припустил в кромешной тьме к пещере роккалима. Сзади послышалось приглушенное металлическое шуршание – это следом шли оумнисы: оглянувшись, Говард разглядел в неверном свечении их расплывчатые силуэты. Они шагали осторожно, как будто тянули время, поджидая подкрепление с зелеными фонарями. Оглянувшись снова, он увидел, что две группы объединились и теперь уверенно идут за ним.

На бегу Говард время от времени проводил пальцами по стене; вот он добрался до входа в большую пещеру, в центре которой стоял роккалим. Зеленые огоньки быстро приближались. Он торопливо прикинул, где в темном зале располагается противоположный выход, ведущий в большой туннель, и двинулся в ту сторону. По пути пришлось огибать чудовищный псевдокактус. Было темно, и Говард как будто нырнул в абсолютно черную пропасть; он все шел и шел непонятно куда, надеясь, что вот-вот доберется до противоположной стены.

Внезапно нога за что-то зацепилась, и Говард как подкошенный рухнул на какие-то ворсистые канаты, больно коловшие голую кожу. И понял, что наткнулся на роккалим.

Змееподобные отростки лежали совершенно неподвижно, не подавая признаков жизни. По всей вероятности, без света необычайное полуживое растение впадало в ступор.

Поднявшись с шипастой подстилки, Говард оглянулся и увидел целый сонм зеленых огоньков, холодных и злобных, как глаза северных драконов. Преследователи вошли в пещеру и вот-вот его настигнут.

Прижимая к груди сверток с костюмом из моуффы и металлический прут, он пошел в темноте по неподвижным росткам, нестерпимо коловшим ноги. Спустя мгновение под ногами начался чистый пол, – видимо, здесь тяжелые ветви-щупальца расходились от основного стебля. Говард пригнулся, прячась от приближающихся огней, и нашел небольшое углубление меж отростков, почти у самого ствола псевдокактуса, где можно было укрыться.

Побеги были достаточно толстыми; если будут смотреть не очень тщательно, может, и не заметят. Скорчившись, землянин лежал в своем укрытии, придавленный тяжелыми колючими ветвями, и наблюдал в узкие просветы, как мимо к выходу из пещеры проплывают зеленые огни. Ни одному меркурианину не пришло в голову остановиться и внимательно осмотреть переплетенные ветви роккалима.

Дождавшись, когда преследователи пройдут, Говард выбрался из своего фантастического убежища и смело двинулся следом за ними. Огни вышли в туннель и исчезли. Снова оказавшись в полнейшей темноте, он тоже стал искать выход. А обнаружив его, увидел длинные зеленые полосы, которые оставляли светильники бегущих впереди меркуриан.

Говард бросился за ними и наткнулся на что-то – ту самую лодочку, на которой он прибыл сюда вместе с Агвуром, или похожую. Видимо, в отсутствие солнечного света эти лодочки тоже нельзя было использовать, иначе преследователи поехали бы в них. Теперь охотники и дичь оказались в равном положении, и, когда Говард понял это, в его груди впервые затрепетала надежда.

Он устремился вслед за равномерно удаляющимися огнями по бесконечно поднимающемуся туннелю, который, возможно, вел на свободу. Кроме охотников и их дичи там никого не было: создавалось впечатление, что все те бессмертные, которых Говард видел по пути сюда, с наступлением темноты удалились в свои покои. Вероятно, в эти три часа они все должны были отдыхать.

Бегущие впереди меркуриане с зелеными огнями двигались прямо и не обращали внимания на боковые ответвления от главного туннеля. И Говард догадался, что они спешат к выходам на поверхность, надеясь сначала отрезать ему путь к бегству, а потом уже спокойно и без помех выследить добычу.

Туннель шел прямо, поэтому Говард не боялся потерять зеленые огни из виду. На минуту он остановился и натянул костюм из моуффы, надеясь, что это поможет в случае чего обмануть или запутать преследователей. Костюм надевался легко и был ему почти впору, хотя пальцам никак не удавалось справиться с незнакомыми застежками. Землянин не очень хорошо помнил, как с ними обращались меркуриане, а потому двинулся дальше, оставив костюм расстегнутым на груди. Сзади бесполезно болтались длинные чехлы для шпор.

Он старался по возможности держаться на одном и том же расстоянии от бегущей впереди группы, но потом, оглянувшись, с ужасом увидел далеко позади стайку крошечных зеленых огоньков. За ним гнался еще один отряд.

Это был бесконечно длинный и утомительный подъем – миля за милей по однообразному туннелю, и лишь зловещие зеленые огни горели в беспросветной тьме. Меркуриане не ведали усталости, сохраняли нечеловечески безжалостный темп, и землянину удавалось держаться посередине, между двумя группами, лишь с невероятным трудом.

Он то шел, то бежал, тяжело дыша от усталости, а временами на него наваливалась слабость, от которой зеленые огни расплывались перед глазами. Ноги сковало непомерной тяжестью, в голове все мешалось. Говард не знал, когда в последний раз ел. Голода и жажды он не чувствовал, но приходилось сражаться со все возрастающей слабостью. Туннель превратился в черную бесконечность, мерцающую злобными зелеными глазами космических демонов.

Час за часом землянин шел вперед в бессолнечной ночи. Он потерял всякое чувство времени и двигался на автомате. Руки и ноги онемели; казалось, от него осталась лишь несгибаемая воля, которая гнала его вперед. Иногда Говард будто вообще забывал, куда идет, забывал обо всем, и только слепой доисторический инстинкт понукал его бежать. Он превратился в безымянное существо, спасающееся от неведомого ужаса.

В конце концов сквозь сокрушающую усталость и оцепенение пробилась мысль: он чересчур приблизился к идущим впереди меркурианам. Вероятно, они остановились посовещаться или засомневались, куда двигаться дальше. Но вот внезапно огоньки рассыпались, разошлись в разные стороны и исчезли, а в поле зрения осталось только четыре.

Смутно озадаченный, Говард шел вперед, пока не оказался у той самой тройной развилки, которую проезжал с Агвуром. Стало понятно, что оумнисы разделились на три группы и каждая отправилась по одному из ответвлений. Несомненно, эти туннели вели к разным выходам.

Припомнив слова Агвура, Говард выбрал средний проход. Если меркурианский ученый не соврал, туннель приведет в сумеречную зону, в пещеру недалеко от космического корабля. Остальные же заканчивались бог весть где – может, в ужасающей раскаленной пустыне, а может, в хаотическом нагромождении ледников на темной стороне. Если Говарду повезет, средний туннель выведет его к товарищам.

Говард будто обрел второе дыхание: надежда оживила падающий от усталости организм. Острее прежнего он ощутил, как невероятно тихо и таинственно все в этой подземной империи, где ему так мало удалось – и удастся – увидеть. Надежда окрепла, когда, оглянувшись, он заметил, что огоньков позади тоже стало меньше: видимо, и вторая группа разделилась, чтобы обследовать все три туннеля. Совершенно очевидно, меркуриане не сумели организовать всеобщую погоню. Наверное, когда дежурный упал на панель и разбил ее, вышли из строя все механизмы