Кассандра, которая еще совсем не пришла в себя, сделала шаг назад.

— Что это у тебя? — поинтересовалась девушка, указав на правую щеку непрошеного гостя.

— Где? — Юноша небрежно потер щеку. Его палец окрасился красным. — А. Краска, наверное. Вечно я весь перемажусь. — Он скривил губы, будто хотел улыбнуться, но раздумал. — Учитывая вашу склонность попадать в передряги, просто чудо, что это не вас отпевали в соборе.

— Когда тебя сбивают с ног, это не называется попасть в передрягу, — неожиданно для себя парировала Кассандра.

— О, если бы я и вправду сбил вас с ног, вы бы это ни с чем не спутали, — хмыкнул незнакомец и бесцеремонно вытащил из волос Кассандры травинку. — Кстати, я Фалько.

Кассандра, прищурившись, разглядывала художника. Наглец, посмевший открыто над ней насмехаться, отнюдь не казался девушке симпатичным. Однако на кровавого злодея он тоже не походил. При воспоминании о страшной находке в склепе сердце Кассандры защемило. Девушка огляделась по сторонам. Ей все еще казалось, будто поблизости кто-то затаился.

— А что выздесь делаете, синьорина… — Фалько сделал паузу, давая собеседнице возможность назвать себя.

— Кассандра Каравелло, — машинально ответила девушка. Ее мысли занимали притаившиеся во тьме безликие убийцы.

— Кассандра, — с явным удовольствием повторил парень. — Отлично. Итак, кого же я спугнул? Тайного поклонника, надо полагать?

— Ты, кажется, решил пошутить?

Кассандре было совсем не до смеха. К тому же в настоящий момент любитель гулять по кладбищам и наскакивать на людей был единственным, кого девушка могла с грехом пополам отнести к числу кандидатов в тайные поклонники.

— Люблю пошутить. Но к сожалению, вы не похожи на девицу, которая назначает свидания… по ночам. — Взгляд Фалько скользнул вниз. — К большому сожалению.

Только теперь Кассандра заметила, что ее плащ распахнулся, демонстрируя тонкий пеньюар. Покраснев, девушка поплотнее закуталась в тяжелый бархат. В кустах что-то мелькнуло, и сердце Кассандры вновь затрепетало от страха.

— Давай уйдем отсюда, — проговорила она. — Здесь небезопасно.

— Небезопасно? — вскинул бровь Фалько. — Отчего же? Потому что темно, а вы не привыкли смотреть под ноги? Лично я чувствую себя в полной безопасности. Собственно говоря, я собирался почитать.

Кассандра не поверила своим ушам.

— Почитать?

В руках у Фалько откуда ни возьмись оказалась знакомая тетрадь.

— Это ваше, если я не ошибаюсь. — По губам юноши пробежала улыбка. — Интересно будет узнать, чем вы тут занимаетесь.

— Отдай немедленно! — Кассандра потянулась за дневником, но Фалько ловко увернулся. Наугад раскрыв кожаную тетрадь, он картинно откашлялся и притворился, что читает вслух противным писклявым голоском: — «О, я изнемогаю, когда его руки ласкают мою податливую плоть! Его горящий взгляд проникает в самые дальние уголки моей души!»

На этот раз Кассандре удалось отобрать дневник.

— Ни о чем таком там не говорится.

— То есть на вашу благосклонность мне сегодня рассчитывать не приходится? — Фалько вопросительно поднял брови. И прежде чем девушка нашлась с ответом, звонко расхохотался: — По правде говоря, здесь для вас неподобающая обстановка. Вы-то, наверное, привыкли к шелковым простыням.

К счастью, в темноте было незаметно, как у Кассандры запылали щеки. Да кто он такой, этот подмастерье, чтобы так с ней разговаривать?

— Так вот зачем ты сюда явился? В надежде на свидание? — Кассандра махнула рукой в сторону молчаливых надгробий. — Знаешь, сегодня тебе повезло. Я как раз повстречала здесь даму, которая наверняка тебе не откажет. — Последние слова выскочили у нее прежде, чем она успела прикусить язык.

— Как мило! Вы угадали. Почти. Я как раз искал уютное местечко, чтобы как следует выспаться. — На мгновение улыбка исчезла с его лица, сменившись странным выражением, которое Кассандра едва успела заметить.

— Спать на кладбище? — поморщилась девушка. — Очередная шутка?

Новый знакомый определенно над ней издевался. Не он ли притащил в графский склеп мертвую женщину? Не похоже. Для человека, только что совершившего убийство, Фалько чересчур беспечен. Всматриваясь в темноту за спиной юноши, Кассандра вновь заметила мимолетное движение. Однако это была всего лишь очередная бездомная кошка.

Фалько то ли не заметил ее испуга, то ли решил не заострять на нем внимание.

— А почему бы и нет? Обычно здесь тихо, — продолжал он все тем же глумливым тоном. — Правда, изредка попадаются обезумевшие девицы. Мы с приятелем, как всегда, надирались в «Клинке и море», и дело шло к серьезной заварушке. Но сегодня я решил, что новые синяки будут лишними. Для моего друга, — добавил он, усмехнувшись, — не для меня.

«Клинок и море». Так называлась лучшая — потому что единственная — таверна на Сан-Доменико, покосившаяся и пропахшая плесенью. Понятно, что Кассандра ни разу там не была.

— Идемте, — сказал Фалько решительно. — Доставлю вас живой и невредимой прямиком в теплую постель. Говорят, женской красоте полезен крепкий сон, но вы, как я посмотрю, в том и не нуждаетесь. — Он попытался взять Кассандру за руку, но та в смятении отпрянула: нежданное прикосновение было словно удар молнии.

— Я не собираюсь домой, — заявила девушка. — Мне надо к стражникам.

При упоминании о стражниках синие глаза Фалько будто подернулись льдом.

— Зачем вам эти недоумки? Да они хуже разбойников.

— Я нашла труп.

Произнеся это вслух, Кассандра заново ощутила весь ужас происшедшего и обхватила себя за плечи, чтобы унять дрожь.

Фалько усмехнулся и обвел кладбище широким взмахом руки:

— Ничего удивительного. Мы в обители мертвых.

Кассандра откинула назад упавшую на лицо прядь.

— Я не дурочка, — сказала она холодно. — Не нужно так со мной разговаривать. Сегодня похоронили мою подругу. А потом кто-то вытащил ее из склепа и положил вместо нее какую-то женщину.

Кассандру поразила твердость собственного голоса, его убедительность. Такие монологи она часто записывала в дневник или произносила про себя, но никогда не осмеливалась так говорить вслух.

— Но это какая-то нелепица, — осторожно проговорил Фалько.

Его тон и слова разозлили девушку еще больше:

— Вот именно. И потому надо позвать стражников.

— А что, если вы ошиблись? Горе порой застит нам глаза… — На мгновение взгляд юноши сделался задумчив, словно он что-то увидел вдалеке. Через миг он тряхнул головой, будто прогоняя наваждение. — Или, может, вы ее не узнали. Мой хозяин часто пишет мертвых перед погребением. Когда труп коченеет, лицо человека меняется.