проповедуемую ими псевдорелигиозную блевоту и взорвался.

– Где был твой милостивый бог, когда колонна с гуманитарным грузом попала в засаду, там не было военных! Сопровождение все сплошь гражданские, видела бы ты, что с ними сотворили. Карандашики, с которыми мы в поиск пошли все облевались, а они не первый день на войне были. Мои тоже многое повидали, но сутки никто есть не мог, – небольшая пауза, чтобы сделать глубокий вздох, да глотнуть из бутылки вискарика и я продолжил свою обличительную речь.

– Вы видели по телевидению кадры резни в Кхуторе, – собравшиеся согласно закивали, пару лет назад видеоролики зверств повстанцев сутками крутились на всех телеканалах, – так вот это детский лепет того, что осталось за кадром! Скажу я вам по секрету, это зрелище было поистине ужасным. В ваши головы не приходила мысль, почему никто не был осужден за это? А я отвечу, судить было некого! Пленных не было, живыми террористов не брали. Войска объединенной коалиции блокировали город. Боевики засели в трех башнях в центре, мы прошли через мертвые улицы. Насмотревшись на убитых женщин и распятых детей, мы явили собой всю ярость правосудия. Не стоит надеяться на судьбу, рок или предначертание господа, нужно самим вершить возмездие. Делай, что должен, и будь что будет!

К тому времени выпито уже было не мало, мысли в голове путались, язык заплетался. С каждым очередным глотком спиртного, я буквально ощущал, как опьянение накатывает на меня волна за волной. Утром меня ожидало жесточайшее похмелье, но я нуждался в этом забытье, мне надоело каждую ночь засыпать под стрёкот стрельбы, шелест мин, свист пуль и взрывы снарядов.

Глава 3

Пробуждение оправдало мои самые чёрные ожидания. Похмелье было жесточайшим, разбухший шершавый язык с ужасным скрежетом то и дело цеплялся за нёбо, вызывая жуткую головную боль. Малейшие попытки пошевелиться вызывали тошноту, гулко ухало сердце, норовя выскочить из груди. В животе разразилась настоящая буря, отголоски которой в виде болезненных спазмов постоянно сотрясали моё бренное тело. Попытки открыть глаза ни к чему стоящему не привели. Расслабившись, я приступил к дыхательной гимнастике, стараясь как можно скорее очистить организм от токсинов. Как говорил один мой знакомый: «произнесите "похмелье" с ударением на последний слог. Почувствуйте тень виноградника, вкус молодого вина, прохладу утреннего луга…».

– Встать! Приготовиться к приёму пищи! – раздался в моей голове противный металлический голос.

– Не шуми, сгоняй лучше за холодненьким пивком, – с трудом выдавил я из себя.

– В меню пиродаса данный продукт не входит! – сказал, как отрезал мой странный собеседник.

– Как, как ты меня назвал, покойник? – рассердившись, я попытался подняться, но тут же рухнул без сил.

– Объект х-71 нуждается в диагностике.

Раздался негромкий шелест, как будто распахнулась дверь. Пахнуло свежим воздухом, кто-то или что-то приблизилось ко мне и находилось совсем рядом. С трудом я всё же открыл один глаз и уставился на стоящего рядом со мной дроида. Робот, скорее всего, был медицинским, его манипулятор коснулся моей руки, едва ощутимый укол и забор крови для анализа произведён. На груди робота замигали разноцветные огоньки. Инфоокно высветило несколько диаграмм, часть из которых мигала тревожным красным светом.

– Объект х-71 отравлен и нуждается в немедленной реанимации, – резюмировал обладатель металлического голоса, – статус объекта не предусматривает оказание подобной медицинской помощи, провести процедуру интоксикации…

В мою руку одна за другой впились иглы. На мгновение мне стало легче, а затем меня скрутил жесточайший внутренний спазм. Меня тошнило, как никогда в жизни, я едва не выплюнул свои внутренности и чуть не отдал богу душу, если она у меня есть, конечно. Сколько это продолжалось я не знаю, но как только силы покинули меня. Обладатель металлического голоса начал очередное испытание.

– Помещение подвергнуто заражению, класс опасности низкий! Начать процедуру очистки.

Койка, на которой я спал, ушла в стену, моя камера оказалась небольшой метра три на два с половиной. Из стен и потолка ударили струи воды, я мгновенно промок. Небольшое помещение стало быстро затопляться, мне пришлось изрядно побарахтаться, чтобы спасти свою жизнь. Жидкость ушла также внезапно, как и появилась. Я лежал без сил на мокром полу, желая лишь одного, чтобы это издевательство побыстрее закончилось. Наглотавшись воды, я не смог сдержаться и меня снова вырвало. Мстительный голос объявил об очередной уборке помещения, опыт предыдущей санации дал себя знать, и вторую процедуру мне удалось перенести гораздо легче. На этом мои беды не закончились, сначала всё складывалось неплохо, поднялся тёплый ветерок, который быстро высушил остатки воды. Койка откинулась, и мне удалось вновь прилечь, что существенно облегчило моё положение. Затем появился медробот, поколдовал надо мной немножко и в моё истерзанное тело начала возвращаться тяга к жизни. Я почувствовал себя настолько хорошо, что даже смог сесть. Мой лекарь, посчитав свою функцию выполненной, направился к выходу. Стоило двери открыться, как я в два прыжка миновал разделяющее нас пространство и перепрыгнул через невысокого дроида, норовя выскочить в распахнутый проём.

Пространство впереди пустовало, тюремщики видимо не учли, что даже в похмельном состоянии, я представлял собой грозную силу. Не знаю, за что меня закрыли в каталажку, но задерживаться в ней мне было не с руки. Пойдём на рывок, как бывало не раз. Главное вырваться на свободу, а там за дело примутся многочисленные адвокаты, в крайнем случае, можно дать на лапу. Следовало принимать как данность, что прошедшие через горнило войны, были слабо приспособлены к мирной жизни. Мне и самому уже приходилось решать возникшие, из-за обострённого чувства социальной справедливости, проблемы, в первый раз повздорил в баре с какими-то шумными ребятами. Пара спортсменов решила покрасоваться перед своими девчонками – итог: два жёстких сотрясения, а к ним вдобавок выбитое плечо и переломанные рёбра у одного, сломанная нога и отбитый ливер у другого. Пришлось спешно уехать из страны, да оплатить лечение этим недоумкам. Второй раз какой-то укурыш захотел разжиться мелочишкой, используя в качестве аргумента большой столовый нож. Когда этот упырь, брызгая слюной, бросался на меня не видел никто, стоило мне отнять у него тесак и перевести его в бессознательное состояние появились доброхоты, которые всё подробно засвидетельствовали. Бдительные граждане, вызвав бравых блюстителей правопорядка, попытались задержать небритого верзилу, ударившего подростка, но это был не их день.

Мне практически удалось вырваться на свободу, я даже разглядел тянущийся в обе стороны коридор футуристического вида. Странный дизайн наводил