– Очень, очень неплохо…

Ирина же заявила:

– Если ты его не возьмешь, возьмем мы – в «Российские исследования». Толковый парень, и денег много не просит…

Конечно, я взял его.

Нашелся и подходящий напарник Лавочкину – Петрова. Та самая, с которой мы разговаривали о ее детях, имеющихся и будущих. Эта молодая женщина была весьма дисциплинированной, серьезной. Такая незаметная, нешумная, но очень исполнительная и, как оказалось далее, весьма самостоятельная и даже несколько авторитарная.

Таким образом, взяв Лавочкина и Петрову, я заполнил вакансии маркетингового направления, вакансии, которые мне «подарил» Шишкин. Отлично – заложен фундамент своего собственного маркетингового подразделения. Рано или поздно оно мне понадобится.

Озаботив Лавочкина и Петрову работой, взялся за укрепление основного направления – работы с клиентами. Но здесь после тестового задания я никого не смог взять на постоянную работу. Классных менеджеров не нашлось. Они и так имели работу. Предложить же им что-то существенно лучшее у меня не было возможности. Пришлось взять двух менеджеров-стажеров. Они были на порядок слабее Мальцева. Но я понимал, что не скоро смогу найти людей, не уступающих ему. Сейчас же было важно побыстрее заполнить вакансии. Развернуть работу с клиентами по всем фронтам.

Первый стажер – Филюгин – был малый несколько самодовольный, упитанный, с широченной улыбкой на лице. Глаза его постоянно то открывались, то закрывались: хлоп-хлоп. Филюгина не особенно интересовали заработок и карьера. Главным для него было – работать в солидной фирме. Он надувал щеки, когда говорил кому-либо:

– Работаю менеджером в «Лидер Интернешнл»..

Слово «стажер» Филюгин, конечно, упускал.

Он был слабым менеджером. Тем не менее привлекал определенную категорию рекламодателей. Таких же, как он сам, людей пухлых и круглых, любящих с ним поболтать. А значит, он частично выполнял возлагаемые на него функции.

Вторым менеджером-стажером стала Яблоченко. Эта девушка была хотя и ненамного, но все-таки выше Филюгина по интеллекту. Соответственно, я поручил ей и несколько другой контингент рекламодателей. Дополняя друг друга, новые сотрудники охватывали приличный кусок рынка.

Я не рассматривал Филюгина и Яблоченко как своих будущих сотрудников, и, чтобы потом, когда подыщу им нормальную замену, не увольнять их, не брал на постоянную работу. Просто каждый раз продлевал временный контракт, находя убедительный повод:

– Чтобы работать в «Лидер Интернешнл» на постоянной основе, надо очень серьезно проявить себя. Задатки у вас есть, но время покажет…

– Поработай так еще три месяца…

– Потерпи. Начальство пока не дает «добро» на заполнение вакансии…

Постоянную работу в данном случае я использовал как морковку на палке перед ослом – вечно недосягаемую, но заставляющую двигаться в определенном направлении. И Филюгин, и Яблочкова напрягались, двигались.

Подбирая кадры, я получил огромный опыт изучения людей. Мне даже показалось, что теперь я способен видеть любого человека насквозь. Но история с приемом на работу компьютерщика опустила меня с небес на землю.

Осипов сам позвонил по нашему объявлению. Пришел, заполнил анкету. Я переговорил с ним. Дал тестовое задание, с которым он нормально справился. Взял его на временную работу. А на следующий день ко мне подошел мой хороший знакомый – главный компьютерщик нашего агентства Игнатюк:

– Не бери Осипова. Я знаком с ребятами из фирмы, в который он раньше был. Это не работник, а так – шаляй-валяй…

Я уважал Игнатюка как специалиста по компьютерам, но его мнение по другим вопросам казалось мне несущественным. Не стал разрывать заключенный с Осиповым временный контракт. И напрасно. Игнатюк оказался прав. Осипов, хотя и неплохо разбирался в компьютерных делах, но работником был действительно «шаляй-валяй». Спросишь его:

– Объявление оформил?

Ответит:

– Оформил.

Проверишь, а он на самом деле и не приступал еще к этому самому объявлению. Если нужно внести какую-нибудь правку, то приходится Осипову по несколько раз напоминать. Все время что-то забывает, упускает. Постоянно приходилось его перепроверять.

А еще Осипов оказался невнимателен, вспыльчив. У него начисто отсутствовала инициатива. Он выполнял только то, что сказано. На замечания реагировал вяло, отмахивался:

– Ладно, потом переделаю…

– Может, и так сойдет…

– Да кому это надо…

Я, надеясь перевоспитать его, стал записывать на листок все его промахи и недоработки. Через месяц показал ему:

– Видишь, с левой стороны вписаны все твои заслуги за месяц. Справа – замечания. У нас с тобой контракт еще на месяц. Давай я эту бумажку рвать не стану. И ты или сделаешь так, чтобы правая сторона листа осталась чистой. Или через тридцать один день мы расстанемся…

– Ладно, – согласился Осипов. Согласился с такой готовностью, что я подумал: «Может, действительно перевоспитал его».

Но горбатого могила исправит. К концу второго месяца на правой половине листка не осталось пустого места. Мы расстались. И я подумал: хорошо, что не взял этого «специалиста» сразу на постоянную работу. Возись потом с его увольнением. Сколько нервов мне стоило расставание с Ликой! Надо быть осторожным. И слушать мнения коллег, даже и не специалистов по кадрам. Я подошел к Игнатюку:

– Ты был прав. Дурак, что тебя не послушался…

– Бывает, – простодушно ответил Игнатюк, – тебе что, компьютерщика подыскать надо?

– Угу.

– Поскребем по сусекам, – пообещал он.

Но я подумал, что скрести он будет долго, и с ходу допустил еще одну ошибку. Побоялся, что зависнет работа Лавочкина и Петровой. Сознательно пошел на риск, принимая еще одного компьютерщика: «Два снаряда в одно и то же место не падают». Еще как падают! Следующий компьютерщик также продержался у меня лишь два месяца.

Это был такой внешне тихий и застенчивый мальчик, который на самом деле оказался порядочным наглецом. Классический единственный ребенок в семье, спокойный и аккуратный при гостях и истеричный деспот наедине с родителями. Работать с ним было совершенно невозможно. Он закатывал мне такие истерики, что я невольно вспоминал Вику из моего бывшего второго отдела исследований. Забавно, но этот мальчик даже не понял, что его могут уволить. Временный контракт он считал как бы уже постоянным. Но срок договора истек, и я сказал ему:

– Твой контракт закончился. Завтра на работу можешь не выходить…

– Как? – не понял он.

– Так…

Я уволил его без колебаний и каких-либо переживаний. Сделал ошибку – исправил. У меня не было ни сил, ни времени рассусоливать с людьми, которые сами не хотят позаботиться о себе.

Да, я допускал промахи, но не впадал от них в ужас. Понимал, что это естественно. Не совершает ошибок тот, кто ничего не делает. Нужно только вовремя исправлять их, не доводить до того момента, когда они начнут оказывать решающее влияние на твое дело.