Он сделал дворецкому знак удалиться.

– Мне стало известно, – понизив голос, продолжил он, когда Стэнтон ушел, – что наша позиция по тактике переговоров с американскими предпринимателями не находит поддержки в министерстве торговли. Там засели тупоголовые бараны, которые никак не могут взять в толк, что лучше уступить в чем-то нашим заокеанским партнерам, чем вынудить их объявить нам войну. Впрочем, это ты, наверное, и сам уже знаешь.

Шарлемань ухмыльнулся:

– Кое-кто тешит себя надеждой, что американцы согласятся снова стать колонистами. Но они явно не пожелают уподобиться покорным овцам и не позволят загнать себя в овчарню. Этот остолоп Шипли переплюнул по части тупой самонадеянности круглого болвана Ливерпула – он назвал янки изменниками.

– Если ты понимаешь это, тогда мне не ясно, что тебя бесит, – внезапно сказал Себастьян, в очередной раз проявив проницательность.

– Тебе показалось, – ответил Шарлемань. – Я приехал, только чтобы переодеться для следующей встречи.

Он стал торопливо подниматься по лестнице, стараясь не смотреть на стоявшего брата.

– С кем же, если это не секрет? – спросил Себастьян.

– Тебе этот человек неизвестен, – уклонился от ответа Шарлемань.

– Сомневаюсь! Я знаю почти всех деловых людей Лондона. У тебя должна была сегодня состояться сделка с партией китайского шелка. Судя по твоей кислой физиономии, ты не удовлетворен ее исходом. Позволь мне дать тебе совет!

– Я весь внимание, – настороженно произнес Шарлемань.

– Оставь эту особу в покое, коль скоро она вывела тебя из душевного равновесия. Лучше найди себе другую пассию.

– Развлечение здесь ни при чем, – холодно возразил Шарлемань, проклиная проницательность брата. – И вовсе я не зол, а просто озабочен и потому задумчив.

– Это так теперь называется? – Герцог рассмеялся. – Мне бы твои заботы!

Шарлемань скрылся в своей спальне. Он был растерян и подавлен, что с ним очень редко случалось. Утреннее происшествие в доке ему было совершенно не по нутру, он жаждал реванша.

Но к тому моменту, когда он добрался до Карлайл-Хауса, желание колотить в дверь кулаком у него пропало, он стал размышлять здраво. Потоптавшись немного возле входа, украшенного вазонами с цветами, он решил обсудить вопрос не с девицей, уведшей товар у него из-под носа, а с тем, кто ею руководил в том, что действовать на свой страх и риск Сарала не могла, он даже не сомневался.

Открывший ему дверь представительный дворецкий спросил, что гостю угодно.

– Доложи лорду Ганноверу, любезный, что его желает видеть Шарлемань Гриффин, – важно сказал незваный гость.

Услышав его фамилию, лакей без лишних слов впустил его в дом и, затворив дверь, проводил в утреннюю гостиную, после чего, отвесив ему поклон, отправился докладывать о визите хозяину.

Комната оказалась небольшой, но уютной и со вкусом обставленной Шарлеманю показалось, что в ней пахнет корицей. Этот запах напомнил ему о коварной плутовке, сумев шей ловко переиграть его. А вкупе с эротическими видения ми, постоянно возникавшими в его воображении, его постыдное поражение казалось ему вдвойне позорным и горьким. Проигрывать он не любил.

Внезапно из холла послышался звук шагов и приглушенный разговор. Затем двери гостиной распахнулись – и перед каменевшим гостем предстала прелестная юная леди собственной персоной. Одетая в очаровательный халат, фасон которого подчеркивал изящество ее форм и шелковистость обнаженных рук и шеи, она встряхнула черными волнистыми волосами и, словно бы бросая гостю вызов, горделиво вскинула подбородок.

От восхищения Шарлемань проглотил язык вместе с гневной тирадой, которую собирался произнести. Красота коварной пленительницы ослепила и парализовала его на несколько мгновений, показавшихся ему вечностью.

– Чем я обязана вашему визиту? – сухо осведомилась Сарала. – Мы с вами уже виделись этим утром, не так ли, лорд Шарлемань?

Мысленно твердя, что волноваться не надо, он прокашлялся и прохрипел:

– Украденным вами китайским шелкам!

– Вы заблуждаетесь, лорд Шарлемань! Никакой кражи я не совершала. Вы любезно оповестили меня о прибытии в док Блэкфрайарз партии китайского товара, и я не преминула воспользоваться вашей информацией. В деловых сферах такое в порядке вещей!

Шарлемань прищурился и произнес:

– Обсуждая с вами этот вопрос, я не предполагал, что вы станете моей соперницей, юная леди!

– Что ж, вы допустили ошибку и поплатились за это! Сарала презрительно фыркнула и задрала носик.

– Где ваш отец? – шагнув к ней, строго спросил Шарлемань. – Я желаю обсудить с ним эту проблему с глазу на глаз. Надеюсь, он рассудительный джентльмен и возвратит мне товар, купленный вами мошенническим образом.

Леди Сарала насупила брови и прожгла его уничижительным взглядом.

– Либо вы будете обсуждать этот вопрос только со мной, либо вообще ни с кем, милорд!

Такой наглости Шарлемань не ожидал. Что ж, подумал он, засопев, еще не известно, чья возьмет! Рукав халата соскользнул с ее плеча, и он увидел жилку, бьющуюся на ее шее, и быстро вздымающийся роскошный бюст, обтянутый великолепной ажурной тканью. Переместив взгляд на ее восхитительный ротик, он сглотнул ком и воскликнул:

– В таком случае верните мне мой шелк!

– Он вовсе не ваш! – прищурившись, бросила ему она. – Теперь это мое имущество! Но я могу вам его продать, если мы сговоримся о цене…

– И какова же она? – Шарлемань вскинул бровь.

– Пять тысяч фунтов стерлингов! – объявила Сарала свою цену.

У Шарлеманя глаза на лоб полезли.

– Пять тысяч фунтов стерлингов? – переспросил он. – За шелк, купленный вами за бесценок? Вы хотите дважды меня обворовать?

Взглянув ему прямо в глаза, она отчетливо произнесла:

– Зарубите у себя на носу, милорд, что я ничего у вас не украла! Я не воровка, а предприимчивая женщина. Либо делайте свое контрпредложение, либо покиньте мой дом.

Не веря, что все это происходит с ним наяву, он встряхнул головой и воскликнул:

– Но это же просто смешно! Послушайте, у вас есть здесь вино?

– Да, вон там, в буфете возле окна, – сказала она с усмешкой.

Он порывисто взял ее за руку и воскликнул, сверкая глазами:

– Вы действительно меня не боитесь!

– А вы хотите нагнать на меня страху? – Сарала высвободила руку и отступила на шаг. – До меня доходили слухи, что вы опасный соперник. Но со мной ваши грязные приемчики не пройдут. Рекомендую поторопиться со встречным предложением, милорд! Я вас абсолютно не боюсь!

Он подался к ней и страстно поцеловал ее в пухлые алые губы. Дрожь пробежала по всему его телу до самых чресел, а мужское естество окрепло и проявило свой беспокойный норов. Вкус ее губ было невозможно выразить словами, ему показалось, что он упивается солнечным светом, морским воздухом, летней жарой и вожделением.