– Может, это не он? – высказал предположение Чебутыкин.

– Да как не он?! В чем схоронили, в том и явился. И лицо его. Под носом бородавка. Он, точно он, Кирюша! Только попахивает малость.

– Немедленно вызвать медиков и отправить Николаева на обследование в Первую горбольницу, – распорядился начальник милиции.

Прибыла карета «Скорой помощи». На явление «белых халатов» Николаев никак не отреагировал. Он также не желал подниматься со стула. Тогда ожившего мертвеца покрепче привязали к стулу и вместе с этим предметом мебели вытащили из квартиры, потом погрузили в машину и увезли в больницу.

На следующий день на стол Чебутыкина легла докладная записка, подписанная заведующим Горздравотделом.

Вот ее содержание.

ДОКЛАДНАЯ ЗАПИСКА

… июля в 12.45 в патологоанатомическое отделение Первой городской больницы было доставлено тело Николаева Кирилла Семеновича, 1918 года рождения, ранее уже побывавшее здесь. На теле К. С. Николаева имеются неоспоримые доказательства предыдущего вскрытия, а именно рубцы на грудной и брюшной областях тела. Кроме того, на груди имеется след пулевого ранения, приведшего ранее к летальному исходу, о чем свидетельствует соответствующее медицинское заключение, выданное… июня, 196… года. Однако, в теле К. С. Николаева присутствуют явственные признаки жизни. Это выражается:

1. В функционировании опорно-двигательного аппарата.

2. В сокращении мышечных волокон (в том числе и под действием электрического тока).

3. В относительно правильном соблюдении координации движения и адекватной реакции на речевые команды, что говорит о функционировании (возможно, неполном) головного мозга.

В то же время у тела К. С. Николаева наблюдаются определенные симптомы, указывающие на отсутствие в теле каких-либо признаков физической жизни. А именно:

1. Зрачки глаз на свет не реагируют.

2. Сердцебиение отсутствует.

3. Температура тела соответствует температуре помещения (примерно), где оно находится.

Имеются и другие признаки, свидетельствующие об отсутствии в теле факторов жизнедеятельности.

В результате проведенной экспертизы были сделаны следующие выводы:

1. Причина возврата некоторых жизненных функций в тело К. С. Николаева не установлена.

2. Механизмы осуществления этих функций не установлены.

3. Обоснование признаков жизни в теле К. С. Николаева с материалистической точки зрения невозможно.

Главный врач Горздравотдела

И. Б. НИКИТИН

Копия докладной записки направляется в Академию наук СССР.

– Я ничего не понял! – раздраженно произнес полковник Чебутыкин, прочитав сей документ. – Этот Николаев жив или мертв?

– Скорее мертв, чем жив, – с тонкой улыбкой заметил главный патологоанатом города, доставивший записку.

– Как это?!

– Он умер больше недели назад.

– Если умер, то каким же образом, скажите на милость, передвигается на собственных ногах?

Патологоанатом развел руками.

– Установить, уж извините, не удалось.

– А вы-то сами что по этому поводу думаете?

– Да как вам сказать… Если официально, то затрудняюсь с ответом. Другими словами, ничего не думаю. А если между нами, то тут налицо черная магия и колдовство.

– Что за вздор?!

– Я высказал лишь собственное мнение, настаивать на котором не собираюсь.

– Считаете, колдовство существует?

Патологоанатом развел руками.

– А куда вы дели этого Николаева? Где он находится сейчас?

– Очевидно, дома. Прибежала жена и слезно умоляла вернуть ей мужа. Пускай хоть такого. Естественно, мы пошли ей навстречу. Зачем нам это тело? Своих, самых обычных, хватает.

– Так… – растерянно произнес полковник Чебутыкин. – Так… Но что все это может означать?

– Вот не знаю. Согласно божественным книгам, мертвые восстают из праха накануне конца света. Возможно, конец света приближается.

– Что вы такое несете?!

– А как же иначе понимать происходящее?

Чебутыкин не стал вдаваться в теологические споры, а вместо этого вызвал руководителя группы, ведущей расследование преступления возле швейной фабрики, капитана Арикова и приказал съездить на кладбище и обследовать место погребения Николаева. Через час посланные вернулись и сообщили: могила разрыта, гроб пуст.

– Это я и без вас знаю! – разъярился Чебутыкин. – Нашли что-нибудь подтверждающее, что Николаева выкопали злоумышленники?

– Никак нет, – ответствовал Ариков. – Там вообще не заметно, что кто-то раскапывал могилу.

– А как же тогда его достали?

– По-видимому… – Капитан запнулся и отвел взгляд от физиономии полковника.

– Ну-ну! Говорите же!

– Похоже, он самостоятельно вылез, – неуверенно произнес Ариков. – Других следов вокруг нет.

Милиция так и осталась бы пребывать в полнейшем недоумении, если бы не новый случай воскрешения, о котором стало известно значительно позже. Речь, как, скорее всего, уже догадался читатель, идет о Петре Фофанове, больше известном как Фофан. Покойный Петя проживал в доставшейся от родителей двухкомнатной квартире вместе с незамужней старшей сестрой, старой девой по имени Настасья. Нужно заметить: Настасья официально работала уборщицей в домоуправлении, однако, несмотря на столь скромный пост, жила весьма неплохо, поскольку прекрасно шила и заказы валились к ней со всех сторон.

Настасья без памяти любила непутевого братца, прощала ему все грехи и готова была целовать следы его туфель. Она боготворила Петюню. Тем ужасней оказалась для нее его нелепая смерть. Настасья впала в полнейшую прострацию, целыми днями лежала на тахте без движения и даже не поехала на кладбище проститься с братом.

И вот он явился.

Как и в случае с Николаевым, это знаменательное событие произошло тоже ночью. Настасье не спалось. Она неподвижно лежала в постели, сложив руки крестом поверх одеяла, и думала только об одном: как бы поскорее умереть и воссоединиться, хотя бы на том свете, с любимым братиком Петенькой. А в том, что они встретятся вновь, она нисколько не сомневалась. Настасья все больше и больше склонялась к самоубийству, но поскольку она была человеком верующим, а самоубийство считалось в православии, как и в любой другой религии, великим грехом, то она колебалась, опасаясь очутиться в аду.

Вдруг она услышала неясный шум. Казалось, кто-то стучит ногами во входную дверь, но делает это так, словно у него не хватает сил. Обычно так вел себя покойный братец, когда являлся домой в изрядном подпитии. Хотя в те времена он делал это куда как энергичнее и громче.