уничтожен. Нарушена работа взлетной полосы. Несмотря на громадные потери с нашей стороны, диверсантам не удалось уничтожить объект, находящийся глубоко под землей. Благодаря умелым действиям командира базы полковника Виттеля, командира СПРН полковника Вершигоры, а также начальника внутренней охраны объекта майора Гусарова, десант был полностью уничтожен. Семеро из оставшихся в живых нападавших, включая предводителя, взяты в плен. Кроме того, были уничтожены плавсредства доставившие диверсантов к месту событий. Десантное судно было уничтожено защитными средствами СПРН, а подводная лодка было уничтожена с помощью установки, проходящей серию государственных испытаний, что лишний раз доказало ее эффективность и правильность принятия в опытную эксплуатацию. Получив такие сведения после восстановления связи с базой, полковник Удалов, видя, что стратегический ракетоносец Б-52 ложится на боевой курс для уничтожения улик пребывания на базе диверсионной группы, принял решение о его перехвате оставшимся в строю самолетом. Однако перехватить его сразу не удалось. Ровно в 6 ч.00 мин. Б-52 выпустил крылатую ракету, снабженную ядерной боеголовкой в сторону Новой Земли. Не надеясь на то, что зенитный дивизион, расположенный в Рогачево сможет перехватить низколетящую цель, командир МиГ-31—майор Дружинин принимает решение сначала перехватить выпущенную ракету, а затем и сам вражеский самолет. Крылатая ракета была перехвачена в 6 ч.03 мин., а сам самолет уничтожен второй, оставшейся в распоряжении перехватчика ракетой в 6 ч.06 мин. После поражения крылатой ракеты и самолета, выпустившего ее, наш МиГ-31БН успешно вернулся на базу. Теперь, что касается ракетного обстрела Белгорода с прилегающей территории…

— Я думаю, что эту часть доклада можно опустить, — раздался басок Афанасьева с амфитеатра. — И дежурная смена, и оперативный штаб, — тут он кивнул в сторону сидящего рядом Рудова, — и я в том числе, уже достаточно информированы на данный момент. Поэтому не стоит к этому возвращаться. Ситуацию по Белгороду мы обсудим с членами штаба в более развернутом режиме. А сейчас вы доложите, в связи с инцидентом на Севере, отмечена ли какая-либо активность СЯС нашего уже не эвентуального, а самого, что ни на есть реального врага?

— Никак, нет, товарищ Верховный! Каких бы то ни было активных действий, указывающих на приготовление массированного или ограниченного ядерного удара, не наблюдается, согласно данным объективного контроля, — четко отрапортовал дежурный генерал.

— Вот с этого и надо было начинать, а то, понимаешь, развели суету на пустом месте и меня, старого, с панталыку сбили. Ну, утопили пиндосовскую подлодку в наших терводах, так и что с того? — развел руками Афанасьев, не обращая внимания на то, с каким неподдельным изумлением смотрят на него подчиненные. — Так, у вас все? Больше новостей нет?

— Никак, нет. Доклад окончил начальник дежурной смены — генерал-майор Бахметьев.

— Товарищ генерал, я надеюсь, что новости, связанные с инцидентом в районе архипелага Новая Земля, а также в небе над Баренцевым морем, не просочатся в ежедневный пресс-релиз Министерства обороны, — произнес Афанасьев, окатив Бахметьева многозначительным взглядом.

— Слушаюсь, товарищ Верховный! — едва не щелкнул каблуками генерал, демонстрируя служебное рвение.

И чтобы хоть как-то пояснить свое решение относительно замалчивания сведений о бойне на островах, Афанасьев добавил:

— Что-то мне подсказывает, что вокруг этого инцидента еще будет немало дипломатических плясок, поэтому не стоит давать нашим врагам лишних знаний о нашей информированности.

— Так, точно! — опять взбрыкнул генерал-майор.

— Тогда озаботьтесь, — обратился Валерий Васильевич к нему, — чтобы все свободные плавсредства, находящиеся в районе Баренцева моря направились к Новой Земле с целью оказания всесторонней помощи местным. Из доклада стало понятно, что возможности местного аэродрома по приему тяжелых бортов полностью отсутствуют. Поэтому необходимо срочно организовать силами «малой авиации» переброску квалифицированных специалистов с материка для налаживания диспетчерской службы. А пока, сделайте запрос местным, в чем они срочно нуждаются, и обеспечьте им все необходимое посредством сбросов парашютами. В деталях этого инцидента мы еще будем досконально разбираться, чтобы наградить всех непричастных и наказать всех невиновных, — закончил диктатор подводить итоги неумелой шуткой.

С этими словами он встал с кресла и уже обратился к Рудову:

— Сергей Иваныч, пройдемте к вам в оперативный штаб, где сможем еще раз оценить все детали утренних событий.

— Да, конечно, идемте, — встал в свою очередь с кресла Начальник Главного Оперативного Управления.

— Борис Борисыч, — обратился Афанасьев уже к своему адъютанту, — оповести всех членов Высшего Военного Совета о внеочередном заседании, назначенном на 14.00. Сегодня, разумеется.

— Есть, оповестить, — козырнул тот.

Уже на выходе из Ситуационного Зала, Афанасьев, подойдя к Коржику тихонько произнес:

— А ты, Андрей Ильич, оказался прав, когда предположил, что прилет в Белгород — всего лишь удобная ширма, чтобы отвлечь нас от того, что творилось на Севере.

— К сожалению, не ошибся, — слегка развел тот руками в ответ.

— Не думал еще перейти в аналитический отдел? Чай, хватит уже таскать за мной этот чемоданишко?

— Что, надоел уже?! — притворно шмыгнул носом кавторанг.

— Не то говоришь, Андрей Ильич, — нахмурился диктатор. — О твоем ведь карьерном росте забочусь. Тут тебе вовек повышения в звании не заслужить. Подумай.

— Есть, подумать, — приложил тот к козырьку свободную руку.

Пока шли длинными коридорами в левое крыло здания, где находился оперативный штаб, между ним и Рудовым состоялся разговор не для посторонних ушей.

— Ты меня, конечно, прости, Валера, но я удивляюсь тебе, — дернул за рукав Афанасьева Сергей Иванович, чтобы тот слегка притормозил.

— И что тебя во мне так удивляет? — чуть сбавил шаг Верховный.

— Еще недели не прошло, как ты бурно реагировал на то, как погано обошлись телевизионщики с больными детьми, а сегодня в Белгороде погибло столько народу, и ты так поразительно спокоен. Как это понимать?

— Ты, кстати, не первый, кто это подметил. Сам не знаю, Сережа, — пожал на ходу плечами Валерий Васильевич. — То ли очерствел за эту неделю, то ли просто еще не до конца осознал масштаб человеческих жертв, что в Белгороде, что в Белушьей. Одно могу сказать твердо, в отношении Украины, я все это время ожидал нечто подобного. Просто не думал, что они решатся на прямое столкновение. Я искренне полагал, что они опять затеют возню с Донецком, да и то, не раньше ноября. А тут, видишь, «старшие товарищи» из Вашингтонского обкома надоумили их на такую самоубийственную авантюру.

— Точно ли самоубийственную? — решил уточнить Сергей Иванович.

— Можешь в этом не сомневаться, — кивнул на ходу Афанасьев.

— Ну, хорошо, а как ты объяснишь свое умопомрачительное спокойствие по поводу ЧП на Севере? Ведь мы, сейчас находимся всего лишь в паре шагов от ядерного Апокалипсиса.

— Не преувеличивай так сильно, Сережа, — поморщился Афанасьев. — Случись нечто подобное еще пару месяцев назад, и я бы согласился с твоей оценкой происходящего. Но сейчас подобное развитие событий