– Никогда. Поверь мне. Никогда и ни за что.

Договоренность длилась тридцать пять минут.

Синтия только закончила убирать на кухне. Она стояла у раковины и не могла сдвинуться с места. Она уже представляла, как поднимется в свой кабинет и упадет па мягкую софу, на которой проспит в гордом одиночестве часов десять, не меньше.

– Ты готова? – раздался за спиной голос Феррама. Она подпрыгнула от неожиданности. Он подошел так тихо, что она и не заметила. Вода в душе отключилась несколько минут назад, и она решила, что принц благополучно отправился спать.

– Готова к чему? – грозно спросила она.

Ее ждал еще больший сюрприз. Феррама был похож на сказочного принца: его черные как смоль волосы были зачесаны назад, а на плечах, груди и животе блестели капельки воды, похожие на бриллиантовые россыпи.

Этот наглец был обнажен, и единственным элементом его гардероба была крохотная серьга в правом ухе.

– Ты же обещал… – обвинительным тоном начала она. – Никакого секса. Ты же согласился. Мы пожали друг другу руки. Это так ты держишь слово?

– Синтия, к чему эта пламенная речь? Разве я хоть словом обмолвился о сексе? Я спросил, готова ли ты. Кстати, ты что предпочитаешь?

Она заметила в его руках бутылочку масла для тела и крем.

Она зарделась от смущения, осознав свою ошибку. Он, наверное, хотел спросить, что лучше помогает при раздражении на коже – масло или крем. Может, он порезался, когда брился. Или цепь натерла ему ногу. Она боялась опустить взгляд ниже талии.

– Маслом я снимаю макияж, но его можно использовать как увлажнитель. А кремом бабушка спасала свою кожу от сухости.

Он широко улыбнулся.

Значит, этот хитрец не страдал от раздражения. Она должна была предвидеть эти фокусы!

– Феррама, какую часть нашего соглашения тебе надо объяснить еще раз? Никакого секса, что непонятного? Я устала. Мне эти игры не по душе. Шутка не удалась. Все, пока. Ха-ха-ха.

– В этом все и дело. Ты устала.

– Что ты хочешь? Ради всего святого, прикройся.

– О, я и забыл, что голый, – соврал он, и Синтии не нужно было даже смотреть на его бровь, чтобы понять это. – Но какая разница? Мы же женаты.

Она закатила глаза.

– О, какая ты симпатичная, когда так делаешь!

– Я не просто устала, я смертельно устала. Феррама, разве ты этого не видишь?

– Очень хорошо вижу, – заверил он, шагнув ей навстречу. – Я тоже предпочитаю масло. – Он отставил крем в сторону. – Милая, тебе пора довериться моим опытным рукам.

– Не вздумай их распускать, негодяй, – она вздохнула. – Я очень разочарована. Ты же обещал! Ты сказал, что я могу доверять тебе. Ты сказал…

– Никакого секса, – согласился он.

– Что?

Одной рукой он открутил крышку на бутылочке с маслом, а другой потянул Синтию из кухни.

– Ты предпочитаешь шведский или эротический?

– Это что, викторина?

– Я говорю о массаже, милая моя. О массаже.

– Для кого?

– Для тебя.

«Здесь только двое, я и обнаженный бог. Если массировать будут меня, то массировать будет… он?! О нет!»

Наконец все загадки разрешились, но от этого она пришла в еще большее волнение.

– Нет! – твердо сказала она, но он продолжал держать ее за руку.

– Я настаиваю.

– Ты не имеешь никакого права настаивать.

– Вот в этом ты ошибаешься, милая. Как твой муж, я обязан позаботиться о том, чтобы ты чувствовала себя счастливой и спокойной. Я знаю, что твое уставшее тело нуждается во мне. Массаж, и только массаж поможет тебе расслабиться.

– Ты непроходимый тупица. Я же сказала, что секса не будет.

– Я знаю, красотка. До тех пор, пока ты сама не попросишь.

Так вот каков его план! Мучить ее, пока она не сдастся на милость врага.

– Нет.

– Да.

– Ты не можешь меня заставить.

Он вздернул бровь.

– Или ты идешь со мной, или мне придется тебя отнести. Что тебя устроит больше?

Он подхватил ее на руки и отправился в ванную. К своему ужасу, она увидела, что он уже разостлал на кафельном полу несколько больших банных полотенец. Кроме того, он положил тут же шелковый шарф, пару колючих варежек, перо павлина, которое стояло у нее в вазе, подушечку для пудры и кожаный ремешок. Не принц, а пчелка!

Ее взгляд выражал тревогу. Принц стоял, небрежно прислонившись к двери. Она бы назвала эту позу ленивой, но напряженный подбородок выдавал его готовность «к прыжку». От него исходила опасность.

– Ты извращенец?

Ее вопрос удивил его, и на его губах мелькнула легкая улыбка.

– А что такое извращенец?

– Мне трудно вести с тобой непринужденную беседу, когда ты стоишь в чем мать родила. Накинь на себя, – указала она на халат, висевший на крючке.

– Я предпочитаю делать массаж обнаженным. Не так испачкаешься.

«Испачкаешься?»

– У тебя большой опыт по этой части, да, парень? – вдруг ощутив укол ревности, прошипела она.

– Не то слово.

Она не могла понять, говорит он серьезно или шутит.

– Между прочим, никаких разговоров. Когда я делаю массаж, то придерживаюсь определенных правил. Никаких разговоров, только краткие ответы при необходимости.

«Правила массажа? Он точно извращенец. Во что я влипла?»

– И как должны звучать эти ответы?

– Пожалуйста. Щекотно. Жарко. Хорошо. О да!

– Не могу поверить тому, что слышу.

Она покачала головой, удивляясь его самообладанию.

– Я знаю. Снимай платье.

– Ни за что!

Он покачал головой.

– Что же, в браке принято уступать.

Синтия облизнула губы и отступила назад, когда принц оторвался от двери и направился к ней.

– Зачем ты это делаешь? – закричала она, упершись спиной в стену.

– Потому что тебе это нужно. Потому что я этого хочу. Сними платье, Синтия. Я хочу, чтобы ты сначала приняла душ.

– О, теперь мы заговорили о душе! Никакого секса, только два обнаженных человека в душе. Я сейчас разрыдаюсь от умиления.

– Я не собирался принимать с тобой душ, глупышка. Ну, если ты попросишь, я, конечно, уступлю.

Под его пристальным взглядом она сняла платье и вошла в кабинку, потом вытерлась досуха, а принц по-прежнему не сводил с нее глаз. Она причесывалась, ее руки порхали в воздухе, а грудь вздымалась. Принц буквально ел ее глазами.