партийных социалиста-революционера. Один из них, Успенский, был избран в число секретарей президиума. Группа старалась выполнить поставленную ей партийным съездом задачу – использовать Думу для агитации и организации масс.

12 марта члены группы выступали с речами, оправдывая террор. При обсуждении продовольственного вопроса группа требовала образования особой комиссии для расследования на местах. По аграрному вопросу группа выступила с самостоятельным проектом земельного законодательства, под которым подписались 104 депутата.

По вопросу о бюджете – группа заявила о себе тем, что отвергла бюджет до сдачи его в комиссию. Группа предъявила правительству несколько различных запросов, как, например: о седлецком погроме, об избиении политических заключенных в Алгачинской тюрьме, об обыске у депутата Озоля и т. п.

О своей работе члены Думы социалисты-революционеры оповещали партию корреспонденциями в партийных органах и особыми «Письмами от депутатов». Последние подписывались так: «Члены Государственной думы: социалисты-революционеры, трудовики, народные социалисты, армянская партия Дашнакцутюн» (Второе письмо от депутатов, Санкт-Петербург, 15 марта 1907 года).

В то же время Центральный комитет специальными воззваниями знакомил партию с положением дел в Думе. Он готовил партию и к роспуску Думы. Последнее являлось для Центрального комитета лишь вопросом времени. В своей прокламации «Письмо Центрального комитета № 1» руководители партии писали по этому поводу: «Обострение положения в Думе требует теперь же со стороны местных организаций усиленного напряжения, как в смысле подготовки масс к возможному разгону, так и в смысле развития их действенной энергии в настоящее время… Только в случае успешного развития народного движения, движения массового, движения по преимуществу в организованных формах, мы можем рассчитывать на подготовленность населения дружно и самостоятельно реагировать на попытку черносотенного государственного переворота, который может нагрянуть на нас все-таки относительно неожиданно. Не надо забывать, что при разгоне Думы партийные представители сочтут своим долгом, своей нравственной обязанностью (при всех условиях одинаково) отказаться сложить с себя депутатские полномочия и своим поведением дать пример неповиновения и сопротивления правительственной узурпации. Иначе поступить они не могут, но и партия не может остаться безучастной к тому, что постигнет депутатов в результате такого их выступления; она должна будет так или иначе ответить на новое посягательство правительства на позиции, завоеванные народом… Мы все, конечно, согласны с тем, что единственно достойным ответом на него может быть вооруженное восстание».

Партийный орган для крестьянства «Земля и воля» советовал крестьянам готовиться к роспуску Думы следующим образом: «Собирайте силы свои скорее, составляйте союзы, клянитесь не выдавать друг друга. Чтобы разгон Второй думы застал вас сплоченными и готовыми к бою. Не ждите никого на помощь. Сами добывайте себе оружие, его много вокруг вас. Его вы можете отнять у казаков, у стражников, у помещиков. В каждом уездном городе есть казенные склады оружия… Вступайте все в партию социалистов-революционеров и под ее руководством сами составляйте боевые отряды… Сигналом к выступлению для каждого из вас послужит разгон Второй думы. Цель вашей борьбы будет созыв Учредительного собрания. Оно закрепит за народом и землю, и волю» («Земля и воля». № 3).

Брешко-Брешковская, в том же органе, рисовала такую картину народного восстания после роспуска Думы: «Прежде всего надо будет тогда уничтожить телеграфные и железнодорожные сообщения. Чтобы особые отряды крестьян только и ведали уничтожение проволоки, столбов, рельсов, насыпей и мостов. В это же время под предводительством избранных вождей народ тысячами двинется в город, чтобы забрать там оружие и казну, сместить все начальство и поставить свое из достойных выборных граждан. Распустить солдат и образовать временное народное войско для защиты города от врага. С уездов крестьяне стянут немалую силу к губернскому городу и здесь, вместе с рабочими, удалят все начальство, жандармов, полицию. Оружие, казну и все склады обратят в народную собственность и город укрепят на случай прихода врага. Все голодные должны быть накормлены и пристроены к делу. Все земли каждой губернии объявлены общенародным достоянием и отданы во временное пользование (впредь до новых законов) крестьянам-землевладельцам. Сейчас же значительная часть народного войска двинется дальше, чтобы соединиться с крестьянами других губерний. Прежние или вновь избранные представители революционного народа образуют собою временное правительство и созовут Учредительное собрание всеобщим, прямым, равным и тайным голосованием… Товарищи крестьяне! Вы не одни. С вами рабочие, с вами железнодорожники, часть войска, и много уже рабочего народа объединилось в социалистические партии. Но вы – главная сила в России. Без вас дело успеха иметь не будет, и потому вы ответственны за судьбы России и всего народа. Все ждут вашего почина, потому что уже все испробовали свои силы и убедились, что без вас они не одолеют врага. И горе вам, крестьяне, если и теперь вы останетесь глухи к призывам, если снова молча снесете обиду смертельную и снова предоставите детей ваших мучениям голода, невежества и рабства» («Земля и воля». № 4).

Но несмотря на указанные агитацию и угрозы, состоявшийся 3 июня роспуск Второй Государственной думы не вызвал никаких особых активных партийных действий.

Думская группа партии ответила на роспуск выпуском лишь обращения к народу «Граждане», в котором, изобразив все то, что она сделала в Думе для пользы народа, и указав на противодействие правительства, заявляла, что государь император, распустив Думу, нарушил Основные законы империи; что правительство заявило себя защитником лишь интересов 130 тысяч помещиков. «Царский указ, – говорилось в прокламации, – раскрыл пред вами сущность борьбы: или благо трудового народа, или благо дворянства. Благо дворянства взялось защищать царское правительство. Благо народа защищать некому. Народ сам должен завоевать благо и защищать его. Организованному насилию дворцовой дворни должна быть противопоставлена организованная сила трудового народа».

Центральный же комитет, указав в прокламации «Граждане», помеченной 3 июня, на то, что актом от 3 июня произведен государственный переворот, обращался с таким призывом: «Правительству государственного переворота никто не имеет права повиноваться. Ему каждый обязан оказать сопротивление… Пусть же везде на местах царский манифест о государственном перевороте будет сигналом тому, чтобы революционная инициатива проявилась со всею той силой и остротой, которая достойна серьезности переживаемого момента. Граждане! Революционно-социалистические партии и организации не замедлят сообщить об общем и дружном плане действий. К этому мы приложим все свои усилия. Граждане! Готовьтесь к надвигающейся всеобщей забастовке».

Однако «граждане» не откликнулись на призыв партии. Страна оставалась спокойной. Сами партийные организации не шли на призыв своих руководителей.

Потерпев неудачу со Второй думой в смысле использования ее и ее роспуска в своих целях, руководители партии собрались в начале июля на третий Совет партии, дабы решить, какой держаться тактики как по отношению Думы третьего созыва, так и вообще по условиям текущего