опыта Райана Уайта, ребенка, заразившегося ВИЧ в результате переливания крови. В то время мы не рассматривали возможность того, что вирус XMRV мог быть получен из тканей животных, используемых в вакцинах.

Но для многих моих научных коллег простое оказание поддержки сообществу аутистов и их опасениям по поводу вакцинации было сродни предательству. Честно говоря, мы старались преуменьшить значение этого подтекста нашего исследования.

Но мы не собирались прятаться от этого. Мы с Фрэнком на собственном опыте убедились в том, к чему привела догма о ВИЧ-СПИДе. Мы не собирались допустить, чтобы группа снова весело играла, в то время как миллионы людей страдали и умирали.

Это никогда не было нашим стилем и, конечно, не является хорошей наукой.

 

В статье, опубликованной в журнале Frontiers in Microbiology в январе 2011 г., данная проблема представлена в яркой форме:

Одним из наиболее широко распространенных биологических продуктов, в производстве которых часто использовались мыши или мышиные ткани, по крайней мере до последних лет, являются вакцины, особенно вакцины против вирусов... Не исключено, что частицы XMRV присутствовали в запасах вируса, выращенного на мышах или мышиных клетках для производства вакцины, и вирус был перенесен в человеческую популяцию в результате вакцинации.

Теперь понятно, почему мы были не самыми популярными людьми в научном сообществе? Может быть, ученые в лабораториях десятилетиями ранее совершили ужасные ошибки, поставив под угрозу здоровье человечества? Наши исследования, похоже, предполагали такую возможность.

Когда стало ясно, что наши исследования открывают старые раны и заставляют задавать неудобные вопросы, против нас была развернута беспрецедентная по своей жестокости кампания. Большая часть этой истории описана в нашей предыдущей книге "Чума". К концу 2012 года наша работа была полностью дискредитирована в научном сообществе. Меня арестовали, посадили в тюрьму на пять дней и сделали безработным в результате мошеннических действий лиц, занимающих самые высокие посты в системе здравоохранения и социального обеспечения (HHS).

Если вы прочитаете версию моей жизни в Википедии, то узнаете, что наша работа была дискредитирована, что то, что мы считали инфекцией, было просто загрязнением лаборатории, а для убедительности вы также можете найти мой фоторобот, который был опубликован в журнале Science, когда меня арестовали, но, что любопытно, не предъявили обвинения за якобы "кражу" моих собственных научных журналов, что было обязательным для меня как главного исследователя по двум крупным государственным грантам и требовалось по федеральному закону. Главный исследователь по государственному гранту отвечает за сохранность всех материалов по проекту. На сегодняшний день, спустя более семи лет, мне не предоставили копии ни одной страницы моих дневников или дневников моей исследовательской группы.

Если я преступник, то почему против меня никогда не выдвигалось никаких обвинений? Моя биография чиста. И почему за годы, прошедшие после моего ложного ареста и заключения, я не смог добиться ни одного дня в суде, чтобы судья и присяжные рассмотрели мои претензии, хотя я никогда не отказывался от попыток получить процесс?

 

В сентябре 2013 г. д-р Ян Липкин, человек, который в предыдущем году якобы опроверг наши выводы о ретровирусной связи с ME/CFS, провел необычную публичную конференцию. Он провел дополнительное исследование совместно с доктором Хосе Монтойей из Стэнфордского университета. Используя когорту пациентов, очень похожую на ту, которую мы использовали для написания статьи в Science (и ту самую когорту, которая была исключена из исследования 2012 года Тони Фаучи, главы Национального института аллергии и инфекционных заболеваний), Липкин сказал:

Мы обнаружили ретровирусы в 85% пулов образцов. Опять же, на данный момент очень трудно сказать, является ли это клинически значимым. Учитывая предыдущий опыт изучения ретровирусов при хронической усталости, я хочу сказать, что, хотя я и сообщаю о наличии этих вирусов в образцах профессора Монтойи, ни он, ни мы не пришли к выводу о наличии связи с заболеванием.

Понятно? Несмотря на то, что он обнаружил ретровирусы в 85% образцов больных пациентов и только в 6% контрольных, он не может понять, значит ли это что-нибудь. И что еще более удивительно, они не собираются проводить дальнейшее исследование.

Таков кошмар современной цензурированной и "опасной" науки. Данных нет, потому что соответствующие исследования запрещены и цензурируются.

 

Прежде чем я углублюсь в эту историю, я должен немного рассказать о своем давнем коллеге Фрэнке Рускетти. Всем, что я представляю собой как ученый, я обязан ему.

Я часто сравниваю наши личности с Томасом Джефферсоном и Александром Гамильтоном. Этих двух людей часто сравнивают с двумя нитями ДНК американского характера. Джефферсон верил в децентрализованное правительство, гарантирующее свободу, а Гамильтон - в сильное центральное правительство, предотвращающее хаос. Джефферсон не обращал внимания на критику. Гамильтон был очень вспыльчив в отношении критики, что объясняет его гибель на дуэли при защите своей чести с Аароном Берром, вице-президентом Джефферсона, в 1804 году.

Я в большей степени идентифицирую себя с Джефферсоном, который считает необходимым наличие нескольких научных центров, любит активные дискуссии и не беспокоится, если кто-то критикует меня или мои идеи. Фрэнк больше похож на Гамильтона, считающего, что наука должна выступать единым фронтом, и кипящего от негодования, если ему кажется, что его несправедливо критикуют.

Может быть, это потому, что я женщина, которая считает, что ее всегда отвергали старые добрые парни от науки, но большинство из них не производят на меня особого впечатления. Например, Фрэнка волнует, что думает о нем Джон Коффин, хотя Фрэнк уже почти сорок лет доказывает, что Коффин ошибается, причем в таких важных вопросах, как существование ретровирусов человека. (Привет, ВИЧ-СПИД, убийца более 35 миллионов человек!) Я смотрю на Джона Коффина и вижу высокомерного женоненавистника.

Несмотря на то, что Джефферсон и Гамильтон часто оказывались по разные стороны вопроса, Джефферсон уважал Гамильтона. В Монтичелло Джефферсон установил бюсты себя и Гамильтона, которые смотрят друг на друга, как бы понимая, что две их точки зрения будут составлять основной диалог новой страны на века вперед. Позже Джефферсон говорил о Гамильтоне как о "необыкновенном персонаже", обладавшем "острым пониманием", "бескорыстным, честным и благородным". Я мог бы сказать все это о Фрэнке и даже больше.

Наверное, неудивительно, что "Гамильтон" - любимый мюзикл Фрэнка, и он любит цитировать слова песни: "Who lives? Кто умирает? Кто рассказывает твою историю?".

Как я уже говорил, я скорее джефферсонец, и это не просто потому, что я учился в Виргинском университете, основанном Джефферсоном. Три достижения Джефферсона, за которые его хотели запомнить и которые были указаны на его надгробном камне, это: "Автор Декларации независимости США, Статута Вирджинии о свободе вероисповедания и отец