Наблюдаю за тем, как танцевальный зал гостиницы «Коплей Плаза» наполняется репортерами, режиссерами, продюсерами, писателями, фотографами и издателями Новой Англии. Блестящие золотые шарики, наполненные гелием, плавают под потолком, завязанные серебристыми ленточками; белые розы охапками стоят в хрустальных вазах; крошечные белые свечи мерцают на подсвечниках из чистого серебра. Новички с важным видом прохаживаются по залу, разряженные в костюмы, больше подходящие для выпускного вечера, с деревянными налаченными прическами. Бывалые ведущие стремятся привлечь внимание нарядами от-кутюр и взятыми напрокат украшениями. Вся толпа буквально разбухает от эгоцентризма и амбиций, так что просто удивительно, как здесь нашлось место еще и для столов.

Но я сегодня довольна тем, что уже имею.

— Знаешь, я тут подумала, мне действительно не важно, выиграем мы или нет, — обращаюсь я к Джошу. — По меньшей мере четыре человека оказались за решеткой в результате нашего сюжета, а скоро их будет еще больше. Выигранные ноябрьские рейтинги принесли нам огромную прибыль. Так что кому нужна эта статуэтка, верно?

Джош, в черном галстуке, как никогда похожий на Грегори Пэка, наливает скотч в бокал со льдом и, повернувшись ко мне, большим пальцем приподнимает мой подбородок.

— Ерунда, — отвечает он.

Сквозь толпу до меня доносится так хорошо знакомый заливистый смех.

— Йу-ху, круг чемпионов! — вопит Мэйси. Она только-только с самолета — вернулась после турне команды «Рэд сокс», так что мы с ней не виделись уже несколько недель. — Мы пришли надрать задницу одной крутой телевизионной шишке. — На Мэйси оранжевая пашмина, накинутая на черную шелковую рубашку, и атласные черные брюки. Подруга машет всем, кто сидит за столом, и они с мужем тоже занимают свои места. — Вы все знакомы с Мэттью, да? Заметьте, он отказался надевать бабочку к смокингу.

— Заставила меня разрядиться как мистер Арахис[61], — говорит Мэттью, указывая на круглые очки у себя на переносице. — Хватит с меня и широкого пояса.

— Ну ладно, детка, просвети меня, — требует Мэйси. Заняв место, она разворачивает салфетку и поворачивается ко мне. — Что в итоге, братишки Мэлани сдали ее с потрохами?

Киваю, отпивая из бокала с вином.

— Ага. А после того как ребятки во всем признались прокурору, — говорю я, — у Мэлани с мамашей шансов не много.

— Через мою адвокатскую контору прошло немало подонков, но у этих однозначно первый приз, — добавляет Мэттью.

— Для них это был едва ли не единственный способ избежать смертной казни, — поясняет Франклин.

— Значит, теперь Мэлани и ее матери придется признать вину, — утверждает Мэйси. — Как сказала Чарли, шансов у них не много.

— Хотя эта Мэлани изворотистая, — рассуждаю я. — Может, она и ее дорогая мамуля нашли какого-нибудь гениального адвоката, который пообещал, что оправдает их. И я этого не исключаю.

Мэйси лишь беспечно отмахивается от меня вилкой.

— Не думаю, — ухмыляется она. — Поздравляем вас, семья Браун, — декламирует она, виртуозно подражая системе интернетных открыток[62]. — Вам пришел конец.

До начала церемонии остается десять минут. Мэйси порхает от столика к столику, болтая со знакомыми, Джош с Мэттью отправились за напитками, а два места за нашим столом все еще не заняты. Я знаю, что они заказаны на Кевина О’Бэннона и Анжелу Нэвинс. Дотрагиваюсь до ожерелья. Может, они все-таки не придут. Стивен прерывает мои раздумья.

— Я вот еще кое-чего не понял, — говорит он. — Что там с Библиями? Я пропустил эту часть.

Скинув атласную босоножку с носка, подбираю под себя ногу и склоняюсь к Стивену.

— Вообще это очень любопытно, — начинаю я. — Мы думали, что Библии были своего рода декодирующими книгами, понимаешь? И поэтому они должны были иметься у всех участников спамерской схемы.

— Так и оказалось, — добавляет Франклин. — У всех директоров, арестованных федералами, оказались одинаковые экземпляры. Мэлани даже обвела карандашом Книгу Чисел в каждом из них. Уловил? Числа.

Стивен кивает:

— Так они оказались декодирующими книгами, как вы и думали?

— Не совсем, — продолжаю я. — Выяснилось, что не обязательно иметь на руках Библию, чтобы вычислить спам, достаточно просто условного обозначения «новый ре-финс у4ет». Библии были скорее… — останавливаюсь, подбирая подходящее описание.

— Членской картой, — приходит на помощь Франклин.

Именно.

— Мэлани снабдила ими всех участников, — поясняю я. — И вот в чем жестокая ирония. Когда братья Браун рассказали следователям о специальных Библиях и о том, как Мэлани их раздавала, книги стали главной уликой против заговорщиков. Полиция получила ордеры на обыск, нашла у участников Библии и закрыла дело.

— Еще тринадцать директоров, игравших по-крупному, — тихо произносит Франклин. — Скоро будут зарабатывать на хлеб, клея заводские ярлыки.

— Мы хорошо сработали, Франко, — подытоживаю я, изображая аплодисменты. — И мне не важно, победим мы сегодня или нет. Серьезно.

И снова слышу шепот на ухо.

— Ерунда, — опять бормочет Джош. Он сжимает в руке бокал шампанского и поднимает его для тоста. — Прежде чем объявят победителей, позвольте мне сказать, как я счастлив, что познакомился со всеми вами, и как… — На секунду он умолкает и дарит мне взгляд, который, надеюсь, я не забуду никогда в жизни, — как чудесным образом преобразилась моя жизнь, с тех пор как мисс Макнэлли вошла в мою дверь.

Все сидящие за столиком чокаются, и мне на глаза наворачиваются слезы радости. Столько лет мои эмоции стояли на режиме быстрого набора, а профессия — на ускоренной перемотке. Бесконечный поиск ответов, напряжение, спешка, непрерывное ожидание чего-то следующего: следующей проблемы, следующего сюжета, следующей награды. И вот теперь на какое-то мгновение Вселенная переходит в замедленное движение и я с поразительной ясностью осознаю, что еще немного — и я бы позволила себе проиграть. Просто чтобы насладиться тем, что у меня уже есть, впервые в жизни не желая получить что-то еще. Преданный и искренний Франклин, который признался в том, что отказался от работы в Нью-Йорке. Пожертвовал целым состоянием — чтобы остаться вместе со мной.

Или вот Джош. Как так происходит, что ты случайно открываешь какую-то дверь, а за ней тебя поджидает целый новый мир? Конечно, краткосрочные отношения меня устраивают. Но в постоянстве есть свои плюсы. И я готова попытать счастья.

К тому же — мои губы растягиваются в улыбке — мы ведь что-то изменили к лучшему. Обезвредили плохих парней. Сделали то, что должны были сделать. И нам помогла не удача, не случай, а наши мозги, готовность рисковать и усердно трудиться. Мы молодцы. Я молодец.