искренне говоря, я не было уверенна, что меня радовало это обстоятельство.

— Она не против пап, она хочет помочь. Да, Каро? — ответил за меня императорский отпрыск, привыкший все за всех решать, и от этого немного обидно было кивать в знак согласия. Но я и на самом деле хотела помочь, поэтому выбора не было.

— Так что там с настроением убийцы? — напомнил мне герцог Саргадский.

— Убийца точно знал, что он убивает Этьена фон Ричмонд, и, кроме того, он испытал удовлетворение, что покончил с ним, извините…, герцог, — боль в глазах отца заставила меня замолчать.

— Продолжайте, Каро… — кивнул он мне.

— А вот о втором убитом — он знал только то, что он дракон. И с этим же связаны некоторые отличия в характере убийства, Этьена он убил быстрей, потому что заранее рассчитал силу и время, а вот этого полудракона он убивал дольше… и еще он с дозой морфина ошибся, поэтому вторая жертва была способна оказать сопротивление. И еще…, мне кажется, что это не последнее убийство дракона…

— Если все, что вы говорите Каро — правда, то тогда, здесь, без вариантов, моего сына заказали, но пытаются развести меня на версию про серийного убийцу, промышляющего исключительно убийством молодых драконов…

— Эрик, вези Каролину в министерство, и пусть ее способности срочно проверят. Я должен знать, наверняка!

— Но занятия! Сегодня, второй день учебы, я не могу! — взмолилась я. И я действительно не могла прогуливать, потому что у меня на факультете управления экстрасенсорным даром, с прогулами без уважительной причины было очень строго. Но и правду говорить я тоже не хотела. Во-первых, потому что бабушка дружит с деканом, и он ей, несомненно, доложит о моем участии в деле убийства брата бастарда нашего императора. А бабушка, настолько не любит императора, что с нее станется запретить мне участвовать в деле. Во-вторых, если отец Этьена хочет утаить детали следствия от прессы, то чем меньше людей о нем знает, тем больше шансов, что тайна сохранится.

— Можешь прикрыть Каро? — поинтересовался герцог у пасынка.

— К-к-как, интересно? — поинтересовалась я, хотя мне было не интересно, а страшно. Во-первых, я ничем не хотела быть обязана Эрику фон Ричмонд, а во-вторых, я боялась того, что меня, не дай Дух природы, заподозрят в близкой дружбе с императорским отпрыском. Это ж тогда всё! Мало того, что крест на репутации, так ещё и на спокойной жизни. Ну уж нет, хватит с меня дротиков, так опрометчиво удивительно-точно запущенных в стоечку воротника недовысочества!

— Мой Эрик, президент студенческого совета АУД, так что он обязательно, что-нибудь придумает, — «успокоил» меня гордый отец.

— Господин министр, я вас умоляю… и я вам обещаю, что с моим даром все чисто, но только, прошу, можно я пройду тесты сразу же после занятий… Доберусь сама, — и, так как в голосе моем была бездна тьмущая отчаяния, герцог уступил, но, к сожалению, не до конца.

— Эрик, тогда, привезешь Каролину в министерство, сразу после занятий, а сейчас отвези в академию! — отдав пасынку эти распоряжения, министр укатил по своим делам.

Глава 4

Его недовысочество окинул меня взглядом, каким горничные смотрят на люстру, состоящую из нескольких сотен хрустальных подвесок, каждая из которых покрыта толстенным слоем пыли, и которые им предстояло отмыть до блеска. То есть, скривился и погрустнел.

— Я сама прекрасно доберусь… — с искренней радостью провозгласила я, и даже попыталась начать сама добираться. Вот только проблема с Эриком была в том, что он ничего не делал ради меня, он делал все… вопреки мне.

— Стоять! Или я натравлю на тебя троллей! — угроза была более чем понятная, поэтому остановилась.

— А что у тебя на троллей? — все же не удержалась я от вопроса.

— Много будешь знать, скоро состаришься… — ответили мне всем известной банальностью.

— Может и скоро, но гораздо позже, чем состаришься ты… — парировала я всем известным фактом, потому что мы наяды и дриады, не только живем дольше других рас, но и стареем гораздо медленнее.

— Пошли! — буркнул недопринц, схватил меня правой рукой за первую попавшуюся мою руку, а попалась ему левая, и потянул меня через дворы, заполненные троллями к повозке. Таким образом передвигаться мне было очень неудобно, о чем я бы ему сообщила, если бы не споткнулась и не упала, весьма неграциозно, но достаточно мягко приземляясь на него же, чем привела в неописуемый восторг троллей, орков и огров. Да, уж…, гогот-хохот стоял долгий и громкий, и бедняги, которые столь неумеренно гоготали-хохотали… чуть животы не порвали. Кроме того, на громогласно-длительный гогот-хохот сбежались также еще стражи и дозорные, причем и утренние и вечерние, но все на что они были способны — это присоединиться к общему веселью. Да, уж, императорскую семейку, и, в том числе и незаконнорожденного отпрыска, в нашей империи чрезвычайно боялись, но очень сильно не любили.

— Каро, если тебе так не терпелось со мной покувыркаться, сказала бы прямо! Я бы обеспечил… Да еще и более приятные условия бы обеспечил… — прошипел недовольный падением, и моим на него приземлением недопринц.

— У тебя с координацией не очень, а виновата я? — опешила я.

— Слезь с меня… — прошипел он, — и дай мне подняться…

— Руку сначала отдай… мою левую…, которую ты все еще удерживаешь своей правой, чтоб тебя… — сквозь зубы парировала я его обвинения.

— Сама СПЕЦИАЛЬНО подсунула мне неправильную руку, а теперь пытаешься меня виноватым сделать?

Здесь надо отметить, что я в принципе дар речи потеряла от такого абсолютно несправедливого обвинения. К счастью, недопринцу тоже не нравилось его лежачее положение, хотя думаю ржачное настроение троллей, орков и огров и дозорных все прибывающих и прибывающих, чтобы посмотреть на его землеваляние, ему не нравилось еще больше, поэтому руку мою высвободили, и я смогла подняться. Однако, не успела я подняться, как мою правую руку схватили и что-то в нее всунули. К сожалению, суматоха была такая, что я понятия не имела, кто это сделал. И надо же было такому случиться, что единственный, кто это заметил был… Эрик! Правда узнала я об этом не сразу, а как только мы сели в повозку все того же обесбашенно-скоростного кентавра, который привез нас сюда.

— Каро! Читай, что там! — скомандовал Эрик.

— Где там? — попыталась прикинуться дурочкой я.

— В записке, которую тебе сунули, как только ты слезла с меня… — раздраженно сообщили мне.

— В какой записке… — невинно поинтересовалась я, все еще надеясь, что он решит, что ему показалось.

— Я намного сильнее тебя, — угрожающе известил он меня, — но не