— Надеешься обмануть меня? Я слишком давно тебя знаю, чтобы поверить в это, а ты хорошо знаешь меня!

Его руки ощупали ее шею. Одна рука сняла нитку жемчуга, другая поднялась выше и сжала ее горло. Давление продолжалось не больше секунды, но Мирри до смерти перепугалась.

— Только вздумай морочить мне голову, и я придушу тебя или сделаю что-нибудь похуже! Помнишь, как я щекотал тебя ножичком? Тебе это не понравилось, правда? А сейчас нам с тобой надо поговорить! Если сделаешь все, что я скажу тебе, с тобой будет полный порядок, но посмей только дурачить меня — и пожалеешь, что на свет родилась!

Сид отпустил ее, и она забилась в угол, дрожа, как маленькое беззащитное животное, которое попало в ловушку и не может вырваться на волю. Она боялась пошевелиться, едва осмеливалась дышать, повинуясь древнему инстинкту, который посылает сигналы по взвинченным нервам: «Не шевелись… сожмись в комочек… не высовывайся… притворись мертвым».

Она замерла в своем уголке. Сид Тернер спрятал нитку жемчуга в бумажник, потом снова повернулся к ней:

— Так на чем мы остановились… допустим, ты поехала кататься со своим дружком! Куда вы ездили?

Ей пришлось заговорить, потому что Сид разозлился бы, если бы она молчала. Нельзя злить Сида. Она с трудом разжала пересохшие губы и прошептала:

— На общинные земли в Хаксли.

— Мы только что проехали грунтовую дорогу, которая сворачивала налево. Куда она ведет?

— Никуда. Там заброшенный карьер с гравием.

Это слово запало ему в голову и прочно засело там. Эти заброшенные карьеры, откуда когда-то добывали гравий, густо зарастают кустарником и травой… Самое подходящее место, если хочешь что-нибудь спрятать. Со вчерашнею дня в его душе росло чувство обиды и гнева против Мирри Филд. Она обманула его с завещанием, она пыталась отделаться от него на похоронах и в конце концов сдала его полиции. Его охватило мрачное отчаяние, он был зол на нее. Если его поймают… если он позволит себя поймать… что ж, яма из-под гравия, можно сказать, к его услугам.

— Это нам подходит, — сказал Сид. — Съедем с дороги, а потом поговорим.

Он повернул назад, доехал до того места, где сворачивала в сторону грунтовая дорога, и проехал немного по ней. Сейчас для него главное — соблюдать осторожность. Именно поэтому до сих пор никому не удавалось поймать его. И не удастся.

Решив, что отъехал достаточно далеко, он выключил мотор и фары. Потом вылез, обошел машину и. открыл дверь со стороны Мирри:

— Нам с тобой надо поговорить. А на случай если кто-нибудь появится и заинтересуется машиной, мы отойдем немного подальше от дороги. Далеко отсюда этот карьер с гравием, о котором ты говорила?

Мирри забилась в угол, дрожа от страха:

— Я… не знаю. А нельзя нам поговорить здесь?

Она не хотела идти к этому карьеру. Как-то раз, когда они приехали сюда в холодные сумерки, Джонни показал ей эту глубокую яму, заросшую ежевикой и можжевельником. Это место и тогда не понравилось Мирри, а сейчас ей стало страшно.

Сид Тернер схватил ее за руку и выволок из машины. Он тащил ее так грубо, что она ударилась макушкой о верхнюю перекладину дверцы. Мирри не посмела вскрикнуть, но она оступилась, когда он вытащил ее, а Сид, выругавшись, подхватил ее под руку. У него в кармане лежал фонарик, но он не стал включать его. Он хорошо видел ночью, а песчаная дорога выделялась светлым ручейком на фоне темного вереска, росшего по ее обеим сторонам. Небо никогда не бывает абсолютно темным, и просто удивительно, как много можно рассмотреть, когда глаза привыкнут к темноте.

По мере того как они приближались к карьеру, дорога становилась все более неровной. Они уже отошли ярдов на пятьдесят от машины, и Сид решил, что они удалились достаточно далеко от дороги.

— Поговорим здесь, — сказал он, и они остановились. Он схватил ее за руку и повернул лицом к себе. — Я только что спросил тебя в машине, помнишь ли ты, как я пощекотал тебя ножичком. Помнишь, почему я сделал это? Чтобы показать тебе, что с тобой случится, если когда-нибудь задумаешь донести на меня, верно? Помнишь это? Так после этого ты проболталась в полиции о том, что говорила со мной по телефону, и что я сказал тебе, а что ты сказала мне!

— Я не делала этого, Сид. Не делала! Это Мэгги Белл. Она подслушивает. Ей больше нечем заняться, и она все время подслушивает. С ней произошел несчастный случай, и она не может ходить, лежит все время на кушетке и подслушивает чужие разговоры.

Страх пронизывал ее насквозь, как будто Сид уже вонзил в нее нож. Язык не повиновался ей.

— Ты рассказала в полиции о том, что звонила мне, а мне говорила, что твой дядя сделал новое завещание и оставил тебе кучу денег!

— Мэгги рассказала им все. Это не я… это Мэгги. Они все знают про эти разговоры.

— А то, что они не знали, рассказала ты, на случай если Мэгги что-то пропустила! Ты умеешь врать, когда тебе надо, но ты быстренько раскололась и выболтала им все, что они хотели! Могла бы сказать, что Мэгги Белл все придумала, могла бы?

— Это было бесполезно. Все знают, что она подслушивает.

Он со злобой оттолкнул ее, потом схватил за кисть:

— Все знают… А ты трепалась! А теперь слушай, ты, маленькая замарашка. Ты должна отказаться от всего, что говорила в полиции, вот что! Ты умеешь искусно врать, когда захочешь… сколько лет практиковалась на тете Грейс, верно? Что ж, теперь попробуй сделать все наоборот! В деталях вспомни все, что рассказала в полиции, и приведи в беспорядок! Если ты говорила им, что звонила мне в такой-то день, то теперь скажи, что не помнишь точно, когда это было! Ты должна отрицать, что говорила мне о завещании, которое старик переписал в твою пользу! Слышишь? Ты никогда не говорила мне об этом! Вот в чем ты должна их обмануть! А если эта Мэгги Белл станет говорить другое, так это она врет, а не ты! Ты мне вообще не звонила во вторник вечером… это было на следующий день после смерти старика, и ты просто сообщила мне об этом и сказала, когда состоятся похороны! А если Мэгги говорит что-то другое, так она придумывает!

Сид слушал свою сбивчивую речь и понимал, что никакого толку от его требований не будет. Он запугал ее, и сейчас она пообещает ему выполнить все его просьбы, но обманывать полицию не будет. Стоит ей вернуться домой, все пойдет кувырком, как бы он ни запугивал ее и что бы ни заставлял сказать. Ее надо прикончить. Другого выхода нет, и он так зол, что сделает это с радостью. Его тихий угрожающий голос напугал ее гораздо больше самого ужасного крика:

— Нет, ничего из этого не выйдет… тебе нельзя доверять. — Сид опустил руку в карман, чтобы достать нож. — Маленькая болтливая потаскушка! Придется показать тебе, как вылечить твой болтливый язычок… Может, я его вырежу!

Мирри тоненько вскрикнула, вырвала у него руку и бросилась бежать, дико, слепо, отчаянно, без цели, не зная направления.

Джонни Фэбиан остановился на пороге, даже не закрыв за собой двери, и оглядел холл. Он увидел Энтони и Джорджину. И мисс Силвер, которая только что спрашивала его, где Мирри. Это означало, что Мирри в доме не было, но ему надо было знать наверняка, и он спросил: