Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Хочешь поговорить с ним? — предложила Леля Карине, сама наговорившись всласть.
— Нет, не хочу. — твердо сказала та. — Передай ему от меня привет.
— Олежка! — закричала Леля в трубку. — Тебе привет от Кариши. Что? А, хорошо! — Она повернулась к Карине и сообщила: — Тебе от него тоже привет. Очень большой.
— Спасибо. — Карина зачем-то встала с дивана, на котором сидела. Ноги сами понесли её на кухню. Она включила воду в раковине и принялась мыть стоящую там одинокую чашку из-под кофе.
Ей было невыносимо больно. Что толку подходить к телефону? О чем они могут поговорить в присутствии Лели? Только перекинуться пустыми, ничего не значащими фразами.
А она так соскучилась! Прошло всего два дня, а кажется, что пролетела неделя. Или даже месяц. Как она будет без него? Невозможно, страшно себе это представить.
Карина услышала сзади мягкие шаги.
— Ты зря не подошла к телефону, — Леля обняла ее за талию, — Олежка мог обидеться.
— На что обижаться? — резко проговорила Карина. вытирая чашку. — Я ему не жена.
— Ой, ну что ты? — Леля ласково погладила ее по плечу. — Мы же тебя любим как родную. И я, и он тоже. Давай поставлю на место. — Она протянула руку к чашке.
— Сама поставлю, — отстранилась Карина, вернула чашку на полку, вытерла руки.
— Ты на что-то сердишься? — Леля смотрела на нее с недоумением и виновато. — Я опять сморозила что-то не то? Да?
— Нет, все в порядке. — Карина вдруг ясно осознала, что еще пару таких дней, и она больше не в силах будет сдерживаться. Чего доброго, сама выложит Леле всю правду. Натянутые до последнего предела нервы отказывались подчиняться, в горле стояли слезы. — Все в порядке, — повторила она, с трудом заставляя голос звучать ровно и доброжелательно. — Если ты так хочешь, завтра я с ним поговорю.
«Последний раз, — решила Карина про себя, — самый последний. А потом съезжу к Верке, договорюсь с ней обо всем».
— Вот и хорошо, — обрадовалась Леля, — пойдем ложиться.
49
Однако назавтра Олег не позвонил. Леля напрасно торчала у аппарата до полуночи и даже дольше. На нее жалко было смотреть.
— Что-то случилось, — приговаривала она ежеминутно, прохаживаясь взад-вперед по коридору, — что-то произошло.
— Ничего не произошло, — сердито сказала Карина. — Просто устал после концерта и лег спать пораньше.
Она прекрасно помнила, как в Суздале Олег совершенно позабыл о необходимости звонков в Москву. Лелино нытье и мелькание перед глазами выводило ее из себя.
— Перестань психовать, ложись спать. Он завтра позвонит, вот увидишь.
— А вдруг не позвонит?
Карина, ничего не ответив, безнадежно махнула рукой и ушла в комнату. Вскоре следом приплелась Леля, с убитым видом принялась разбирать диван.
Карина поднялась с кресла, молча отстранила ее, сама вынула одеяла, подушки, постелила простыню. Леля стояла рядом и виновато шмыгала носом.
— Нельзя быть такой несдержанной, — укорила ее Карина. — Ты как вулкан, вокруг тебя земля дрожит.
— Знаю, — Леля горестно вздохнула, — но ничего не могу с собой поделать.
Назавтра утром Карина видела, как она изо всех сил пытается владеть собой, улыбается деревянной улыбкой, старается нарочито не глядеть на телефонный аппарат, то и дело заводит какой-нибудь никчемный, пустой разговор.
Часа в три пополудни Леля вдруг решительно начала одеваться. Натянула сапоги, шапочку, достала с вешалки пальто.
— Ты куда?
— Пойду пройдусь. Куплю йогурт.
— У нас же есть.
— Банановый. А я хочу клубничный.
— Погоди, сходим вместе.
— Да не надо. Я быстро, туда и обратно.
— Ну как знаешь. — Карине на самом деле не хотелось выходить на улицу.
Она только недавно вымыла голову, и волосы еще не совсем просохли.
Леля взяла с комода сумку, тщательно накрасила губы и ушла.
Едва за ней захлопнулась дверь, зазвонил телефон.
«Межгород», — поняла Карина. Звонок был длинный и заливистый, явно не московский.
Она заметалась по прихожей, выскочила на лестницу, но Леля уже успела спуститься вниз.
Карина вернулась в квартиру и схватила трубку:
— Да, слушаю!
— Леля? — Голос Олега был таким близким и отчетливым, будто он находился в соседней комнате.
— Нет, это не Леля. — Карина почувствовала, как к щекам мгновенно приливает жар.
— Карин, ты? Лелька где, далеко?
— Ее нет, она вышла погулять. Как ты?
— Нормально. А ты?
— Я тоже.
Олег секунду помолчал. Потом произнес обыденным, ровным тоном:
— Ты передай ей, что я звонил, у нас все в порядке, скоро вернемся домой.
— Хорошо, я передам. — Она старалась говорить точь-в-точь как он, так же отстраненно и сдержанно, а внутри у нее все надрывалось от нестерпимой, жгучей боли.
— Ладно. Я еще завтра позвоню. Ты за Лелькой следи, пожалуйста. Договорились?
— Да.
Ей показалось, он уже вешает трубку — в ухо ударила какая-то мертвая пустота. Она зажмурилась и отчаянно, сдавленно позвала:
— Олег!
— Что?
— Ничего. — Карина вытерла ладонью слезинку, выползшую на щеку. — Просто хотела узнать, ты еще тут?
— Да. Но мне пора. Мы поговорим обо всем, когда я вернусь в Москву. Обязательно. Ты слышишь?
— Хорошо.
— Ну все тогда. Пока.
— Пока. — Она медленно опустила вниз руку, в которой была зажата телефонная трубка.
Потом так же медленно нажала на рычаг. Послышались частые, беспокойные гудки.
Все. Ждать больше нельзя. Надо звонить Верке. Карина, не кладя трубку, набрала номер.
— Але, — сказал детский голос на том конце провода.
— Позови маму.
Через минуту подошла Верка.
— Это я, — проговорила Карина, — хочу навестить тебя. Как насчет завтра?
— Отлично, — весело произнесла Верка, — давай к обеду.
— Даже раньше. К двенадцати.
— О’кей. Ты не передумаешь?
— Ни за что.
Они простились.
Когда через полчаса вернулась Леля, Карина сосредоточенно чистила картошку на кухне.
— Привет, — Леля поставила на стол белую пластиковую бутылочку с цветной наклейкой. — Вот такой я хотела, — она помялась немного, потом спросила деланно безразличным тоном: — Никто не звонил?
— Звонил. Олег. Просил передать, что у него все в порядке. — Карина упорно смотрела на свешивающуюся в раковину спираль картофельной кожуры.
— Вот черт, — Леля с досадой стукнула кулаком по столу, — так и знала. Не нужно было уходить.
— Брось. Он завтра позвонит. Не сидеть же тебе у телефона как привязанной. — Карина с удивлением слушала свой ровный, совершенно бесстрастный голос. — Кстати, — она бросила очередную картофелину в миску с водой, — завтра я должна уйти.
— Куда? — встревоженно произнесла Леля и тут же, опомнившись, закивала: — Конечно, иди. Только скажи, тебя… долго не будет?
— Несколько часов. Мне нужно съездить к подруге. Это довольно далеко отсюда.
— Поезжай. — Леля вздохнула и принялась отвинчивать крышечку с бутылки.
50