– Мы что-то задели, Джек, – сказал Тревор, слизывая остатки мясного сока с кончиков пальцев.

– Шутишь? – Его напарник заглушил двигатель, и они оба спустились на землю.

Казалось, что водителя больше всего на свете интересует сохранность оборудования. Он рассказывал своему помощнику, что люди сбрасывают на обочины массу строительного мусора, а смерзшиеся куски кирпича или шлакобетонные блоки вполне могут повредить поверхность отвала. Машина была самым последним приобретением дорожного департамента, и Джек чувствовал себя обязанным сохранять ее в идеальном состоянии.

Тем временем Брэдли вернулся назад вдоль обочины, покопался в снегу одетыми в перчатки руками и наконец вытащил из снега синюю дорожную сумку. Она была пуста. Тревор понял это по ее весу.

– Какое легкомыслие! – произнес он.

Покопавшись еще, мужчина пришел к выводу, что вещи из сумки, скорее всего, были разбросаны по обочине дороги, потому что совсем рядом с собой он увидел мужской ботинок. Этот ботинок был из прекрасной кожи с выдавленным на ней узором. Такую обувь никто не будет использовать для прогулок в столь жуткую погоду, так что он должен был выпасть из сумки. Вполне возможно, что чуть раньше Тревор увидел в свете фар другие вещи из этой же сумки – например, белую рубашку, отброшенную в сторону ударом отвала и измятую так, что она стала похожа на человеческое лицо.

Брэдли наклонился и попытался поднять ботинок, но что-то ему мешало, как будто тот оказался тяжелее, чем должен был быть на самом деле. Наверное, примерз к земле. Тревор отбросил в сторону еще немного снега и увидел носок. Это был носок с характерным сине-зеленым клетчатым узором в стиле аргайл[11]. Раньше Брэдли видел, что такие носки носят большие боссы в офисах муниципалитета. Мужчина дотронулся до него, очищая от снега. Это действительно был носок, подходящий для офисного работника, но не для того, чтобы надевать его с рабочей обувью. Если надеть такие носки в снегопад, то ноги отмерзнут в шесть секунд.

Тревор задумался. Прошло несколько минут, пока он мысленно не согласился смириться с тем, о чем говорили ему его пальцы. Носок и ботинок были надеты на человеческую ногу. А под отвалом снега лежал человек.

Брэдли выпрямился и посмотрел на машиниста, который все еще исследовал отвальный плуг. Тот был блестящим, острым, отполированным и весил полтонны. Прошлой зимой таким же отвалом они снесли переднее крыло у «фольксвагеновского» «Жука» и даже не заметили этого, пока не увидели крыло валяющимся на обочине. Тревор помнил, как отвал аккуратно отрезал это крыло – совсем как разделочный нож, разрезающий хорошо приготовленного цыпленка. Правда, «Жук», выкрашенный в модный ярко-желтый цвет, мало походил на цыпленка из супермаркета. Тогда напарники несколько минут тупо смотрели на кусок металла перед отвальным плугом, не понимая, что это такое, пока его не подхватил ветер и не понес вдоль дороги. Провода тянулись за ним, как оборванные сухожилия…

А сейчас Тревор вспомнил свои ощущения, когда несколько минут назад что-то ударило в отвал и они проволокли это «что-то» несколько ярдов, прежде чем остановились. Он вспомнил, как оно на мгновение появилось среди кружащихся снежинок. Тогда его мозг просто не зафиксировал этот объект, и только теперь мужчина понял, что это была человеческая рука. А потом показалось лицо. Он видел только руку и лицо, которые перевалились через отвал и исчезли в темноте. Брэдли судорожно сглотнул и решил, что ему вовсе не хочется представлять себе, как должно выглядеть тело, попавшее под снежный плуг.

– Джек! – позвал он водителя.

Его голос на таком морозе прозвучал совсем тихо и был полностью заглушен звуком двигателей лайнера, который на низкой высоте совершал маневр захода на посадку в аэропорту Манчестера. От этого звука завибрировали стекла в их машине – так же, как и конечности самого Тревора. Его желудок решил избавиться от съеденного, коль скоро рот Брэдли и так был открыт. Постепенно звук стих, и лайнер медленно скрылся за Айронтонг-хилл. Это был «Боинг-767», самолет компании «Эйр Канада», который завершал свой семичасовой перелет из Торонто.

В пустом коридоре перед каждой дверью стояло по паре обуви. Среди них были кроссовки на толстой резиновой подошве, какие-то грубые коричневые башмаки, порванные сбоку, и пара высоких ботинок «Доктор Мартенс»[12]. В самом конце коридора виднелись непромокаемые ботинки Эдди Кемпа, которые плавали в двух лужах, образовавшихся от растаявшего снега. Из динамиков негромко звучали «Времена года» в исполнении Найджела Кеннеди[13].

– Он просил вызвать ему врача? – спросил Бен Купер.

– Врача? – Сержант в блоке предварительного заключения нахмурился и внимательно просмотрел бумаги. – Нет. Все, о чем он просил, – это положить ему два кусочка сахара в чай, когда тот будет готов.

– Дайте ему возможность попросить. Так, на всякий случай, сержант.

Коллега Бена ростом был гораздо выше шести футов. В нем была заметна усталость, которая, как знал Купер, появлялась у всех сотрудников блока после нескольких месяцев работы с задержанными. Им слишком часто приходилось сталкиваться с темной стороной жизни. Слишком многие из их клиентов появлялись и исчезали перед их глазами с завидным постоянством.

– А почему? Он что, считает, что с ним что-то не в порядке? – поинтересовался дежурный. – Кроме того, что у него начисто отсутствует обоняние?

– Да уж, он немного переспел, правда? – усмехнулся Бен.

– Переспел? Сгнил – вот первое, что приходит мне в голову.

От Эдди Кемпа исходила странная, прогорклая вонь. И это было не его дыхание, а запах его тела, который сочился прямо из пор. Казалось, что этот «аромат» завихряется вокруг его фигуры, когда Эдвард двигался, и только его одежда не позволяла вони уничтожить все живое в радиусе двадцати футов от него. Когда с него сняли пальто и душегрейку, краска на стенах чуть ли не начала отваливаться кусками.

Полицейским пришлось как можно быстрее упаковать верхнюю одежду Кемпа в герметические мешки и заставить дежурного констебля обработать помещение дезинфектантами. На женской стороне блока находились трое задержанных, и скоро они опять начнут жаловаться. Купер подумал, что эту вонь он будет ощущать весь день, так же как и отмороженную ногу.

– Надеюсь, что его скоро заберут на допрос, – заметил сержант. – А то одна из наших проституток внимательно изучает Закон о правах человека. Не удивлюсь, если там окажется статья об ущемлении прав заключенных путем лишения их доступа к свежему воздуху.