Он принужденно засмеялся.

— Уж слишком ты умна, маленькая кузина. Я очень удивлюсь, если с таким острым язычком ты когда-нибудь найдешь себе мужа. Мужчина предпочитает немного сладкого в речи.

— Будет и сладость в избытке для настоящего мужчины, — ответила Кейлин дерзко, улыбаясь ему с нарочитой любезностью.

В это утро Тит и Флавий сняли свои золотые медальоны, которые носили на шее со дня рождения. Медальоны, служившие амулетами для защиты от зла, были возложены на алтарь семейных богов. После жертвоприношения амулеты уже не надевали.

Потом близнецы облачились в белые туники, которые отец заботливо приготовил для них согласно обычаю. Так как Тит и Флавий Друзас происходили из благородной семьи, туники, надетые на них, имели две широкие темно-красные полосы.

Поверх туники надели белоснежные тоги мужественности — одежду зрелого мужчины.

Если бы они жили в Риме, то процессия, состоящая из семьи, друзей, свободных граждан и рабов, проследовала бы в Форум, где имена обоих сыновей Гая Друзаса занесли бы в список граждан. Со времен императора Аврелиана стало традицией регистрировать в Риме все рождения через тридцать дней, а в провинциях власти только тогда заносили имя мальчика в список граждан, когда он официально становился мужчиной. Это был торжественный момент. Имена Тита и Флавия Друзаса Кориниума тоже будут включены в список, хранившийся в Кориниуме. Одновременно будут принесены жертвы богу Либеру.

Как только соседи и друзья начали прибывать на семейный праздник, Кейлин отвела братьев в сторону.

— Кузен Квинт хотел, чтобы мы представили ему тех, кто мог бы стать его будущей женой, — сказала она, подмигивая. — Думаю, мы поможем ему. Он скоро придет сюда. Я с трудом могу оставаться вежливей в его присутствии.

— Почему он так тебе не нравится, Кейлин? — спросил Флавий. — Он ведь ничего не сделал тебе плохого. Раз отец сказал ему, что вашей свадьбы не будет, ты могла бы вести себя менее агрессивно. А вместо этого ты при каждом удобном случае стараешься уколоть его. Не понимаю тебя.

— Мне он кажется хорошим парнем, — согласился Тит с братом. — Его манеры безупречны, и на лошади он ездит прекрасно. Я думаю, отец был прав, когда говорил Квинту, что ты еще слишком молода для замужества.

— Я не слишком молода, чтобы выйти замуж за настоящего мужчину, если он появится, — ответила Кейлин. — Что касается Квинта Друзаса, в нем есть что-то такое, от чего мой внутренний голос предостерегает меня, но не знаю, от чего именно. Просто я думаю, что он опасен для всех нас. Скоро он уедет на виллу у реки и поселится там с женой, вот этого я и жду! А сейчас подумайте, какие девушки подойдут ему? Думайте! Вы оба знаете каждую порядочную и не очень порядочную девицу на несколько миль вокруг.

Братья дружно засмеялись, поглядывая друг на друга. Это уж точно, они разбирались в девушках, и Гай Друзас объявил, что его сыновья уже стали мужчинами и что им надо найти жен и женить, пока они не стали причиной скандала, сделав ребенка чьей-нибудь дочке или, еще хуже, совратив чью-нибудь жену.

— Барбара Джулия, — протянул Флавий задумчиво. — Она красивая девушка с прекрасной большой грудью. Это хорошо для детей.

— И Элиза Октавия или Нома Клавдия. — предложил Тит. Кейлин кивнула — .

— Да, все они подходят. Ни одна из них не нравится мне, поэтому я не собираюсь предупреждать их относительно нашего кузена Квинта.

Из окрестных поместий прибывали семьи. Близнецы высказали свои предложения матери, и Каина послушно сделала соответствующие представления. Красивое лицо Квинта Друзаса в сочетании с его владениями делало его более чем привлекательным.

— Ему нужна рука одной из трех девиц, — сказала Кейлин сухо своей бабушке. — Барбара, Нона и Элиза будут драться, как кошки, чтобы завладеть им. Неужели и я должна так глупо улыбаться, чтобы заслужить внимание и привязанность мужчины? Это отвратительно!

Бренна хихикнула.

— Они просто кокетничают с Квинтом, — сказала она. — Кто-то из них завоюет сердце твоего кузена. Мужчины и женщины кокетничают веками. Однажды появится мужчина, который понравится тебе так сильно, что ты начнешь кокетничать с ним, моя Кейлин. Поверь мне.

» Может быть «, — подумала Кейлин, но все же ей казалось, что эти три девицы, вертящиеся перед Квинтом, очень глупые создания. Она бродила среди гостей, заполнивших сады виллы. Никто не обращал на нее особого внимания, потому что это был не ее день, а братьев. Кейлин наконец-то почувствовала в воздухе весну. Земля стала теплой, веял нежный ветерок, хотя день выдался не такой ясный, как они ожидали. Кейлин заметила Антонию Порцию, и, прежде чем решила свернуть в другую сторону, Антония громко окликнула ее; улизнуть не было возможности.

— Как поживаешь, Антония? — спросила вежливо Кейлин, приготовившись к потоку слов, ведь Антония Порция не могла просто ответить на вопрос без множества подробностей.

— Я развожусь с Секстусом, — сообщила Антония драматично.

— Что? — изумилась Кейлин. Она впервые слышала о таком.

Антония взяла Кейлин под руку и сказала доверительным тоном:

— Да, действительно, он сбежал от меня с этой маленькой рабыней-египтянкой. Отец в бешенстве. Он сказал, что я не должна оставаться в браке с Секстусом Сципио при таких обстоятельствах. Он должен дать мне развод! — Она хихикнула. — Иногда не так уж плохо иметь отца — начальника магистрата Кориниума. Я, конечно, получу развод, потому что Секстус опозорил меня публично. Отец говорит, что ни один порядочный член магистрата не допустит, чтобы добродетельная жена и ее дети страдали при таких обстоятельствах. Если Секстус когда-нибудь вернется, он увидит, что у него ничего нет, но я слышала, они сбежали в Галлию. Представляешь? Он говорил, что влюбился в нее. Как глупо! — Ее голубые глаза на мгновение сузились. — Я слышала, из Рима приехал твой кузен и твой отец дает ему поместье старого Агриколы. Говорят, он божественно красив. Мои поместья не хуже тех земель, ты знаешь. Мой отец хотел купить их для меня, но твой отец получил их в Глевуме первым. Как его зовут? Я имею ввиду твоего кузена. Ты меня представишь ему, Кейлин? Болтают, что он ищет себе жену. Богатая женщина вроде меня была бы для него неплохой парой, как ты думаешь? — Она опять хихикнула. — Разве это не прекрасно, если мы станем кузинами, Кейлин? Ты всегда нравилась мне, ты знаешь. Ты никогда не говоришь гадостей обо мне другим девочкам за моей спиной. Ты у меня, пожалуй, единственная подруга!

Кейлин была поражена. Они едва общались; семнадцатилетняя Антония старше ее, и они очень редко виделись. До нынешнего дня.

» Ну и глупая корова! — подумала Кейлин. — Она действительно хочет встретиться с Квинтом. Полагаю, вырвав его из-под носа у других, она испытает двойную победу. Она хотела бы одержать верх над теми, кто плохо говорит о ней, и доказать всем, что она еще очень привлекательная женщина, а Секстус Сципио — хам и дурак «.

— Ты так мила, дорогая Антония, — услышала Кейлин свой голос, в то время как ее мозг оценивал представившиеся возможности.