Правда, удалось обнаружить любопытную деталь, свидетельствующую о некорректности данных о потерях в документах 342 сд. В частности, оперсводка за 7 мая указывает, что ночью немцы провели поиск и пленили бойца Трофима Карпова из 1148 сп. В списке потерь личного состава 342 сд этот красноармеец упомянут как сдавшийся в плен. Однако по данным военного трибунала 342 сд, Карпов был осужден и приговорен к расстрелу, который состоялся 17 мая 1942 г.

Возникает вопрос: был ли успешным этот немецкий разведпоиск? Согласно документам 112 пд, в ночь на 7 мая у Царева действовала разведгруппа фельдфебеля Брюннера. Она напала на блиндаж, где находились 10–12 красноармейцев с двумя ручными пулеметами. Входе короткого боя немцы пленили двух советских бойцов и вернулись с ними в свое расположение, принеся еще и трофеи: два пулемета и пять винтовок. На допросе была установлена принадлежность обоих пленных к 1148 сп. Одним из них мог быть красноармеец Александр Смирнов, указанный в списке потерь 342 сд как пропавший без вести 7 мая.

Подводя итоги этого небольшого исторического расследования, отметим, что сравнение советских и немецких документов позволило частично подтвердить заявленные успехи разведгрупп фельдфебелей Брасса и Брюннера на участке обороны 1185 сп в ночь на 3 мая и участке обороны 1148 сп в ночь на 7 мая 1942 г. Есть большая вероятность, что красноармейцы Крыжановский и Смирнов были пленены этими группами.

С другой стороны, немцы заявили успех разведгруппы Райнхардта в ночь на 3 мая, указав в своей сводке принадлежность двух пленных 1150 сп, но советские документы в этом случае не подтвердили факт понесенных потерь. О чем это говорит?

Во-первых, немецкое донесение могло содержать неверную информацию, что тоже не было редкостью. Как писал в августе 1942 г. в своей директиве комбат 543 пехотного полка вермахта, в устных донесениях «50 % преувеличено, 30 % выдумано, 90 % страха, всего 170 %». В некоторой степени эта формула будет справедливой и в отношении немецких письменных донесений. Во-вторых, у советской стороны были те же проблемы. К примеру, вот что отмечал в директиве № 0075 от 24 июня 1942 г. начальник политуправления Юго-Западного фронта С. Ф. Галаджиев:

«Своевременная и правдивая информация — одно из важных условий на войне для принятия правильного решения. (…)

А что мы имеем на деле.

1. На деле у нас широко распространены ложь, вранье, неправдивая информация, не говоря уже об информации в срок. В ряде случаев у нас это стало обычным делом, а своевременная и правдивая информация редкостным явлением. Не изжиты факты, когда врут по малым и большим делам, врут подчас не только малые, но и большие руководители. При этом в большинстве случаев речь идет о коммунистах.

Нетерпимым является то, что многие комиссары и политработники видя эту ложь и неправдивую информацию молчат и со всей решительностью не борются с этими позорными и преступными в нашей Красной Армии явлениями»[241].

Разрешить возникшее противоречие между документами 112 пд и 342 сд могли бы данные из протоколов допросов советских военнопленных, захваченных на этом участке фронта частями 53 АК в мае 1942 года. Их копии сохранились в западных архивах, но, к сожалению, автор ими не располагает. Возможно, они помогут поставить точку в этой практически детективной истории, произошедшей на Брянском фронте в 1942 году.

Глава 2

35 пд: «Приказываю: … расстрелять»

После катастрофы 1941 г. Красной Армии пришлось восстанавливаться за счет пополнения действующих частей и соединений, а также формирования новых. Однако качество прибывавшего на фронт личного состава было невысоким: порой не только рядовые красноармейцы, но и их командиры были не обучены и плохо знали особенности службы на передовой. Характерным примером можно назвать службу боевого охранения, когда находившееся впереди основных позиций подразделение порой больше напоминало туристов, чем солдат в дозоре. Оно могло находиться там неделями, предоставленное само себе, не имея контроля со стороны вышестоящих командиров, которые не проверяли бдительность дозорных. Если на участке фронта не велось активных боевых действий, несущие боевое охранение красноармейцы расслаблялись, привыкали к спокойной обстановке и переставали ее контролировать.

Разумеется, немецкая разведка не упускала такой удобный шанс взять языков. Благодаря беспечности советских бойцов и командиров немцы могли рассчитывать на захват не одного-двух человек, а на пленение всего подразделения. Именно такой инцидент произошел в конце мая 1942 г. на участке фронта 5 армии у Гжатска, когда немецкие разведчики захватили в плен 14 красноармейцев из 1162 стрелкового полка 352 стрелковой дивизии. Эта история получила большой резонанс у советского командования, на нее обратило внимание даже руководство Генштаба Красной Армии. Виновные в ней командиры понесли наказание — вплоть до расстрела.

Директива Василевского

22 мая 1942 г. на Западном фронте произошел скандал. В этот день штаб фронта отправил в Генштаб Красной Армии две оперативные сводки с информацией о чрезвычайных происшествиях, случившихся 21 и 22 мая в 5 А генерала Федюнинского. Утренняя сводка ЗапФ № 283 сообщала:

«противник неустановленной численности в 6.00 21.5 ворвался в расположение боевого охранения 352 сд в роще 1 клм. Юж. Дурово, в результате чего пропало без вести 8 человек из состава охранения»1.

Вечерняя сводка № 284 добавила масла в огонь:

«В 2.20 22.5 противник тремя группами (силою до 30–40 человек каждая) после сильного арт. налета атаковал боевое охранение 1162 сп 352 сд в районе выс. сев. Груздево и овладел его позициями. Приняты меры к восстановлению положения. Из состава боевого охранения после боя пропало без вести 14 человек в том числе и политрук роты»[242][243].

Командующий 5 А Иван Иванович Федюнинский

Москва, ошеломленная тем, что противник ведет себя на советских позициях как лиса в курятнике, потребовала подробностей случившегося, а спустя неделю, 29 мая, отправила всем фронтам и отдельным армиям директиву № 155274, подписанную и. о. начальника Генштаба А. М. Василевским. В ней Василевский не только высказал свое мнение об инциденте, но и персонально упомянул виновных в нем:

«На одном из участков нашего фронта в ночь на 22 мая противник (немцы), после короткого артиллерийского обстрела, внезапным налетом ворвался в линию боевого охранения наших войск и увел в плен 14 чел. во главе с политруком роты. Этот случай свидетельствует о преступной беспечности командного и политического состава полка, которым командует капитан Маруснян (так в документе. На самом деле комполка звали Н. Н. Марусняк. — Прим. автора.), военком — ст. политрук Фадейкин. Это также свидетельствует и о том, что служба боевого обеспечения несется небрежно, наряды несущие службу боевого охранения