Поступил вызов на селектор.

– Да? – ответил Рушников.

– Игорь Семенович, приехал доктор, – доложил глава охраны Максим Ходаков.

– Пропустить.

Рушников тяжело поднялся с кресла, провел пальцами по зажмуренным глазам, сведя их на переносице, и посмотрел в бронированное окно, выходящее во внутренний двор. А за окном шел густой снег, крупные снежинки медленно падали с неба, и Игорь Семенович почувствовал необычайную тяжесть, словно тонны этого снега лежат на его плечах. С приездом доктора все мысли опять вернулись к сыну. Вот уже больше года как его пытаются вылечить от сумасшествия, кололи дорогие лекарства, проводили различные терапии, но результатов все не было.

Сына Рушников в психбольницу класть не стал. Утечка на сторону информации о том, что его наследник стал умственно неполноценным, могла сильно ударить по его деловой репутации. Несмотря на отсутствие претензий в деловом плане, все в уме будут держать простую истину, что яблоко от яблони недалеко падает, и если сынок свихнулся, то и его отец может быть со сдвигом по фазе, а раз так, то тоже в любой момент может начать чудить. А когда финансовый проект насчитывает несколько миллионов, то никто рисковать не захочет, лучше найти другого делового партнера.

Проконтролировать же молчание персонала дурки он в принципе не мог. Кто-то да растреплет, а то и целенаправленно продаст информацию конкурентам, а те уж воспользуются ею на все сто.

Потому он создал палату для буйно помешанных с мягкими стенами в собственном особняке и пригласил одного из лучших специалистов, чтобы тот производил лечение и наблюдение сына на дому. Вот психиатр и навещал Андрея каждую неделю.

А как же охрана и обслуживающий персонал особняка? Не говоря уже о самом докторе? Обеспечить их молчание было проще простого. Во-первых, существовал договор о неразглашении информации, а во-вторых, всех, кто на него работал, Рушников проверял на полиграфе, и если кто-то кому-то проболтался, то… в общем, до всех была донесена информация, что болтуны долго не проживут, а зная, что Игорь Семенович бизнесмен старой закалки и вышел невредимым из лихих девяностых, когда братки пачками склеивали ласты от переизбытка свинца в организме, если не считать пары пулевых ранений в ногу, то предупреждению все вняли.

Встречать лично доктора Рушников не стал, и тот без промедления уже привычно направился к своему пациенту в сопровождении начальника охраны. Игорь Семенович понаблюдал за происходящим через систему видеонаблюдения.

А смотреть на происходящее в палате, мягко говоря, было тяжело и неприятно. Пациент, облаченный в смирительную рубашку и даже в шлем, метался из угла в угол, рычал и плевался, а если бы на его лице не было маски, то он непременно попытался бы укусить или даже загрызть любого входящего.

Андрея поймали дежурные медбратья и привычно жестко зафиксировали на стуле. Доктор провел несколько тестов, но и так было видно, что улучшения как не было, так и нет.

Волей-неволей отцу приходила мысль, что гуманней было бы прекратить такую жизнь, точнее безумное существование. Всего один укольчик, и он навсегда тихо уснет…

Рушников практически принял такое решение в отношении своего сына. Осталось только переговорить о реальных перспективах с лечащим врачом, с этой целью Рушников перехватил доктора на выходе.

– Добрый вечер, Игорь Семенович, – поздоровался психиатр печальным голосом, увидев своего нанимателя. – Я бы хотел поговорить с вами о вашем сыне.

– Я тоже, для этого собственно к вам и вышел. Идемте в кабинет…

Все-таки как бы ни доверял и ни проверял персонал, Рушников не хотел говорить о сыне при свидетелях, ну и прослушки опасался, опять-таки несмотря на все проверки. А вот кабинет был надежно защищен.

– Выпьете?

– Спасибо, но я за рулем. А тут еще погода, сами видите, какая…

– Ну да… а я, пожалуй, приму пару капель успокоительного. Итак, что вы мне хотели сказать? Вижу, что ничего хорошего.

– К сожалению, это так, Игорь Семенович. Я наблюдаю вашего сына уже больше года и, несмотря на самые лучшие препараты, используемые для его лечения, подвижек нет от слова «совсем», что очень нетипично. Поверьте моему двадцатилетнему практическому опыту, это, мягко говоря, странно. Даже в самых тяжелых случаях хоть временно, но наступает улучшение. В нашем же случае ничего подобного не наблюдается.

– То есть все безнадежно? – констатировал Рушников угрюмым тоном.

– Для официальной медицины – да, – пристально глядя в глаза, кивнул психиатр. – Еще год такого лечения, и ваш сын просто превратится в пускающий слюни овощ.

– А неофициальная? – цепко глянул на психиатра Рушников.

По опыту работы с аномалией он давно понял, что в этом мире не все так просто, а раз так, то… возможны некоторые перспективы.

– Неофициальная медицина в нашем случае тоже окажется бессильной.

– Тогда о чем вы говорите? – удивился бизнесмен.

– Не поймите меня неправильно, Игорь Семенович… если о том, что я сейчас вам скажу, узнает кто-то из моих коллег, то моя репутация, мягко говоря, будет подмочена…

– Об этом можете не беспокоиться, уж что-что, а сам молчать я умею. Говорите, как можно помочь моему сыну, и я в свою очередь в долгу не останусь, можете быть уверены.

– В общем, картина недуга вашего сына очень сильно напоминает мне…

Психиатр замолчал, потому как то, что он собирался сказать дальше, не совсем укладывалось в его голове и противоречило всему тому, что он сам привык говорить.

– Продолжайте, – потребовал Рушников.

– Одержимость.

Доктор ожидал какой угодно реакции, вплоть до ругани, с обвинениями в ереси, профессиональной некомпетентности, но не того, что наниматель с сосредоточенным видом откинется на спинку кресла и задумчиво выдаст:

– Хм-м… действительно, похоже, особенно учитывая, что…

Но тут Рушников опомнился и замолчал, залпом допил содержимое стакана и спросил:

– У вас есть на примете специалист по проведению обряда изгнания демонов? Хотелось бы получить рекомендации, а не тратить время и деньги на всяких шарлатанов. Их за четверть века расплодилось на удивление много.

– Есть. Только боюсь, сюда к вам он не поедет ни за какие деньги.

– Почему?

– Нет условий. Поскольку это не шарлатаны, то обряд надо проводить в специально подготовленном для этого месте.

– Ничего страшного. Как говорится, если гора не идет к Магомету, то… Главное, чтобы дело сделал. Итак, как мне с ним связаться?

– Вот… – быстро написал в блокноте доктор и протянул оторванный лист нанимателю.

– Хм-м… – выдал Рушников, прочтя написанное. – Не то чтобы неожиданно, но… с другой стороны, кому как не им подобными вещами заниматься?!