу моего молодого сюзерена. Двести лет ни одна из твердынь герцогства не попадала в руки противника, а тут такое. И хотя мы на севере, где основной закон – это воля Гая, и здесь никто язык распускать не стал бы, подобный факт быстро дошёл бы до столицы. А значит, многие высокородные уроды стали бы тыкать в сторону молодого северного правителя, урождённого Канима, пальцем и говорить, что он никчёмный управленец и нулевой стратег. Поэтому сразу было объявлено, что крепость готовилась к нападению врага заранее, и именно по этой причине в Эрру прислали дополнительную роту солдат (штрафников) и взвод кавалерии. Соответственно, когда подлый и коварный противник смог разрушить кусок стены, эти бравые и мужественные воины совместно с гарнизоном отстояли твердыню и продержались до подхода графа Ройхо, который к крепости примчался не сам по себе, а по приказу герцога.

Такова была официальная версия, против которой я ничего не имел. Почему? По той простой причине, что спор мне ничего не давал. Ну и что с того, что всё было не так? Да ничего. В итоге-то всё неизменно, а бегать и кричать, какой я герой и спаситель крепости, мне ни к чему. Есть сюзерен, и он решил, что всё выглядело именно таким образом, а я его вассал, который зависит от него и получает от этого достойного молодого человека, точнее, от его семьи, поддержку в своих делах. Вот и получается, что лишние слова не нужны. Дали мне звание протектора Севера, и нормально, буду держаться за имперское пограничье зубами, руками, ногами и поменьше болтать.

Однако вернёмся к нашим баранам, то есть к северянам. После отступления от Эрры вождь Ратэрэ Дючин и его помощник Вис Беренц огляделись, прикинули, что к чему, и пришли к закономерному выводу, что у них ничего не получилось. А тут ещё у нас один из содверских патрулей пропал, и воины, которые в нём находились, уже слышали, что граф Ройхо уничтожил отряд под командованием сотника Обера. Соответственно Дючин про это тоже узнал и недолго думая принял решение уходить обратно в пустоши.

Нанхасы стали стягиваться в кулак и лесами продвигаться к границе. А у нас царила неразбериха. Герцог настаивал на немедленной атаке северян и их полном уничтожении, а его советники Рутман Калей-Ван и Томаш Смел придерживались оборонительной тактики. Я от этих споров оставался в стороне, ждал дальнейшего развития событий и конкретных решений. И наконец получил приказ возглавить всех наиболее боеспособных воинов и магов нашего войска и догнать противника. Решение в общем-то верное, но время было упущено. Дючин соединился с отрядом, который преследовал барон Хиссар, обошёл Содвер и вышел в Мёртвую Пересыпь, куда ни я, ни второй протектор Севера лезть не пожелали. Уничтожив пару десятков отставших вражеских бойцов, мы проследили, как нанхасы уходят в глубь пустошей, и вернулись в крепость Содвер.

Возвращение было скомкано новыми спорами Гая с его советниками, за которыми нам с Хиссаром пришлось наблюдать со стороны. Но, к счастью, продолжалось это недолго, всего пару дней. Окончательно удостоверившись, что противник удрал, мы с бароном Хиссаром пришли к выводу, что зимняя военная кампания приблизилась к своему логическому завершению. А раз так, то в Содвере нам делать нечего. Штыки в землю.

Мы подошли к герцогу с просьбой отпустить нас по домам, и Гай Куэхо-Кавейр согласился, что наши войска на границе больше не требуются. Всем спасибо. Отбой! Пора по родным углам. Но перед тем как покинуть сюзерена и его войско, я побывал на последнем военном совете, который запомнил особо. На нём присутствовал сам герцог, три его советника, два протектора Севера, пара тысячников, представитель Тайной стражи Канимов барон Йохан Кратт и несколько «домашних» баронов нашего северного феодального владения.

Совет проходил в Содвере, на нём подводились итоги всей военной кампании. Говорили многие и о многом, но суть большинства речей сводилась к тому, что мы были близки к поражению, и только лишь потому, что удача улыбнулась нам, всё легло одно к одному и победа оказалась за остверами. При этом наши общие потери, включая убитых воинов отряда Хиссара, достигли шестисот человек, а вражеские, вместе с истреблённым соединением молодого Обера, пятисот воинов. Можно было сказать, что в пограничной войнушке мы с противником разошлись на равных. Однако следовало смотреть правде в глаза и думать о будущем. Все присутствующие на совете люди это понимали, как и то, что в конце лета и начале осени северяне вновь пожалуют к нам в гости. Сначала это будут разведчики и рейдеры. А по зиме основное войско придёт, в котором наверняка окажется не менее десяти тысяч воинов. Так что требовалось готовиться и принять некоторые решения. И они, что очень важно, были приняты.