В участке было тепло и очень светло. Следователь налил Варваре из графина в стакан холодной воды. И предложил сесть напротив его рабочего стола.

— Госпожа Долмарецкая, так уж вышло, что вы единственный свидетель. Поэтому прошу рассказать мне всё от а до я, о сегодняшнем вечере. — спокойно потребовал следователь.

Варвара поведала ему всю вечернюю историю.

— Я знаю, что в прошлом у вас были проблемы с законом. — прямо заметил следователь.

— Да это так — не стала скрывать Варвара.

— Не поделитесь?

— Какое отношение моё прошлое имеет к убийству подруги.

— Это просто моё любопытство. — развёл руками следователь.

— Несколько лет назад мы решили покататься с друзьями на мотоциклах в другой город, инициатором этой идеи был мой друг.

-Алексей Несамитов? — вспомнил следователь. — О нём я тоже наслышан.

Варвара коротко кивнув, смерила его пристальным взглядом.

— Выехав за черту города, я не справилась с управлением и врезалась в машину какого-то парня. — продолжила она. — Я осталась жива, а водитель пострадавшего автомобиля скончался на месте. Несамитов позвонил моим родителям, сообщил, что произошло и попросил приехать. Мы с друзьями вызвали скорую помощь. Родители так и не приехали. — Варвара смахнула рукой скатившуюся по щеке слезу. — Я подумала, что они решили пустить всё наутёк… А на утро я узнала, что они погибли, машина съехала с трассы. Их тела нашли рядом с посадкой у дороги…

— Что ж, мне очень жаль ваших родителей и вашу подругу. — спустя некоторое время, следователь старался подбирать правильные слова. — Вы свободны, можете идти.

Выйдя из полицейского участка, Варвара вызвала такси и поехала домой. Только что вставшее солнце, ярко озаряло тёмные улочки Севеля.

Уже в квартире Варвара сидела на мраморном полу в кухне. Солнце яростно желала пробиться в окно двенадцатого этажа.

По щекам Варвары неукротимо лились слёзы. Ей было одиноко, смерть лучшей подруги сильно подкосило моральное состояние Долмарецкой. Из-за этого ужасного следователя она вновь вспомнила своих родителей и ту ужасную трагедию. Варвара долгие годы корила себя, постепенно ужасные мысли переросли в воспоминания.

По всей квартире прошла приятная трель дверного звонка. Варвара неохотно поплелась открывать. Посмотрев в глазок двери, на лестничной клетке Долмарецкая увидела Кирилла Державина.

— Привет. — буркнула Варвара, открывая парню дверь.

— Что с тобой? — поинтересовался Кирилл, видя заплаканные глаза Долмарецкой.

— Не важно! — поморщилась Варвара и вдруг расплакалась.

Вместо слов Кирилл приблизился к девушке и крепко обнял её. Вот что нужно было Варваре сейчас — чья-то поддержка.

Державин отвёл Варвару в её спальню и уложил на кровать, сверху прикрывая её тоненьким, но пушистым пледом. А сам сел в кресло рядом.

Варвара проснулась лишь поздно вечером. Сумерки неистово ослепляли небосвод. Кирилл Державин сидел в кресле и тихо посапывал. Варвара постаралась тихо встать с кровати чтобы не разбудить парня, но тот спал чутко и сразу проснулся.

— О, ты проснулась. — заспавшись пролепетал Кирилл. — Как себя чувствуешь?

— Нормально. Ты тут весь день просидел? — удивилась Варвара.

— Да, если ты против…

— Нет-нет, что ты, мне очень приятно! — перебила его Варвара.

Кирилл лукаво улыбнулся.

Встав с кровати, Варвара отправилась в ванну. Холодная вода остудила её разум. Долмарецкая посмотрела в зеркало на своё отражение, постепенно все события вчерашнего вечера возвращались в воспоминания девушке. Варвара улыбнулась своему отражению и вышла из ванной и направилась в сторону кухни.

— Тебе чай или кофе? — крикнула Варвара.

— Чай… Зелёный если есть. — попросил Кирилл Державин, медленно подходя к кухне.

Варвара усмехнулась про себя. Ведь иного у неё и не было.

Заварив чай, Долмарецкая торжественно вручила кружку с горячим напитком Кириллу и вышла на балкон. Державин поплёлся за девушкой. На небе открывался божественный вид. Огромное скопление звёзд, романтично усеивали небосвод. Полная фаза луны добавляла небу загадочности.

— Как красиво. Я живу на девятом этаже, а вид оттуда не так красив как с двенадцатого. Весь наш крупный город виден как на ладони. — начал разговор Кирилл Державин.

— Ну не такой он уж и крупный.

— Возможно.

— Сегодня полнолуние. — заметила она.

Кирилл посмотрел на небо, будто что-то вспомнив, парень нервно забегал глазами.

— Извини, мне пора. — заторопился он.

— Куда?

Ответ не последовал. Варвару это даже взбесило, вечно он что-то недоговаривает!

Кирилл тем временем вернулся обратно на кухню, оставив кружку на столе он поспешил на выход. Но Державин не успел дойти, как упал на колени, квартиру оглушил душераздирающий крик.

Варвара оставила кружку на подоконнике и выбежала с балкона.

— Кирилл, что с тобой? — испугалась она.

Парень стоял на коленях посередине коридора и прижимая руки к груди. Что с ним случилось? Варвара не понимала. Крик на мгновение прекратился, а затем начался ещё с большей мощностью. Долмарецкой показалось, что у неё сейчас лопнут барабанные перепонки.

— Твои глаза! Что с ними?  — в страхе спросила Варвара, опускаясь на корточки рядом с Кириллом.

— Позвони… Данилу… — словно прорычал Державин.

Варвара опрометью бросилась в свою комнату за телефоном. И как назло нигде не могла его найти.

Наконец отыскав свой сотовый Долмарецкая, набрала Данилу Свисткову. Долгие гудки затягивались — никто не брал трубку.

— Он не отвечает! — ужаснулась Варвара.

— Не удивительно. — мрачно усмехнулся Кирилл.

Парень глухо зарычал, вставая с колен. Его зрачки расширились. Глазные яблоки стали ярко жёлтого цвета. Ногти на руках удлинились, вместе с ушами и заканчивались острыми концами.

— Кирилл… — попятилась от него Варвара.

Державин порывисто дышал, словно огнедышащий дракон готовый вот-вот наброситься. Парень со всей силы размахнулся и ударил Варвару. Долмарецкая не выдержала такого стойкого и сильного удара и рухнула на пол. Ошарашенно глядя на Кирилла девушка не понимала, что происходит, по щеке Варвары потекла одинокая слеза. Вдруг голова закружилась и из носа полилась струйка крови.

Увидев на щеках Варвары слёзы, Кирилл словно очнулся. Дыхание медленно возвращалась в нормальное состояние. Жёлтые глаза вновь вернули себе тёмный оттенок.

— Варя, боже прости! — бросился к ней Кирилл.