И через некоторое время защитники увидели волнующую картину: на быстроногих откормленных конях выскочили из ворот княжеские дружинники, красиво развевались за плечами у них короткие разноцветные плащи, а спереди на белом скакуне скакал князь Годлав; пригнувшись к холке коня, он врезался в толпу бегущих врагов и наносил молниеносные удары направо и налево. Следом за ним рубились дружинники. Со стен раздавались радостные крики, люди махали руками, одеждой, потрясали оружием.

И вдруг из-за частокола начала вываливаться лавина вражеской конницы; масса всадников, растекаясь по полю, стала отрезать княжескую дружину от крепостных ворот. Был момент, когда бодричам можно было ещё остановиться и проскользнуть обратно в крепость, но князь был слишком увлечён преследованием бегущего противника и вовремя не заметил опасности. Уже многие дружинники, увидев пагубность своего положения, заворачивали своих коней, на ходу крича князю, а он продолжал гоняться по полю за лёгкой добычей. Защитники молча, с замиранием сердца следили за действиями своего отчаянного князя.

Наконец он остановился. Трудно сказать, что заставило его это сделать. То ли увидел вражескую конницу, то ли сработало чутьё воина, предупреждающее об опасности. Он мельком огляделся и понял всё. Со своей дружиной он оказался в ловушке, из которой не было выхода. Оставалось либо сдаться, либо вступить в последнее сражение. Годлав решил биться. Он крикнул, чтобы воины примкнули к нему, ударил пятками в бока скакуна и рванулся в гущу неприятельской конницы…

С высоты крепостной стены было видно, как вокруг князя всё закружилось, закрутилось, завертелось в диком хороводе, засверкали мечи, послышался звон оружия, крики… Потом вся конная и людская масса двинулась в сторону вражеского лагеря; различить в ней, кто из дружинников остался жив, цел ли князь, было невозможно. На стене среди защитников стоял Рерик. Прижав кулачки к губам, он молча, исподлобья следил за всем происходящим на поле брани, из его немигающих глаз текли медленные слёзы.

Потянулись долгие минуты. Люди всматривались во вражеский лагерь, надеясь разглядеть и понять, что там происходит. Наконец, из ворот частокола выехал на чёрном скакуне король Дании Готфрид, вокруг — его свита; следом Ходо, кениг саксов, а далее воины на конях, знатные вельможи как саксонские, так и датские. За ними на некотором расстоянии на верёвках четверо воинов вели князя Годлава; даже издали было видно, что он сильно пострадал во время схватки: одежда на нём была разодрана, по лицу струилась кровь. Несмотря на ранения, князь держался мужественно: ступал твёрдо, голову нёс высоко.

Его подвели к частоколу, верёвки перекинули через зубцы брёвен, а затем подтянули к самому их верху. Защитники горестно ахнули: их князь висел на виду всех, распятый на вражеском укреплении. Готфрид поскакал на безопасное расстояние к крепостной стене города, подбоченясь, стал кричать:

— Слушайте меня, короля данов Готфрида! Мы пленили вашего государя! Вот он, перед вами! Его судьба зависит только от вас! Если вы сдадитесь на милость победителей, откроете крепостные ворота и впустите мои войска, князя я помилую и верну вам живым и здоровым, в этом моё королевское слово! А если откажетесь, он будет расстрелян на ваших глазах!

Защитники подавленно молчали. Рерик тёрся лицом о бок дяди Дражко, просил жалобным голосом:

— Дядюшка Дражко, дядюшка Дражко, ну сделайте что-нибудь, освободите папу! Прошу вас, дядечка, сделайте что-нибудь!

В этот момент Годлав вдруг напрягся и крикнул что есть силы:

— Слушайте меня, мои соплеменники и мои верные воины! Не слушайте короля, он обманет! Бейтесь до конца с проклятыми захватчиками! Стойте мужественно, а обо мне не беспокойтесь! Я рад отдать свою жизнь за вас!

Готфрид резко развернул коня, крикнул:

— Заткните ему пасть!

Даны кинулись к князю, всунули ему в рот кляп.

На верхней площадке главной башни крепости собрался совет всех старейшин племени, присутствовал и начальник войска варангов Стемид. Все стояли хмурые, повесив головы.

— Что будем делать, братья, как будем поступать в такой тяжкой обстановке? — спросил старец Мечислав, избранный вечем Рерика посадником города.

— Надо бы старшого избрать, чтобы руководил нами, — произнёс Дражко после некоторого молчания. — Нельзя нам без князя…

— Ты что же это — при живом-то князе хочешь избрать нового князя? — возмутился Внислав.

Все зашумели, высказывая возмущение словами Дражко:

— Ась, что ты сказал?

— Нет, что ты сказал? И нечего притворяться глухим!

— Я не предлагал выбирать нового князя…

— Как не предлагал? Вот только что при всех высказался, все слышали!

— Не будем пререкаться, — вмешался Мечислав. — Ссора до добра никогда не доводила. Тем более сейчас нам надо быть как никогда сплочёнными и едиными. Мне представляется, что войско нельзя оставлять без полководца, это чревато тяжёлыми последствиями. Поэтому на время отсутствия князя мы должны избрать себе военного руководителя. И на это место больше всех других подходит двоюродный брат Годлава, всеми уважаемый Дражко. Может, кто по-иному думает, другого человека предложит?

Но все стали кивать в знак согласия.

— Теперь давайте решать, как отвечать на предложение короля Готфрида…

Военачальники заволновались. Беда свалилась внезапно и внесла сумятицу в умы. Поэтому и предложения стали поступать самые неожиданные:

— Надо сделать внезапную вылазку и спасти нашего князя! — решительно заявил Внислав.

— Глупости говоришь! — тотчас возразил Дражко. — Только мы отворим ворота, как саксы расстреляют Годлава, и мы не сумеем помешать!

— Тогда может предложить поменять на пленных?

— Сколько их у нас? Десяток? Да и кто такие? Простые воины, ни одного знатного дана или сакса нет.

— Так как же быть? Неужели придётся сдаваться? — спросил один из старейшин.

Повисло долгое молчание. Наконец Мечислав произнёс отрешённо:

— Столицу бодричей Рерик запретил сдавать сам князь Годлав. Можем ли мы нарушить его приказ?

— Князя надо выкупить, — вышел вперёд Дражко. — Я так думаю, что состоятельные люди отдадут всё, что у них есть, кое-чем поделятся рядовые граждане. Прикинем сейчас же, сколько сможет собрать город сокровищ.

— Прикинуть мы можем, — медленно произнёс Внислав. — Ну а коли откажутся вороги от нашего выкупа?

После тягостного молчания вопросом на вопрос ответил древний Мечислав:

— Неужто предоставим ворогу на разграбление наш город, своими руками отдадим ему наших жён и дочерей на поругание?

— Решено! — встрепенулся нетерпеливый Внислав. — Предлагаем Готфриду выкуп, какой он запросит, и не больше!

На том и решили. Наметили состав посольства к королю данов, которую возглавил Мечислав. Через некоторое время она вышла из главных ворот и направилась к вражескому лагерю. За ним молча и сосредоточенно наблюдали высыпавшие на стены почти все жители города. Его у ворот частокола встретил со своей свитой Готфрид.