демонов на перерождение уже отправили. Тела этих лузеров, угодивших под удар граблей и лопаты, без признаков жизни валялись под ногами паломников.

— О, боги, ну что за дебилы!.. — простонал игумен, извлекая дубинку, усеянную волчьими клыками. — Все самому делать приходится. Ну неужели нельзя на шаг вперед подумать?

Он опустился рядом с плененным Четвертым и громко крикнул:

— Эй, вы! Что башкой вертишь, свинья шелудивая, тебе говорю! Оружие на землю, руки в гору! А не то я вашего монашка прямо сейчас на перерождение отправлю.

Бойцы замерли на секунду. Потом Тот, не изменившись в лице, спокойно и аккуратно положил свою лопату. Жир же скрипнул зубами, глухо выматерился и с размаху швырнул грабли на землю.

— Кто бы знал, как меня задолбал этот хрустальный чемодан без ручки! — с неподдельной экспрессией заявил он, поднимая руки. — Опять из-за него в плену сидеть!

дер. Надеждинка

Муромцевский сектор

Омской локации.

56°24′ с. ш. 75°39′ в. д.

— Князь! Князь, поди сюда! Это тебе подарочек или как? Наверняка ведь по твою душу к нам во двор двадцатилитровую кастрюлю забросили? Да хватит мечом махать, подойди на секунду!

Над кастрюлей с заключенным в ней Психом стояла Лоча и громко кричала, призывая своего быкоголового мужа. Как всегда, новые кухонные девайсы первой обнаруживает хозяйка дома.

— Вы уж извините, что я без спроса, — раздался вдруг голос из кастрюли, — но дальний портал я скастовать никак не успевал, а в ближнем радиусе у меня ваша усадьба — единственное место, где меня гарантированно не съедят по прибытии. А вообще — правильно, невестка, зови этого бычару сюда. Есть у меня к нему пара вопросов.

— А что ты там сидишь, Хан? — раздался густой баритон подошедшего, наконец, быкоголового Князя. — Вылезай уже. Это, в конце концов, не очень вежливо — ходить в гости в кастрюле. Пусть даже незванным.

— Не могу, — честно признался Псих. — Прикинь, Ёви, я не могу вылезти из кастрюли. Поэтому ответь мне, мой старый друг, на один вопрос извне. Не глядя, так сказать, честно в глаза старому приятелю. Ты, бычара затихарившийся, знал? Знал, что наш с тобой друг юности Гриф, которому вообще-то еще сидеть не пересидеть, на самом деле тусит неподалеку, в Свердловской локации?

— Знал, конечно, — признался Князь после секундной паузы. — И не только знал — я ему неслабо помог в первые годы после побега. Он, собственно, и осел на Урале, потому что я ему там это тихое место, этот заброшенный монастырь, нашел. Ну и чтобы от меня неподалеку быть, если честно. Сейчас я ему, конечно, уже нафиг не нужен, он неплохо приподнялся и обустроился в последние годы, но поначалу его пришлось плотно прикрывать. Искали его по-серьезному, носом землю рыли. Ну и ко мне, разумеется, приходили, расспрашивали, в деталях обстановку узнавали. И, главное — не пошлешь расспросчиков. Вернее, послать-то недолго, я поначалу так и сделал… Но очень быстро она меня вышли очень серьезные люди и вежливо, но настойчиво, попросили проявить понимание и пообщаться с людьми, чтобы не портить жизнь ни мне, ни другим.

— Ни фига себе… — глухо отозвался Псих из кастрюли. — Если даже в твою упрямую башку они сумели вложить стремление к сотрудничеству со следственными органами — наверное, это были очень серьезные люди.

— Гораздо серьезнее, чем ты себе воображаешь, — буркнул бык. — Более того — я потом разузнал осторожно, эти расспросчики приходили ко всем, кто имел хоть какие-то дела с Грифом до посадки. Если бы ты тогда под горой не чалился — и к тебе бы пришли. Наша птичка какой-то очень серьезной разработке по работе с пространством ноги приделала, за что, собственно, и присела надолго. Больно уж злы были на него очень серьезные кланы с Верхних Планов. Вот только ты его знаешь — его никакая клетка не удержит. «Летать рожденный — сидеть не будет» — так он всегда говорил.

— Не только говорил, но и делал, — напомнил Псих. — Ладно, давай для начала меня вытащим, а потом обсудим нашего новообретенного друга юности.

— Резонно, — кивнул рогатый демон, — Посиди немного, я за инструментами схожу.

Через полчаса Князь с матюгами швырнул дрель на пол.

— Да чтоб у него чирей на ключе выскочил! Это что за кастрюля-то такая? В нее что — атомную бомбу швырять надо? Ладно, последнее средство. Я попытаюсь свой рог под крышку подсунуть. Есть у меня одно заклинание повышенной пробиваемости рогов, как раз для крайнего случая берег. Если и это не поможет — придется мне брать эту твою дурацкую кастрюлю и вести ее к Грифу, пусть сам свое имущество открывает.

— Да не хотелось бы, — осторожно заметил Псих, к тому времени едва не оглохший от всех ударов, сверлений и пилений Князя.

— Сам не в восторге от этой идеи, — буркнул бык. — Ладно, пробуем.

Эксперимент удался наполовину — быку удалось втиснуть кончик своего рога под крышку, но именно что только кончик. Протиснувшись на пару сантиметров, рог мертво встал и развить успех у быкоголового демона не получилось, сколько бы тот не старался. К тому же стенки кастрюли плотно облегали рог, не оставляя никакого зазора.

— Ладно, — тяжело дыша, Князь, наконец, сдался. — Придется к этому пернатому властелину пространства на поклон идти. Но ты не переживай, при мне он тебя не тронет.

— Зато я его трону, — пообещал Псих изнутри. — Я его так трону, что он у меня сам в эту кастрюлю залезет, чтобы спрятаться от моего гнева.

— Короче, я выдергиваю рог, — предупредил рогатый демон.

— Стоп! — заорал изнутри Псих, которому в голову пришла идея. — Не выдергивай! Ты это… К стоматологическим процедурам нормально относишься?

— В смысле? — не понял Князь.

— Бормашины не боишься?

— Да вроде нет. А что это такое?

— Отлично! — резюмировал Псих, оставив вопрос друга без ответа. После этого заключенный обезьян извлек свой железный посох, уменьшил его до нужного размера и, используя свой любимый девайс как сверло, высверлил в бычьем роге небольшое дупло.

Князь немного помычал, но в целом операцию перенес сравнительно спокойно, хотя и несколько удивленно. Лишь в самом конце не удержался и сказал:

— Я надеюсь, ты знаешь, что делаешь.

— Не псы, ты не первое столетие