В техническом тестере было написано отдать две красных, поэтому прихватив две красные бутылки, я почти бегом направился к переходному шлюзу в реакторный отсек.

Перед коридором, ведущим к дверям, я замедлил бег и перешёл на шаг, вывернув из-за угла, я направился к стоящим охранникам.

Шесть человек и автоматическая турель, вот усиленный пост к реакторному отсеку. Не торопясь, я направился к ним, неся в руках две бутыли с красной этикеткой. Вначале охрана всполошилась и направила на меня оружие, но сержант, командовавший ими, увидев в моих руках бутылки, дал команду отбоя и двинулся мне навстречу, улыбаясь. Я, не говоря ни слова, протянул две бутылки, которые быстро перекочевали в заплечный ранец сержанта. Только после этого он обратил на меня внимание и спросил:

– Я тебя здесь раньше не видел, ты с какой бригады?

– С седьмой, буду иногда к вам заглядывать.

– Ладно, тогда проходи, но учти, что ты здесь не проходил.

– Конечно, – сказал я, направляясь к дверям шлюза.

Для открытия двери мне пришлось использовать пропуск техника дважды и пройти шлюзовой отсек.

Увидев реактор, я понял, для чего необходим был шлюз, он был старого образца и очень нестабилен в работе. Мы давно отказались от подобных из-за регулярных утечек радиоактивной жидкости из охлаждающих контуров. Да реактор очень мощный, но из-за этого очень нестабильный. Обслуживание таких реакторов требовало большого количества персонала, но желающих получить дозу радиации не было. Сюда направляли работать не по доброй воле, и нет ничего удивительного, что местные ремонтники приторговывают спиртом, так как начальство на употребление алкоголя в реакторной зоне должно смотреть снисходительно. От таких реакторов мы отказались много лет назад, перейдя на более стабильные и менее мощные, но зато выдерживающие высокие перегрузки в работе. Судя по писку датчика, уровень радиации был повышен, и я поспешил захлопнуть лицевой щиток шлема. Как вывести реактор из строя, я уже представлял себе на учёбе по диверсионной работе, это было самым лёгким заданием, так как уязвимых мест у него было очень много. Теперь мне требовалось выбрать такое место диверсии, чтобы успеть вовремя убежать. Ещё одна проблема, которую мне нужно решить, это сделать так, чтобы они ни смогли отстрелить реактор. Так как на подобных типах реактора это было обязательным условием установки.

В реакторном зале была суета, около десяти техников бегала вокруг третьего контура охлаждения и пыталась устранить утечку. Я бегом направился в дальний угол зала, где располагались огромные пиропатроны, и пока никто меня не видит, я начал отключать клеммы от них. Раздался тревожный писк, сигнализирующий об нарушение целостности контура, но на общем фоне шума тревожных сигнализаций это было совершенно незаметно. Отключив с одной стороны, я бросился к противоположной, но тут так просто выполнить простую с вида операцию у меня не получилось, так как здесь стояли два ремонтника, пытаясь запустить огромный циркуляционный насос, который почему-то отказывался работать. Свидетели мне были не нужны, поэтому подходя с сзади к ним, я, достав нож, безжалостно воткнул вначале ближайшему ко мне работнику, чётко в затылок, под шлем, а затем сразу же попытался ударить второго, но он оказался не так прост. В самый последний момент он сумел перехватить мою руку и, закрутив её, отправил меня в полёт. Это явно был непростой техник, хотя и одетый в технический скафандр. Приземлился я, как меня и учили с перекатом и, остановив вращение, сразу сменил своё место, сделав кувырок в сторону, проделав всё на одних рефлексах. И сделал я это не зря. В то место, где я был секунду назад, приземлился мой противник с огромным универсальным ключом, от удара которого по настилу вылетел сноп искр. Дальше я действовал на автомате, как меня учил инструктор. Церемониться с таким противником я не стал, а просто метнув в него свой нож, быстрым движением выхватил пистолет, и пока техник не сориентировался, выстелил три раза ему в голову. Что меня удивило, так это то, что только последняя пуля смогла задеть его шлем, и мне пришлось сделать ещё два выстрела, чтобы добить оглушённого противника, прострелив его лицевой щиток. Мои выстрелы были практически не слышны на фоне орущих аварийных систем. Подойдя к поверженному противнику, я разглядел на плече, знак службы безопасности, поэтому, обыскав его, достал пропуск оранжевого цвета. Не теряя времени, я бросился к стене и стал отключать разъёмы и клеммы от огромных шашек, которые должны отстрелить весь огромный отсек вплоть до переходного шлюза. Быстро справившись с этой задачей, мне оставалось только подорвать реактор. Это можно сделать, нарушив ещё один контур охлаждения, но его могут принудительно заглушить, поэтому мне требовалось нечто иное. У меня оставалось две термических гранаты, и одну из них я решил использовать. Да, у реактора много степеней защиты, но всегда найдутся места, где повреждения будут критическими. Выбрав процессор управления реактором и системой контроля цепной реакции, я, отключив резервные системы вручную, прошёл к переходному шлюзу и открыл дверь, подперев её от закрытия инструментальным ящиком, вернулся к реактору и установил одну из гранат с максимальной задержкой в пятнадцать секунд. Активировав её, я бросился к шлюзу и, отпихнув ящик, захлопнул дверь.

Захлопнув дверь шлюза, я нажал красную кнопку аварийного прохода без процедуры дезактивации, и как только дверь открылась, я, открыв забрало шлема, скорчил кривую физиономию и дико закричал:

– Реактор пошёл вразнос. Сейчас здесь всё взорвётся, – бросился вперёд в коридор, где был технический шлюз. И пока охрана не сориентировалась, я скрылся за поворотом и нырнул в техническую шахту, после чего добежал до лифта и нажал на самый дальний от этого этаж. Тут же завыла аварийная сирена, и раздалось предупреждение по общей связи.

– Всем внимание, аварийный реактор, возможности отстрела нет, всем приготовиться к детонации. Корпус подъёмника начал дрожать, и я остановил его, выскочив на каком-то техническом этаже, свернув в технический коридор и следуя схеме на тестере, пролез в одну из нычек, где я и собирался пересидеть, пока взрыв не уляжется. Как того и требовал регламент. Через минуту, когда корпус стал вибрировать, на коммуникатор тестера пришло сообщение, мигающее красным светом. Там сообщалось, что диверсию провёл бывший сотрудник службы безопасности совместно с одним из техников, поэтому всем просьба проявлять предельную осмотрительность и всех подозрительных личностей необходимо задерживать. Тут корпус сильно содрогнулся, и меня очень сильно приложило о противоположную стенку небольшого помещения. Я проверил настройки тестера и выяснил, что он числится анонимным в сети, и по нему меня не смогут отследить, но вообще моё везение было невероятно запредельным. Меня, конечно, многому научили, но сами инструкторы утверждали, что попасть на корабль незаметно и провести диверсию практически невозможно. Тут корпус содрогнулся ещё раз, и я додумался использовать тестер для поиска сообщений на техническом форуме, и тут я заулыбался. Свою задачу я выполнил, после взрыва первого реактора сильно пострадал соседний с ним, и его удалось отстрелить. Но потеря двух реакторов, практически делала дредноут грудой железного хлама, так как продолжить своё преследование, и тем более вести полноценный бой с кораблями противника он не мог. Да и вообще, командование на полном серьёзе рассматривает вариант эвакуации команды на соседний крейсер.