— Девочка моя, кто говорит о любви и доверии, когда это было тривиальное деловое соглашение, заключаемое двумя влиятельными кланами. Слияние, деточка… Было запланировано беспрецедентное слияние. А твой поступок в данном контексте приходится рассматривать как саботаж.

Келли дослушала его отповедь с открытым ртом. Она смяла льняную салфетку и бросила на стол. К таким циничным признаниям девушка не была готова.

— Куда ты собралась, Келли? Я с тобой еще не закончил, — тоном босса сказал Александрос. — Это только начало.

— С меня довольно, — тихо произнесла Келли и встала из-за стола.

— Если ты сейчас же не сядешь на место, пеняй на себя, — угрожающе процедил грек.

— И что ты сделаешь? — надменно произнесла Келли, впервые глядя на него сверху вниз.

— Схвачу и поташу туда, куда посчитаю нужным. И мне плевать, в каких ракурсах тебя запечатлеют твои старинные друзья папарацци, — доходчиво объяснил он.

Решив, что это не пустые угрозы, Келли села за стол.

— На чем я остановился? — вежливо уточнил Александрос.

— На необходимости многомиллионных вливаний в бизнес моего дяди, — доказала свою заинтересованность Келли.

— Верно, — бодро заметил Корос и пошутил: — Чтобы не дать потонуть славной флотилии семейства Демаршис… Я уже примерился, оценил ситуацию, просчитал риски и понял, что это слишком авантюрная затея, если у меня не будет существенных гарантий.

Келли старалась следить за его туманными разъяснениями, понимая, что самую шокирующую новость он, по закону жанра, приберег на сладкое.

— Я привык действовать жестко, наверняка. Я не миндальничаю со своими партнерами по бизнесу. Это чревато осложнениями… Да, сегодня Алексей виснет на мне с заверениями верности, признавая, что я его последняя надежда. Что мне с того? Другой вопрос, как он поведет себя, когда его дела пойдут на лад? Этого не знает никто. Никто не мог подумать, что миленькая девочка Келли обрушит на меня поток клеветы, что та же самая девочка оставит родительский дом, распрощается с семейным бизнесом и бросится во все тяжкие в европейской столице флирта…

— Это лишь твои измышления, Александрос, — прервала его Келли. — Я не видела другого выхода. После похорон родителей все только и говорили, что о семейном бизнесе. Словно люди — это их акции и право голоса в правлении. Но для меня они были родителями. А вместо искреннего сочувствия я лишь ощутила, что каждый хочет склонить меня на свою сторону в управлении компании Демаршис. Из-за этого я избавилась от своей доли в компании. Может быть, я поступила по-детски эмоционально и опрометчиво, но только так я могла пресечь постоянные посягательства этих ухватистых людей.

— Очень, очень тонкое объяснение. Будем считать, я его принял, — издевательски проговорил Александрос.

— Послушай-ка, Корос, — возмущенно произнесла девушка. — Не знаю, что ты от меня хочешь, но я не в силах изменить твое и свое прошлое…

— Остынь. Не горячись, — остановил он ее. — Сейчас и впрямь поздновато объясняться со мной, доказывая свою непорочность. В демагогию я не верю, а верю фактам. Но… сейчас в твоих руках судьба семейного бизнеса Демаршис. Либо ты дашь шанс своему дяде Алексею выправить положение фирмы, либо обречешь на короткую, но болезненную агонию компанию с большой историей, разом сделав бессмысленными все усилия твоего покойного отца.

— Не понимаю, какое я ко всему этому имею отношение?

— Может быть, ты помнишь моего дядю Дмитрия? — начал издалека Александрос.

— Того, который скончался месяц назад? — уточнила Келли.

Александрос кивнул.

— Прими мои соболезнования. Мне искренне жаль!

— Да, его смерть была для нас всех тяжелым ударом.

Келли хорошо помнила Дмитрия Короса, с которым Александрос особенно сблизился после смерти своего отца.

— Как ты верно заметила, с момента его смерти прошло чуть больше месяца. Теперь, когда траур можно считать оконченным, я с легким сердцем могу жениться.

— Тебя можно поздравить? — осведомилась Келли.

— Скорее, нас. Я намерен жениться на тебе, Келли. В противном случае я не вложу в компанию Демаршис ни цента. Как я уже сказал, Келли, мне требуются гарантии.

— Прошу прощения? — произнесла Келли, поперхнувшись.

— Конечно же, просишь. Да только мне твои извинения не нужны, — равнодушно объявил Александрос.

— Это что же, такой изощренный вид наказания? — осведомилась Келли.

— Только если ты признаёшь свою вину передо мной, Келли. Но в традиционном смысле — это обычный брак по расчету, как тот, какой у меня мог быть с Пией Кириаполос, да не случился, сама знаешь почему. Но если тогда союз с дочерью магната мне сулил огромную выгоду, то сейчас я лишь желаю подстраховать свои инвестиции. Как видишь, почти бескорыстный поступок.

Несмотря на то, что все доводы Александроса Короса уложились в сознании Келли в четкую картину, все же девушка не могла уразуметь надобность этого нелепого брачного соглашения для себя. Она никогда не жила проблемами семейной корпорации, не отождествляло себя и свое имя с ее судьбой. Так почему же она должна соглашаться на условия Александроса?

Это претило ей. Жизненные представления, которые формировались в Келли десятилетиями, подразумевали любовь и доверие основными предпосылками брака. Без них брак — кощунство. И финансово-экономические обоснования не в силах сгладить этого.

Келли ошалелым взглядом смотрела на Александроса.

— Что с тобой? — спросил тот. — Выпей. — Грек протянул ей свой бокал вина.

Она энергично потрясла головой, отказываясь от предложенного питья.

— Зачем тебе это нужно, Александрос? Почему для тебя так важно жениться на мне?

— Я уже все подробно объяснил, — напомнил Александрос.

— В целях подстраховки? И только-то? — удивленно произнесла Келли. — Я тебе не верю. — Девушка вновь покачала головой.

— И правильно делаешь, — широко улыбнулся Александрос. — На самом же деле это только малая часть обоснования.

— Что ты от меня утаил? — без всякого интереса спросила девушка.

— Я не напрасно упомянул своего дядю Дмитрия, ибо он владел значительной частью акций корпорации «Корос», которые по завещанию должны перейти ко мне. Когда это случится, я стану единоличным владельцем семейной компании. А я очень этого хочу.

— Очень рада за тебя, Александрос.

— И все было бы хорошо, Келли, если бы дядя Дмитрий не решил сыграть со мной напоследок дружескую шутку, вполне в его духе. Согласно его завещанию, чтобы претендовать на наследство, я должен быть женат.

— И что же тебе мешает жениться на той, к которой ты испытываешь хоть малую толику нежного чувства?