В 1265 г., рассказывают хронисты, на Оман совершили набег «люди Шираза», то есть управлявшие тогда Ширазом монголы, совметно с подпавшими под их власть ормузцами. Захватил Старый Ормуз, располагавшийся на побережье Кермана, Хулагу-хан (ум. 1265).

В 1276 г. в Оман подвергся очередному нашествию со стороны подвластных тогда монголам персов. Войско, численностью в 4500 всадников, во главе с Фахр ад-Дином и Шахаб ад-Дином, высадившись в Сухаре, устремилось на Низву. Город захватили и ограбили. Базары и мечети порушили. Все религиозные книги ибадитов, найденные в мечетях и домах горожан, свезли на центральную площадь и сожгли. Происходило все это во время правления Кахтана ибн ‘Умара ибн Набхана. Он попытался, было, отбить Низву. Напал на незваных пришельцев, но потерпел неудачу. Потерял 300 воинов.

Опрокинув ополчение Кахлана, Фахр и Шахаб пошли на Бахлу, столицу Набханидов. Но сей раз удача изменила им – 7-тысячное ополчение оманцев от Бахлы их потеснило. Неожиданная смерть Фахра ад-Дина положила конец этой кампании. После четырехмесячного пребывания в Омане персы Оман оставили и возвратились в свой удел.

Около 1300 г. правитель Старого Ормуза, Кутуб ад-Дин, имея в виду обезопасить народ свой от опустошительных набегов монголов, решил основать Новый Ормуз – на лежащем у входа в Персидский залив острове Джарун (Зарун у Абу-л-Фида’), переименованном им в Ормуз. Так возникло ушедшее в легенды и предания арабов Аравии островное Королевство Ормуз.

В 1330 г. Оман посетил известный арабский путешественник Ибн Баттута (1304–1377). В своих дневниках он отметил, что Кал-хат находился в руках Кутуб ад-Дина, короля Ормуза, а Внутренним Оманом управлял Абу Мухаммад ибн Набхан[218].

Острые разногласия между племенами Внутреннего Омана привели к верховенству в тех землях племени бану набхан во главе с династией Аль Набхани (1154). Являясь властелинами Внутреннего Омана, со столицей (домом власти) в Бахле, династия эта, главы которой величались маликами (королями), играла ключевую роль в делах Омана до 1624 года. Власть маликов передавалась по наследству, и с 1154 по 1435 гг. находилась исключительно в руках Набханидов. После возрождения в Омане имамата (1435) Набханиды продолжали оставаться во власти в Омане, будучи избираемыми на пост имама.

Племенем-праотцом племени бану набхан (его еще называют бану набахина), согласно сказаниям, было племя ал-таи’, покинувшее Йемен в 250 г. до н.э. Поэтому в межплеменной структуре Древнего Омана бану набхан часто именовали потомками ‘Амра ибн Гауса, прародителя таи’итов. Большая часть их ушла из Йемена в Верхнюю Аравию и осела на севере Неджда. Несколько родоплеменных кланов отодвинулись в Оман. Их верховный шейх, Набхана, и стал родоначальником племени бану набхан, а брат его, Хина, родоначальником другого крупного племени – бану хина. Два этих племени, разросшиеся со временем в племенные союзы, и составили большинство бедуинских племен Внутреннего Омана. Это и определило верховенство среди них Набханидов.

Создав в своих землях в Омане собственную систему власти и сделав Бахлу своей столицей, Набханиды активно занялись возведением фортификационных сооружений – фортов, дозорно-сторожевых постов и оборонительных стен вокруг городов. Повышенное внимание уделяли военной подготовке мужчин. В сводах оманской старины упоминается имя женщины-зодчия по имени Гейта. В сказаниях говорится, что именно она руководила работами по строительству 12-километровой оборонительной стены вокруг Бахлы. Стена имела 15 въездных ворот и 132 сторожевых башни. Поскольку клали ее из саруджа (глины, соломы и камней), то со временем она подверглась разрушениям, и до наших дней сохранилось только 3 ворот и 6 башен.

Хотя ибадитские имамы в Омане в период до возрождения имамата (1435 г.) и избирались, но никакой светской властью не обладали. Хроники Омана сохранили имена некоторых из них: ал-Халиль ибн Ша’асан, Рашид ибн Са’ид (ум. 1053), Мумаммад ибн Хабис (1116–1119), Рашид ибн ‘Али (1119– ?), Муса ибн Джабир ал-Му’али (ум. 1154), Мухаммад ибн Ханшаб (ум. 1161), Хафс ибн Рашид, Ха-бис ибн Хишам, Малик ибн ‘Али ал-Хувари (1406–1429).

С окончанием правления Газневидов в Кермане (1346) освободился от их ярма и Оман. Главенствовал в межплеменной структуре Омана род Набханидов. До избрания имамом ибадитов Омана Малика ибн ‘Али ал-Хувари (ум. 1429) соперничества между Набханидами и имамами ибадитов не наблюдалось. Первым о восстановлении имамата в Омане заговорил имам Малик. Причиной тому – непрекращавшиеся трения и часто возникавшие острые разногласия по вопросу о верховенстве между племенами-братьями: бану набхан и бану хина. Ссоры эти расшатывали сложившуюся межплеменную иерархическую структуру и негативно отражались на состоянии дел в Омане.

В 1430 г. новым имамом ибадиты Омана выбрали ‘Абд ал-Хасана ибн Хамиса (ум. 1441). При нем и состоялось возрождение ибадитского имамата в Омане.

Следующий имам, ‘Умар ибн Хаттаб ибн Мухаммад ибн Ахмад ибн Шидан ибн Салт, возглавивший имамат в 1441 г., сразу же лишил Набханидов их главного источника жизнедеятельности – изъял у Набханидов земли и сады, отчужденные ими у оманцев, и роздал их прежним хозяевам.

Набханиды отреагировали жестко. Их племенное ополчение наголову разбило войско имама ‘Умара в сражении в вади Сумаил, и подвинуло ‘Умара от власти. Возглавлял ополчение Набханидов Сулайман ибн Сулайман ибн Музаффир ал-Набхани.

Однако следующие имамы (Мухаммад ибн Сулайман ибн Ахмад ибн Муфарридж, ‘Умар ибн Ширраф, Мухаммад ибн Сулайман и Ахмад ибн Умар) заставили все же Набханидов смириться. Впоследствии племена бану набхан и ал-хина сплотились и доминировали среди племен Внутреннего Омана. Несколько их шейхов стали имами. И таким путем, избрав новую тактику, Набханиды главенствовали в Омане до прихода к власти (1624) династии Йа’риба.

Королевство Ормуз, заложенное на острове Джарун у входа в Персидский залив Кутуб ад-Дином, считалось самым богатым и знатным рынком морской торговли зоны Персидского залива. Негоцианты, прибывавшие туда со всех концов света, отзывались о нем как о «торговом центре Востока». О баснословных богатствах Нового Ормуза писали и прославленный арабский путешественник Ибн Баттута, посещавший островное королевство в 1331 г., и тверской купец Афанасий Никитин, оставивший о нем интересные записки. Гурмыз, сказывал он, «есть морское пристанище великое; всего света люди в нем бывают, и всяк товар в нем есть». Везли туда, по его словам, «всяк и все», а оттуда – и кто куда – «все, что на свете есть»[219].

Знаменитый среднеазиатский историк и путешественник, шейх ‘Абд ар-Разак Самарканди (1413–1482), побывавший в Королевстве Ормуз в 1442 г., отмечал в своих сочинениях, что «селились там купцы из многих земель», в том числе из Индии и Китая. И продавали «все самое драгоценное и редкое», что «могло только быть перевезено тогда морем»: золото и серебро, драгоценные камни и жемчуг, специи и шелковые одежды, бивни слонов и благовония. Торговали честно. Никто не позволял себе по отношению к кому бы то ни было «действий недостойных». Потому-то и слыл Хурмуз (Ормуз) среди негоциантов и мореходов, свидетельствует Самарканди, «обителью безопасности» (Дар ал-Амн)[220].