— Зачем это сестрам Каснофф… — И тут до меня дошло. — Так же, как и с фильмом? Чтобы все боялись «Ока» и Брэнников, тогда никто не станет возмущаться, что детей превращают в демонов! Лишь бы демоны защитили нас от «Ока» и от вашего семейства.

Эйлин кивнула.

— Именно так. Они еще и обвиняют «Око» в нападении на аббатство Торн.

У меня заныло в груди. Мамина ладонь легла мне на макушку.

— А теперь тетки Каснофф смогут выращивать демонов в любом количестве, сколько пожелают, никто и не подумает их останавливать, — сказала Финли.

— Я их остановлю, — ответила я машинально.

— Как? — скривилась Финли. — Ты больше не можешь колдовать, а у них — самое мощное магическое оружие в мире.

Магия всколыхнулась во мне.

— Мы — люди. — Я с ужасом почувствовала, как слезы подступают к глазам. Не хватало еще разреветься при Финли. — Создать демона — это, по сути, значит наполнить темной магией душу обычного человека. Ну, или там экстраординария. Сам-то человек никуда не девается. Ник, и Дейзи, и я, и… мой папа. Мы не вещи, которые можно использовать и выбросить! Мы — не оружие!

На последнем слове я с такой силой вцепилась в край стола, что сломала ноготь.

Мама шагнула ко мне, подхватила под руку.

— Довольно! — сказала она. — Мы придумаем, как остановить сестер Каснофф, чтобы при этом не использовать Софи.

— Это не тебе решать, Грейс, — промолвила Эйлин.

Мама резко обернулась. Я никогда не видела ее в такой ярости.

— Софи — моя дочь!

— Мы не всегда можем повлиять на то, какой путь в жизни избирают наши родные, правда? — ответила Эйлин, глядя маме в глаза.

Вдруг по комнате разнесся негромкий смешок, от которого у меня волосы на затылке зашевелились. Иззи дернулась, а Финли и Эйлин резко оглянулись. Я только сейчас заметила, что позади них на стене что-то висит. Что-то большое, прямоугольной формы, закутанное плотной темно-зеленой материей. Похоже на картину.

— Грейс и Эйлин снова спорят. Ах, совсем как в доброе старое время… — произнес приглушенный мужской голос. — Кто-нибудь, снимите, пожалуйста, эту чертову тряпку, мне ничего не видно!

Магия снова заметалась во мне, поэтому я сообразила, что говорил не человек. И все равно я остолбенела, когда Эйлин подошла к стене и сорвала ткань.

Все-таки это оказалась не картина, а зеркало, в котором отражалась мрачная обшарпанная комната. Странно было видеть нас всех: мама с настороженным лицом придерживает меня за локоть, Эйлин смотрит на зеркало почти с отвращением, Иззи еще сильнее побледнела, а Финли угрюмо хмурится. Собственное мое отражение меня поразило. Оказывается, я исхудала до невозможности, на чумазых щеках светлые дорожки от слез. А волосы… Знаете, лучше не надо.

Но магию растревожило не зрелище «сиротки Софи».

В зеркале на круглом столе сидел, скрестив ноги, какой-то тип и смотрел на нас с издевательской усмешкой. Я невольно глянула на стол, хотя и знала, что на самом деле никого там нет. Отраженные в зеркале смятые бумаги и географические карты в действительности лежали по-прежнему гладко и ровно. Загадочный незнакомец сидел, уронив руки на колени, кружево манжет задевало листы на столе, русые волосы растрепались. Еще я рассмотрела эффектные высокие сапоги и до невозможности тесные штаны. То ли парень увлекался эпохой Ренессанса, то ли просто был сильно старый. Скорее всего, второе.

— Значит, вот из-за кого столько шума, — промолвил он, внимательно меня разглядывая.

Низкий голос мог бы быть привлекательным, если бы на лице у этого типа не было написано крупными буквами: «Я Самый Злодейский Мерзавец, Правда-Правда, И Совсем Не Обаятельный». Все-таки мне он показался обычным колдуном. Демоны ощущаются как нечто более темное и могущественное, а этот, хотя и явный гад, таким крутым не был.

Эйлин толкнула раму, так что тип в зеркале дернулся и чуть не сверзился на пол. Настоящий стол даже не шелохнулся.

Зеркальный тип нахмурился, цепляясь за край стола, и открыл было рот, но Эйлин его перебила.

— Ты ошибся, Торин. У нее больше нет магических способностей.

Торин пожал плечами.

— Неужели? Что ж, так намного интереснее!

Возможно, многие девушки пришли бы в восторг от его улыбки, а я бы ее назвала попросту гнусной. Наверное, эта мысль отразилась у меня на лице. Тип тут же перестал скалиться и снова заговорил.

— Все равно, я никогда не ошибаюсь. Я говорил, что аббатство Торн погибнет в пламени, так и случилось. Я говорил, что девочка к вам вернется, и вот она здесь.

Он ткнул пальцем в Эйлин. Поверхность зеркала прогнулась наружу, выпирая, точно пузырь.

— И еще я говорил, что чудовищная тварь похитит у вас Грейс. Мне тогда не хотели верить. И вот перед вами живое доказательство, — прибавил он, обернувшись ко мне. — Мои пророчества всегда сбываются! Сбудется и то, что я сказал тебе, Эйлин. Эта девочка остановит колдуний Каснофф.

Повисло тяжелое молчание. Все смотрели на типа в зеркале, а я еще и пыталась переварить удивительную новость: Брэнники, неумолимые истребительницы ведьм, слушаются колдуна-провидца, который непонятно с чего повесил на меня задачу предотвратить надвигающуюся магическую войну. К тому же мне не понравилось, что моего папу обозвали «чудовищной тварью». Я встала с места, состроив презрительную гримасу.

— У вас и волшебное зеркало имеется? Иззи, что же ты мне раньше не сказала? Это покруче палаток и колючей проволоки!

— Это не волшебное зеркало, — ответила Иззи. Я заметила, что она не спускает глаз с Торина. — Он — наш пленник.

— Гость, — поправил Торин, но никто не обратил на него внимания.

— Как же вы сумели поймать волшебника, если сами не пользуетесь магией?

— Не Брэнники его поймали, — ответила мама. — Он сам загнал себя в ловушку.

Торин вдруг принялся увлеченно поправлять манжеты, повернувшись к нам спиной.

— Он замахнулся на чары, которые оказались ему не по зубам, — пояснила Финли. — И вот, оказался здесь. Дело было в 1589-м году.

— В 1587-м, — поправил Торин. — И чары вовсе не были мне «не по зубам». Просто они оказались чуточку… сложнее, чем я думал.

Финли хмыкнула.

— Ага, конечно. В общем, через несколько лет, не помню точно, его нашла Эвис Брэнник и вернула зеркало в семью.

Рассказ продолжила Эйлин.

— Когда Эвис обнаружила у Торина пророческий дар, мы поняли, что он может быть очень полезен, и с тех пор стали его хранителями, — закончила она.

Интересно, они всегда разговаривают по очереди? Мне это напомнило, как Элоди, Анна и Честон ухитрялись переглядываться втроем одновременно. У меня снова больно сжалось сердце. Я с ними и не дружила даже, но одна из них умерла, а две другие пропали, и лишь Богу известно, что с ними стало.