Мартин де Бертендон (1530–1607) — родился в Бильбао, испанский адмирал и администратор. Сопровождал Филиппа II во время его поездки в Англию. Во время восстания в Нидерландах руководит морскими силами испанцев в этом регионе. В 1573-м потерпел поражение при Энкхайзене. Генерал флота в 1584-м. Участвует в осадах приморских городов Фландрии. Руководит Фламандской армадой.

Англичане:

Елизавета I Английская (1533–1603) — дочь Генриха VIII и Анны Болейн. С 1558 года — королева Англии. В результате цепи политических интриг способствовала свержению с трона королевы Шотландии Марии Стюарт. В 1587 году казнила Марию Стюарт, поскольку та претендовала на корону Англии и вступила в заговор с целью убийства Елизаветы. Английская королева активно поддерживала повстанцев в Нидерландах, поскольку ей было выгодно ослабление Испании.

Френсис Дрейк (1540–1596) — самый удачливый корсар ее величества Елизаветы I. Родился в Тавистоке (графство Девоншир), занимался работорговлей. Первый набег на испанские территории в Вест-Индии совершил в 1567 году. В 1577 году с эскадрой из пяти судов Дрейк отплыл из Плимута, обогнул Южную Америку через Магелланов пролив и совершил ряд успешных нападений на испанские колонии тихоокеанского побережья Америки. При этом он впервые обследовал западное побережье Северной Америки вплоть до 48 градусов северной широты. Затем Дрейк пересек Тихий океан, прошел мимо Молуккских островов и в 1580 году вернулся в Плимут с огромной добычей. В 1585 году организовал налет на испанскую Вест-Индию, разграбил Сан-Доминго, Картахену Индейскую и Сан-Аугустин.

Джон Хокинс (1532–1595) — английский моряк, корсар, военно-морской администратор. Родился в Плимуте. С 1562 года совершил несколько вояжей в Африку, перевозя невольников в испанскую Вест-Индию. По сути, этот бизнес был контрабандой, хотя и довольно прибыльной. В плавании 1566–1569 годов у Хокинса, отправившегося в плавание вместе с Дрейком, произошло несколько столкновений с испанцами в американских колониях. С 1571 года является помощником казначея флота Бенджамина Гонсона, своего тестя. С 1577-го — сам становится казначеем флота. Проводит реформы, которые несомненно повышают силу английского флота.

Мартин Фробишер (1535 или 1539–1594) — английский корсар, моряк, исследователь. Родился в Олфотсе, Йоркшир. В 1576 году вышел в море в поисках Северо-Западного прохода из Атлантики в Тихий океан. Прохода не нашел, зато подробно обследовал Лабрадор и Землю Баффина. В 1577-м на острове Хала нашел что-то, что принял за золотоносную руду. Обрадованный Фробишер нагрузил корабли рудой и поспешил в Англию, однако руда оказалась обычным железным колчеданом[23]. В 1578 году во время третьей экспедиции к Канаде обследовал южную оконечность Гренландии.

Чарльз Говард, 2-й герцог Эффингемский, 1-й лорд Ноттингем (1536–1624) — политический и государственный деятель времен Елизаветы I. Посол во Франции (1559). В 1585 году — лорд-адмирал флота. Опыта самостоятельных плаваний не имел.

Еще в то время, когда дон Альваро де Базан маркиз де Санта-Круз постоянно преследовал на море и на островах приверженцев Антониу, приора Крату (побочного племянника последнего португальского короля, магистра португальского ордена госпитальеров и одновременно претендента на португальский престол, проигравшего гонку за короной испанскому правителю Филиппу II), ему очень досаждали своими действиями французские и английские корсары. Именно тогда генерал Океана[24] впервые высказал идею похода к Британским островам с целью высадки большого десанта, чтобы завоевать Туманный Альбион и поставить во главе Англии «более подходящего» для Испании короля. По мысли де Базана, эта операция разом положила бы конец каперству британцев в испанских водах и сильно напугала бы Францию, заставив ее отказаться от поддержки Антониу. Даже если бы французы продолжали каперствовать, то после захвата Острова испанцы, базируясь на английские порты, могли бы эффективно противодействовать французским разбойникам.

Следует понять, что к тому времени политика Англии была давно враждебна Испании и взаимоотношения между двумя странами ухудшались начиная с конца 60-х годов XVI века[25]. Именно тогда начались нападения на вест-индские колонии, к 1570-м там уже вовсю безобразничали Дрейк, Хокинс, Лоуэлл и другие «морские ястребы», нанося тем самым испанской короне существенный убыток.

В 1568 году возник новый повод для взаимных упреков и обвинений. Испанская эскадра, перевозившая большое количество звонкой монеты для выплат наемникам герцога Альбы во Фландрии, была атакована французскими корсарами. Испанцы укрылись в английских портах Плимут, Фалмут и Саутгемптон. Тогда еще королевства поддерживали видимость хороших отношений, и испанский посол Гуэро де Спес обратился к Елизавете Английской с просьбой перевезти посуху все деньги в Дувр, где их погрузят на испанские торговые суда и перевезут во Фландрию. Королева согласилась и даже предложила испанцам выделить корабли сопровождения для столь ценного груза. Надо сразу сказать, что это были не просто испанские бюджетные деньги, а почти 300 000 дукатов[26], взятые Филиппом II взаймы у генуэзских банкиров Спинола под довольно большие проценты. Однако совершенно неожиданно произошло невероятное — племянник президента банкирского дома Бенедикт Спинола, агент банка в Лондоне, получил сведения, что экспедиция британских корсаров Дрейка и Хокинса была в Вест-Индии разгромлена испанцами. Спинола считал, что после этой новости последует стремительное ухудшение отношений между двумя странами; он решил, что англичане конфискуют деньги, вполне возможно — без выплат генуэзцам, но если «немного помочь» правительству Туманного Альбиона, то, вполне возможно, банкирскому дому оставят его деньги. Спинола сообщил о случившемся «по секрету» Уильяму Хокинсу, брату Джона Хокинса. Тот в свою очередь побежал к главному советнику королевы Елизаветы Уильяму Сесилу, а последний, узнав о расправе испанцев над корсарами, сразу же наложил секвестр на испанские дукаты в компенсацию за разгром экспедиции. Это было очень рискованное решение. Оправданием для английской королевы может служить только одно — после финансового кризиса 1568 года английская казна была почти пуста, а 85 тысяч фунтов стерлингов испанских денег (вкупе с 45 тысячами фунтов стерлингов контрабанды) на дороге не валяются.