Рой не извинялся за то, что не уделял мне времени. Он просто оставил короткую записку, и между строк читалось — он явно не рассчитывает на мое понимание.

— Не грусти! — Эльф взъерошил мои волосы и добавил: — Он тебя любит. Мы, эльфы, такие вещи видим. К сожалению.

Я нахмурилась:

— Почему к сожалению?

— А представь, что ты влюблена и совершенно точно знаешь, что никаких шансов у тебя нет? — вопросом на вопрос ответил Лий.

— Но зато тебе не придется спрашивать и страшиться ответа, — пожала я плечами. — Ты можешь двигаться дальше.

— Мы долго живем и долго страдаем, — закатил глаза Лий и тут же фыркнул:

— Хэй, я же сказал — «представь»!

— Я уверена, что когда ты влюбишься, твоя любовь будет взаимной. Не может такого быть, чтобы тебе отказали.

— Или я могу опоздать, — очень серьезно ответил эльф.

— Говорят, что эльфы живут долго, — я подмигнула Лию, — и долго страдают. Глядишь, дострадаешь до второго рождения своей половинки.

Эльф радостно заржал и покачал головой:

— Я себе это представил. Ладно, как ты говоришь, работаем отсюда и до рассвета.

Работать пришлось действительно до самого утра. А после, приняв душ и переодевшись в чистую форму, тащиться в какой-то малый зал. Лий по дороге делился тем, что помнил про его обстановку.

— А еще там картина, тебе, Вьюга, глянется. Там такая впечатляющая монашка, — ушастый поганец прицокнул, — ее там всячески соблазняет таинственный греховодник. Но самое интересное не это, а что картины висят по три в ряд. Эта — первая. Вторая — темный прямоугольник. А вот на третьей только монашка. Но там сразу видно, что было на второй картине.

— Какая гадость... — с интересом протянула Кариса.

Я согласно кивнула. Только спать хотелось все сильней.

— Ого, сегодня дают представление? — присвистнул Вьюга.

— Надеюсь, в главных ролях не мы, — вздохнул Верен. — Рысь, не спи.

— Тяжело? Прости.

Задумавшись, я навалилась на фон Тарна, субтильному алхимику наверняка было неудобно.

— Ладно, спи, — фыркнул мальчишка и прижал мою голову к своему плечу. — Нас из-за колонны не видно.

Уснуть я, конечно, не уснула. Но глаза прикрыла, из-под ресниц наблюдая за прибывающим народом. Кариса с Лием и Вьюгой подобрались ближе к картинам. И, судя по полыхающим щечкам волчицы, парни дали волю языкам и воображению.

— Поганцы, — беззлобно проворчал Верен.

В долинном зале собрали прислугу. Перед нами выступила давешняя дама в красном платье, потом какой-то дородный господин. Оба несли пафосную муть, суть которой укладывалась в одно предложение — кто накосячит в присутствии дорогих гостей, долго не проживет и мучиться будет даже после смерти. Грозили штрафами, ссылками и даже тюрьмой. Я постепенно уплывала в сон и только почувствовала, как неожиданно подросший Верен подхватывает меня на руки. Другу я доверяла, поэтому окончательно провалилась в сон.

Мало кто во сне понимает, что спит. Но только не я. Последние ночи мой драгоценный дед — он окончательно велел мне считать себя его потомком — лютует. Чувствует, что вокруг меня собирается негативное внимание. Хотя лично мне кажется, что он просто не знает, как подвигнуть меня на ученические подвиги. И не хочет признавать — я и так выкладываюсь по полной.

Вот и сейчас, в нашей воображаемой классной комнате, он распался на сердитые туманные клочья.

— Ты не стараешься, ну за что мне это?

— Дед... — Я уже переборола свой страх перед не-мертвым и называла его так, как он и хотел. Да и он сам перестал появляться на своем пафосном троне. — Де-ед, перестань. За эти знания меня ждет смертная казнь.

— Иногда, чтобы выжить, необходимо владеть чем-то запрещенным.

Я выставила перед собой ладони с растопыренными пальцами:

— Разве этого мало?

— Ты ими пользуешься, как костылями! — взъярился Кигнус. — Пожелала — получила! Где красота и изящество решений?! Я их создал, я их и заблокирую. Пока длится твоя практика — удиви меня. Иначе...

Меня выбросило из сна. Я подскочила на постели, хватая ртом воздух и не понимая, куда делся Верен. Почему так резко сменилась обстановка.

— Рысь.

Укоризну в голосе Роуэна можно было черпать поварешкой и разливать по флаконам. Вот ракшас, надо же так попасть.

— Здравствуй... — Я предприняла малодушную попытку спрятаться под одеялом.

Данкварт принес меня в мою же комнату. И теперь сидел на подоконнике. Свет бил ему в спину, создавая вокруг некроманта ореол святой ответственности.

— Я надеюсь, никто не пострадает от вашей защиты? — издалека начал мой любимый.

— Ты правда только об этом хочешь поговорить?

Я резко села, поежилась и спустила ноги на пол.

— Тогда мне имеет смысл созвать всех, — продолжила я и оказалась в крепких объятиях.

— Я ревную, Рысь. К этому маленькому алхимику, к твоему эльфу...

— Лия не трожь, он хороший, а Вьюга с Карисой. Так что ревновать тебе не к кому. А вот вокруг тебя крутятся всякие.

— Мне уже написали три любовных письма, дважды прокляли приворотными проклятьями и единожды поцеловали, — хмыкнул Данкварт. — Эй, целовала меня ты.

— Но не один ведь раз.

— Да, — кивнул Данкварт, — два. Мне, взрослому мужчине, двух поцелуев на три месяца — очень не хватает.

— Хочешь в щечку поцелую? А в носик? А в лобик? — начала перечислять я, под крайне расстроенным взглядом некроманта.

— А можно в более интересное место?

— Вы хам, мастер Данкварт, — фыркнула я и затихла в объятиях. — Я скучаю, Рой. И я не уверена в том, что я тебе нужна. Вот так. Я сказала это. Хотя все советовали промолчать... И я клятву дала. Никакого замужества пока свой дар не обуздаю.

Я зажмурилась, чтобы не видеть, не смотреть, как он встает и уходить.

— Рысь, — теплые губы прижались к моему виску, — прости. Иногда ты кажешься такой взрослой, что я забываю... Забываю, какой в тебе живет ребенок. Я люблю тебя, моя маленькая, вредная, злопамятная некромантка. И обещаю больше не пренебрегать тобой в угоду работе. Но и ты пообещай, пообещай, что я смогу переложить часть воспитательной работы на тебя. Мне кажется, тебе это понравится. Ты моя лучшая студентка.

— Я Лия в пару возьму, — загорелась я. — Мы всех заставим родину любить!

— Почему именно его?

— Я люблю тебя, — наставительно произнесла я. — А Лий мой лучший друг. Даже с Карисой мы так не близки, как с ним. И потом, не злись, он ведь эльф. Он не стал бы связываться с человеком.

— Ты наивна, — хмыкнул некромант. — Позволишь украсть пару поцелуев?