Директор уставился на меня с таким видом, будто новые браслеты совсем иначе определяли мое местоположение в пространстве.

Это не соответствовало действительности — я, когда приобрел новый девайс, в первый же день попросил Эмму тщательно его проверить. Так вот, она прямо-таки поклялась, что карта наших перемещений по-прежнему двухмерная и что со стороны нельзя определить, на каком этаже библиотеки я нахожусь. Однако складывалось впечатление, что мы чего-то не учли, и лэн директор, если не догадался пока, в чем дело, находится всего в одном шаге от разгадки.

К слову, когда история с карцером закончилась, я уже на следующий день сбегал посмотреть, как там поживает мой подвал с обучающим модулем. А незадолго до всей этой гнусной истории успел от греха подальше перетащить туда и припрятать внутри одной из мертвых машин бутылку с перегоревшим найтом.

Я подумал, что уж там-то точно никто не будет рыться. И что так надежнее, чем оставлять бутыль в комнате, куда ушлый завхоз в поисках компромата мог зайти в любой момент.

Так вот, когда я после двухнедельного заключения навестил-таки подвал, то с облегчением обнаружил, что, по крайней мере, через библиотеку туда никто не заходил. Особенность поломки замка на двери заключалась всего лишь в незначительно нарушенном контакте, который Эмма по моей просьбе каждый раз успешно восстанавливала с помощью найниита. Но после того, как я уходил, замок снова становился неисправным, и когда я вернулся после заключения, то оказалось, что никто его так и не починил.

А вот вторую дверь… ту, которую я так и не решился в свое время открыть… все-таки потревожили. По-видимому, школьные склады и кладовые во время проверки знатно перетрясли, и завхозу пришлось волей-неволей вспомнить, что и где у него хранится. Однако густая пыль, которая толстым слоем покрывала пол в хранилище, оказалась потревожена лишь у самой двери. То есть внутрь кто-то зашел, мельком осмотрелся, но, убедившись, что количество списанных машин в точности соответствует ведомости, благополучно свалил.

Поскольку сам я проникал в хранилище с противоположной стороны, а мои следы в большинстве своем оказались скрыты за корпусом громоздкого модуля, то никто из проверяющих их не заметил. Да и моя бутылка осталась лежать на прежнем месте, из чего я заключил, что пока мою тайну так никто и не раскрыл.

И вот теперь лэн Даорн непрозрачно намекнул, что мои регулярные прогулки в библиотеку выглядят подозрительно. А это значило, что не сегодня-завтра кто-то непременно нагрянет туда с проверкой, чего ни в коем случае нельзя было допустить.

— Так что вы скажете, лэн Гурто? — прищурившись, осведомился директор. — Мне показалось или вы действительно навещаете библиотеку далеко не только затем, чтобы что-то там почитать?

Я прикусил губу и с тяжелым вздохом признался:

— Нет, лэн, не показалось.

— Что же вас в действительности заинтересовало?

— Книги, лэн, — понизил голос я. — Старые бумажные книги, которые лаир Орин вот уж много лет оберегает от тлетворного влияния времени. Он однажды меня туда сводил, и я прямо-таки загорелся мыслью в них заглянуть. У нас дома таких не было. Они очень ценные. Поэтому я надеялся… да и сейчас надеюсь, что однажды лаир Орин все-таки сжалится и даст мне их почитать.

— Вот как? — неподдельно удивился директор, и едва заметная складочка на его лбу быстро разгладилась. — Что же вы сразу его об этом не попросили?

— Он говорит, что туда нельзя часто заходить, что влажность и температура воздуха должны поддерживаться на постоянном уровне. Некоторые из этих книг настолько ветхие, что их даже листать лишний раз не рекомендуется, но мне все равно очень хочется к ним прикоснуться, поэтому я просто жду, когда у лаира Орина появится подходящее настроение. Ну и читаю заодно. Куда ж деваться? В библиотечном терминале не так уж много книг, чтобы у меня был выбор.

Лэн Даорн задумчиво хмыкнул.

— Может, вы и правы. Тем более что знание права и намного более широкий, чем у других, кругозор все равно когда-нибудь пригодятся.

— Я тоже так считаю, лэн, — с облегчением согласился я. — Поэтому мне не жалко времени. Все равно его нужно на что-то тратить.

— Я обратил внимание, что вы рано встаете… — словно невзначай обронил он.

— Да, лэн, у меня было серьезное отставание по физическому развитию от сверстников, поэтому, чтобы не терять баллы, мне пришлось взять сперва факультатив, а потом заняться и самостоятельными тренировками.

— Кто составлял вам программу? — полюбопытствовал он. Вроде бы случайно, но я-то помнил, что в спортзале тоже имелась камера, и не сомневался, что лэн Даорн и ее записи уже просмотрел.

К счастью, я знал об этом и раньше, поэтому никогда ничем на виду не занимался, кроме обычной разминки, растяжки и самых типичных силовых. Поначалу ничего другого мне и не оставалось — спортивно-обучающий модуль далеко не сразу начал передавать мне данные о специфических упражнениях системы кханто. Ну а когда это произошло, я тренировался по этой системе исключительно в подвале, уже давно подумывая, как бы незаметно спереть из зала спортивный инвентарь и хотя бы удары отрабатывать как положено.

— Программу тренировок я составил сам, лэн, — не без гордости ответил я на вопрос директора. — Что-то нам уже показал лаир Дракн, какие-то вещи я потом вычитал в библиотеке. Общий смысл был уже понятен, поэтому я решил, что смогу использовать эти знания себе на пользу.

— Почему же вы не продлили занятия по факультативу? Удобнее было бы заниматься по вечерам, чем вставать на рэйн раньше.

— Вечера я провожу в читальном зале, лэн, — напомнил я. — Поэтому нужно было выбрать другое время, и я решил, что лучше так, чем тратить время на вечерний факультатив.

Лэн Даорн взглянул на меня с каким-то новым интересом.

— Ваша целеустремленность достойна уважения, курсант. Я ценю в людях умение ставить цели и упорно их добиваться.

— Цель — ничто, путь — все, — даже не задумавшись, выдал я ему