Что-то он не о том думает. Сдались ему эти бактерии…

Голова немного кружилась, а взгляд никак не хотел фокусироваться на отдельных предметах, мало этого, любая встречная фигура заставляла внутренне содрогаться. Юдгару все еще казалось, что идет он не по станции, а по коридорам злополучной лаборатории, в которую ему так и не удалось прорваться. И он, без своего верного скафандра и силового экзоскелета, представляет легкую добычу для врага. Стоит им опознать в нем чужака, и его тут же пристрелят. Ему стоило огромного труда сдерживать собственное сознание в рамках разумного и переключать его на окружающую реальность. Проклятье, да что с ним творится? За четыре года учебы в курсантском корпусе он провел не меньше двух тысяч часов летной практики в нейросимуляторе. Даже «умирать» приходилось несколько раз, но еще ни разу он не чувствовал себя так скверно… Сейчас бы отлежаться, прийти в себя как следует… Так нет же, начальство вызывает.

Честно говоря, своего сводного брата, капитана Марта Оноби, ему сейчас хотелось видеть еще меньше, чем Сотникова, а зайти придется. Приказ был передан недвусмысленный – сначала к нему, затем к адмиралу Сотникову. Видимо, Март решил подстраховаться, прежде чем представить его пред светлые очи высокого начальства, вот только подстраховаться в чем? Хороший вопрос… Впрочем, Юдгар догадывался, по какому поводу заместитель начальника самого мощного форпоста на границе с Республикой Волков, адмирал Сотников, вызвал его снова. Опять будет капать на мозги из-за того проклятого боя в астероидном поясе…

Он воспользовался лифтом, чтобы спуститься на два уровня. Непринужденная беседа двух курсантов из параллельного курса оборвалась, точно ножом отрезало, как только он вышел из лифта в коридор. Оба одарили его красноречиво презрительными взглядами и посторонились, точно боясь запачкаться. Высморкаться на них, что ли? Ладно, пусть живут.

Юдгар с независимым видом прошел мимо.

Минуту спустя он уже входил в каюту капитана Марта Оноби.

Братец сидел в удобном мягком кресле с высокой спинкой, и сразу скривил губы, стоило только курсанту переступить порог.

– Проходи, садись, – Март ткнул пальцем в небольшой откидной стул у стола.

Юдгар не считал себя ментатом – так, небольшие природные способности, не больше – но настроение людей улавливал отлично. Сейчас его братец пребывал в крайнем раздражении. И раздражение это ему требовалось на кого-нибудь выплеснуть. Лучше всего – на Юдгара: дешевле обойдется. В конце концов, бывший курсант не станет жаловаться, писать рапорт и бегать по инстанциям. Да это и не в его характере.

– Ничего, я постою. Не хочу отнимать твое драгоценное время. Зачем хотел меня видеть?

– Садись, я сказал!

Юдгар пожал плечами и опустился на указанное место.

Все его проблемы оттого, что его никто и никогда не воспринимает всерьез. Брат и тот не упускал случая им покомандовать, даже когда в том не было никакой насущной необходимости. Еще бы. Ни красотой, ни статью природа Юдгара не оделила. Его рыжеватые с кошачьим отливом глаза смотрели на мир дерзко и вызывающе из-под тонких и редких бровей, а дурацкая привычка прищуриваться и морщиться всякий раз, когда его голову посещала какая-нибудь «гениальная» мысль, делала его совсем уж похожим на подростка. Он был смугл, точно выходец с Бикаэллы, однако волосы у него не отливали благородной синевой, а походили на уголь, прибитый пылью, к тому же, стриг он их редко, и это служило вечным камнем преткновения. Устав не то чтоб запрещал подобные прически, но рекомендовал короткую стрижку, но Юдгар и здесь шел наперекор всем. Никто и никакими силами не мог его заставить подстричься, как положено. А когда лейтенант Сижа – старший куратор курсантского корпуса – сделал ему замечание, тот на следующий же день вдел в ухо серьгу. Чем только вызвал новую порцию насмешек однокашников.

Март же был совсем другим человеком. И внешне, и по характеру. Его широкие плечи казались представительницам слабого пола самой удобной опорой в суровой и изменчивой жизни, а гордо посаженная голова и правильные черты лица невольно притягивали взгляды. Многие считали его красавцем. Он знал об этом и воспринимал данный факт, как нечто само собой разумеющееся. Для Юдгара не было секретом, что Март очень беспокоится о своей внешности, и немало времени проводит перед зеркалом, наводя марафет на своей физиономии, укладывая волосок к волоску так тщательно, словно это занятие было самой важной вещью в его жизни. Он всегда шил форму только на заказ – так уж вышло, что одно плечо у него было слегка короче другого, и специальная подкладка мастерски скрывала данный дефект. Кроме всего прочего, от него за версту несло дорогим дезодорантом.

Что же до характера… То на взгляд Юдгара братец являлся закоренелым эгоистом, в любой ситуации заботившимся в первую очередь о своей шкуре. А таких людей Юдгар со своим юношеским максимализмом на дух не переносил. Не взирая на родственные связи.

– И о чем ты же хотел поговорить?

– О твоем рапорте, – холодно усмехнулся Март.

– Полагаю, это не твоего ума дело.

– Ошибаешься. Твой позор бросил тень на всю нашу семью, а значит, и на меня тоже. И я не могу остаться в стороне, как бы этого не хотел. Я обещал отцу позаботиться о тебе.

Нашелся тут, заботливый…

– Я отца об этом не просил, – равнодушно произнес Юдгар.

– Зато отец просил об этом меня! Ты мой брат, и я имею право…

– Всего лишь сводный, не забывай, – спокойно перебил его Юдгар. – И если честно, плевать мне на твою заботу.

Март нервно дернул губой и откинулся на спинку кресла:

– Ты уже доплевался, сосунок. Все еще мало? Ты едва не угробил звено. Я склонен думать, что ты действительно струсил. Поверь, сейчас на «Глитрази» нет такого человека, который бы думал иначе. Тебе просто повезло, что пока ты только курсант и еще не ходишь под военной присягой, поэтому с тобой и нянчатся как с гражданским лицом. Иначе давно загремел бы под трибунал. Я бы на твоем месте принял предложение Сотникова и прошел сканирование мозга добровольно.

– А ты бы на это пошел?

– Вопрос лишен смысла, – надменно завил Март. – Я не убегал с поля боя.

– Ты всегда умел отвертеться от прямого ответа. А знаешь, почему ты не убегал? Потому что ты вообще никогда не участвовал в боях.

– Ты не можешь уйти из флота просто так, – сквозь зубы процедил Март. Выпад Юдгара задел его за живое.

– Да ну? – деланно изумился Юдгар. – Это почему же?

– Потому что тем самым ты докажешь, что струсил на самом деле.

– Но ведь ты все равно так считаешь, разве нет? Так не все ли равно?

– Докажи, что это не так.

– А ты вообще в курсе, что глубокое сканирование мозга может вызвать необратимое повреждение памяти? Нет уж, рапорт об увольнении кажется мне более предпочтительным вариантом, чем доказательство своей невиновности такой ценой…