– Может, хоть чуть-чуть согреемся, – канючит Блошка.

Нет, встревает Умник. Нужно возвращаться прямо сейчас. Скоро станет слитком холодно. И по­том, вокруг много хищных зверей…

– Возвращаться… легко сказать, – заявляет зоркая Рысь. – В такой темноте даже я ничего не вижу.

– Мы вернемся все вместе, – утверждает Умник. – Или все вместе, или никто. Докажем, что мы – друж­ный класс.

– Ничего подобного, – вздыхает Мол­ния. – Пятеро уже откололись.

– Они еще пожалеют, – уверяет Ум­ник. – Ну же, смелей, все за одного…

– Один за всех! – отвечаем мы хо­ром.

– Да… но как же нам без огня? – ко­леблется Лучинка. – Тигры нападут!

Умник сверяется со своей дубинкой для записей.

– М-м-м… здесь указано, что хищни­ки терпеть не могут неожиданностей. Если происходит что-то странное, они предпочитают не нападать. Ну-ка поглядим… что у нас имеется такого поразительного?

– Голос Сороки! – вскрикивает Рысь.

Несмотря на тяжесть положения, мы все хохочем. У нашего Сороки действительно самый противный го­лос на всех наших ледниках. Такой пронзительный и скрипучий, что ни один звук в природе с ним не срав­нится. Между тем Сорока себя воображает соловьем и обожает петь; мало того, мечтает стать, когда вырастет, виртуозом Заклинания.

– Сорока, мы надеемся на тебя, – говорит Умник. – Вернее, на твой голосок. Ну-ка призови Мать-Луну.

Сороку упрашивать не приходится. Он набирает воз­духу, широко разевает рот и затягивает «Песнь жизни», сочиненную нашим шаманом Полной Луной:

На соседнем холме в семье саблезубых тигров разго­рается спор.

– Р-р-р! Говорю тебе, опасности нет!

– Ну а мне что-то это не нравится… Гр-р-р… звук та­кой жуткий, прямо мурашки по спине. Ты только по­слушай!

– Да это детеныши ледниковых людей! Помнишь прошлый раз? Так легко было их слопать.

– Что было, то прошло. Эти какие-то особенные: им ведом звук, пронзающий уши. И потом, их слишком много. Те, прежние, разделились, помнишь?

– Но у них нет никакого оружия… Даже огня нет!

– Р-р-р-р… Этот звук мне сердце рвет на части.

– Ну тебя с твоим разорванным сердцем: я есть хочу…

– Ничего, поголодать иногда не вредно. У тебя в по­следнее время появился животик.

– Что за глупая прихоть – бросать такую добычу!

– Ничего, ничего… к тому же луна показалась. По­шли выспимся хорошенько.

– Р-р-р! У меня в брюхе пусто. Да мне и глаз не сомкнуть, пока этот не перестанет петь…

Луна вышла из-за туч, в лесу светло как днем. Мать-Луна откликнулась на нашу молитву.

– Соберите вещи и следуйте за мной, – командует Умник. – Мы не только должны вернуться все вместе, но и ничего не потерять по пути. Покажем этим про­тивным старейшинам, чего мы стоим.

– Легко сказать, – возражает Молния. – Но в какую сторону идти? Я потерял направление. Дедушка Пузан так долго водил нас по кругу…

– Идем сюда, – зовет нас Умник, обнаружив белое пятно на стволе дерева.

– Что это? – спрашиваю я.

– Метка, – поясняет Умник. – Белая пыль, смешан­ная с жиром. Ее видно и в темноте.

– Но кто поставил метку?

– Я.

– Зачем?

– Затем, что я не дурак. Ведь мне известно, что при­ключилось с прошлогодним классом, – и ты хочешь, чтобы я углубился в лес, не приняв мер предосторож­ности? Нет уж, мой милый: Умника не проведешь. Ка­ждое десятое дерево помечено. Нам остается только двигаться от одного к другому, и мы окажемся в дерев­не еще до зари.

– О Мать-Луна! Значит… мы спасены!

– Умник, ты просто гений!

Когда мы подходим к деревне, солнце уже встает, и Полная Луна заводит свою песню:

Папа Большая Рука уже поднялся и пристально гля­дит на холмы. Наверное, волнуется, думает: как я там один в лесу? Но, увидав детей, которые вереницей спускаются в деревню, издает радостный крик.

И вот уже перед хижинами толпится народ, звенят голоса.

Мамы, не веря своим глазам, бегут навстречу, ба­бушки плачут, отцы с гордостью бьют себя в грудь.

– Они справились!

– Многие вернулись в этом году.

– Многие? Я бы сказал, все.

– Нет, нет. Кого-то не хватает. Попробуем их пере­считать.

– Не видно Моржа и Свистка. И Попрыгунчика нет.

– И Щеголька…

– И Вонючки…

Зато мама Кротика вся сияет: она и мечтать не могла, чтобы сынок прошел такое трудное испыта­ние.

Умника, естественно, все поздравляют. Но он не вы­глядит счастливым.

– Могли бы вернуться все, – твердит он.

Едва нас оставляют в покое, как он отзывает меня в сторону.

– Нужно вернуться в лес, поискать остальных, – шепчет он. – Может, еще не поздно…

Сговорившись с Молнией и Рысью, мы тайком по­кидаем стойбище и держим путь к холмам.

Вот и первые деревья; вот и метки, которые оставил Умник.

Мы продвигаемся, напряженно ловя каждый звук, но в лесу тихо.

Солнце стоит высоко, снег подтаивает; временами мы проваливаемся по колено, но это не страшно: шку­ры, которыми обмотаны наши ноги, пропитаны жиром бизона и не промокают.

– Тс-с-с… тут кто-то есть, – шепчет Рысь.

– Ничего не слышу.

– Взгляните на эти следы, – продолжает Рысь. – Ночью тут что-то происходило.

– Следы волков.

– Сколько их тут было!