ищут себе новое жилье или пищу, но редко. Куда чаще встречались гоблины или вездесущая нежить.

На мелких тварей легче всего охотиться, но охота на монстров типа орков или гоблинов зачастую приносит больше награды. Да, с гоблинами и орками трудно сражаться, но прибыль от удачной охоты с лихвой окупает эти сражения. С гоблинов и орков можно снять снаряжение, или даже кошелек, который монстры срезали у предыдущего приключенца. Их грубую экипировку можно сбыть скупщикам на воротах, тому же Хитору в городе или даже в городскую оружейную.

Стилет, три метательных ножа, копье и зелья. Это снаряжение в разы лучше того, что было у меня в прошлой жизни — тогда я носил дубинку, которую выдали сердобольные товарищи по команде. К сожалению, сейчас у меня нет денег на покупку защитного снаряжения, так что придется обходиться обычной одеждой.

Лучше начать с проверки сил на мертвых кроликах, а потом заняться гоблинами. Трогать орков опасно — они гораздо сильнее обычных людей, до которых я еще не дотягиваю. Гоблины тоже опасны: ходят в группе, пользуются духовыми трубками, луками и смазывают снаряды ядом. К тому же, гоблины куда умнее орков, и те, кто выживает вне логова, не опасаясь скелетов и прочей нежити, не только самоуверенны, но и довольно сильны.

По сравнению с ними, мертвые кролики — отличный объект для тренировок. Они маленькие, плохо чувствуют живых и довольно медлительны. У них нет луков, они не ядовиты, и если даже тебя достанут кривые костяные коготки кроличьих лапок, рана разве что слегка опухнет. Однако до такого обычно не доходит. Даже самый слабый авантюрист в состоянии приложить мертвого кролика ударом дубинки.

Когда мир стал разваливаться под натиском нежити, которая в первые годы атаковала всех подряд, а не одних лишь разумных, кролики, как и многие другие существа, были вынуждены искать безопасное убежище. Именно эти поселились на небольших холмах у Вяжска. Холмы заросли невысокой травой, что укрывала пушистиков от нежелательных взглядов.

Нежить влечет к городам, но насколько я знаю, возле того же Оклорда есть поля, куда во время работы нанимают несколько команд авантюристов для охраны бригад. Пока люди останавливают основной поток монстров, не давая им выбраться из подземелий, и своевременно упокоевают нежить на старых кладбищах, и не устраивают походы на некрополи, все нормально.

Едва я дошел до кроличьих холмов, меня встретил запах душистых трав. Зеленое покрывало ходило волнами. Кролики шныряли по траве белыми и серыми пятнами. Я заметил осторожного пушистика метрах в пяти от меня: кролик привстал, поднял уши и теперь смотрел на меня внимательными глазками.

Странный выверт вяжского законодательства: на живых кроликов охотиться без разрешения городских властей было запрещено. Хочешь добыть пищу — иди в лес. Но живые меня и не интересовали. Я по прошлой жизни помнил, что здесь можно найти и мертвых животных, которые давно уже не обращают внимания на своих сородичей, зато не прочь подкрепиться людьми.

Вскоре я нашел, кого искал. В траве неподвижно сидел небольшой кролик с грязным, местами облезшим мехом. Идеальный противник, чтобы проверить собственные силы.

Когда я подошел достаточно близко, кролик посмотрел на меня затянутыми поволокой белыми глазами. И неуклюже засеменил в мою сторону.

Наконечник копья сверкнул на солнце, молниеносно полетев в атаку. Я бил быстрее любого четырнадцатилетнего парня — со скоростью проблем не было. Но с меткостью дела обстояли гораздо хуже — я целился в голову кролика, а попал в спину. И пусть большой наконечник вошел в тушку наполовину, этого было недостаточно, чтобы кролик перестал… функционировать.

Но выдергивать копье я не стал. Наоборот — надавил наконечником на тушу. Острие с противным хрустом рвало гнилое мясо и ломало хрупкие кости, но я, не прекращая, давил сверху вниз на копье, прижимая кролика к земле. А потом — поставил на спину рядом с копьем ногу. Нежить извернулась, и зубы мертвого кролика защелкали в опасной близости от моей ступни, но до моего мяса не дотягивались.

Я перехватил копье левой рукой, а правой выдернул из-за пояса стилет и пару раз вонзил его в глаз зверька.

Если бы эти некрокролики давали хоть что-то полезное, их бы уже истребили. Я мало что мог получить с этого бедняги. В центре маги готовы покупать целые тушки для обучения своих учеников, но у меня нет желания пихать кролика в рюкзак, чтобы таскаться с ним по холмам, а потом еще и по городу — я весь пропахну мертвечиной за весьма скромную сумму. В Вяжске продавали пространственные сумки, но они были настолько дорогими, что сейчас я не мог даже мечтать о такой покупке. Поэтому все, что я сделал — нашел и завалил еще несколько кроликов, привыкая орудовать копьем. Книга навыка здорово бы помогла мне, вернув ощущение единства с оружием, но на нее у меня нет денег. Боюсь, больше взносов со стороны работорговцев не последует, и мне придется самостоятельно добывать монеты.

В процессе геноцида мертвых ушастиков выяснилось: во-первых, я не смогу полноценно сражаться копьем — мышцы этого тела не тренированы, и я не могу выполнить простейшие приемы. А во-вторых, я настолько слаб, что, проткнув копьем цель несколько раз, уже устаю.

— У меня нет сил, нет выносливости. Я вернулся в прошлое, но сейчас завидую тому прогрессу, которого достиг в будущем, — ворчал я.

Мышцы ломило так, будто я не с кроликами дрался, а по меньшей мере с орком. Я был голоден и хотел пить. Будь у меня утром сумка, я бы взял с собой флягу воды и хлеб.

Без добычи возвращаться не хотелось, потому я решил пройти по холмам и пройти по опушке леса. В чащобу идти опасно — там логова гоблинов, там встречаются орки, и туда в моем состоянии идти — самоубийство.

Я прошел по траве. Кролики не подпускали меня близко — когда до них оставалось метров десять, они разбегались от меня по сторонам.

Я медленно спустился по крутому склону последнего холма, обошел стороной троих мертвых кроликов, последний из которых неуклюже прыгал к городу, не обращая внимания на распоротый чьими-то когтями бок, и добрался до опушки. Передо мной расстилалась необъятная дремучая чаща, наполненная опасностью и магией. В основном — магией смерти. Убитый человек, гоблин или орк обратится и восстанет за пару минут.

Здесь, на опушке, солнечные лучи проникали сквозь густую листву, плясали на ковре опавшей листвы. Но шагов через сорок деревья сомкнулись, встав столь близко, что лучи не достигали земли.

— Тропами тайными-тайными

Топями тёмными-тёмными

Между деревьев плутали мы…* — пробормотал я, осматриваясь.

Выбрав дерево с крепкими ветвями, я взобрался на высоту четырех метров. Там, заслоненный ветвями, перехватил копье поудобнее и замер.

Теперь только от судьбы зависит, будет ли добыча, пройдет ли кто-нибудь снизу, и смогу ли я сегодня оплатить комнату еще на день, или придется подбирать мертвых кроликов и тащить их в гильдию. Но ведь кто-то ранил кролика — я видел следы когтей. И не думаю, что это произошло в чащобе — тогда ушастый не выбрался бы на луга. Значит, здесь точно кто-то есть.

Прошло минут десять, прежде чем со спины зашуршали сухие листья. Я медленно обернулся и увидел гоблинов. Вот уж кого я точно не ожидал встретить в шаге от города…

Монстров было трое. Одеты они были в рванье, снятое когда-то с авантюристов. Двое держали в руках духовые трубки, и я не сомневался, что дротики, которые полетят в меня, будут ядовитыми. Один держал небольшой нож. Гоблины куют себе клинки из дрянного железа, и каждый носит свой. Дальше неказистых железных пластинок с оплетенными кожей рукоятками их кузнечное ремесло не ушло.

Гоблины были слабыми монстрами, однако свою слабость они нивелировали численным превосходством, хитростью и ядом. Причем яд зачастую был парализующим и лишал врага возможности двигаться. С парализованным врагом гоблины находили гораздо больше способов позабавиться, ведь над мертвым врагом не поглумишься, не позабавишься — его можно лишь сожрать.

Я не мог противостоять трем гоблинам в открытом бою. Единственный шанс выжить — атаковать внезапно. Правая рука по-прежнему держала копье, а левой я вытащил метательный нож.

Гоблины дошли до места, где я прошел, и застыли — учуяли гнилостный запах, оставшийся за мной. Хотя я и вытер копье о траву,