Владимира имели высоту около 8 метров, Рязани – 10 метров, а «город Ярослава» в Киеве окружали самые высокие из всех валов Древней Руси – 16 метров.

Передний склон валов делали крутым, обычно 40–45° к горизонту, а тыльные склоны были более пологими: 25–30°. Вдоль тыльного склона иногда прокладывалась терраса, позволявшая воинам передвигаться вдоль вала в наиболее опасные места. Вершина вала, его гребень, представляла собой узкую горизонтальную площадку, на которой стояла деревянная стена. Эта площадка была не уже 1,3 метра.

Срубить бревенчатые стены, а, тем более, поставить частокол для тогдашних плотников, в общем-то, было пустяком. Проблема заключалась в том, чтобы не допустить оползней, осыпания крутых скатов валов, особенно если они стояли на высоком берегу реки или откосе глубокого оврага. Тем более, если требовалось поставить не легкий частокол, а тяжелые бревенчатые стены. Большую крутизну вала обеспечивали либо насыпанием плотного грунта, глины или в смеси с глиной, либо облицовкой камнем или деревом. Если плотного грунта было мало, из него насыпали только лицевой склон вала. Кроме того, передний склон часто покрывали глиной, чтобы воспрепятствовать осыпанию. Иногда валы насыпались целиком из камня, связанного глиной или известью, как, например, в Тиверске, Орлеце. В крупных городах (Киеве, Переяславле, Белгороде, Вышгороде, Рязани) и в крепостях важного военного значения валы имели внутри деревянную конструкцию, не допускавшую оползания насыпи. Так, в польских крепостях внутри валов было несколько слоев бревен: один слой укладывался поперек другого. В чешских крепостях внутривальные деревянные конструкции делались в виде решетчатого каркаса, иногда укрепленного каменной кладкой.

Рис. 9. Внутривальные конструкции

В древнерусских крепостях использовались заполненные землей дубовые срубы. Но и в Польше были известны внутривальные срубы, как и на Руси укладывалось несколько слоев бревен. Например, в валах Новгородского детинца и древнего Минска археологами были обнаружены конструкции из несвязанных между собой бревен, а на валу Московского Кремля XII века были найдены бревна с деревянными крюками на конце. Использование таких еловых бревен с крюками, вытесанными заедино с корневищем (у ели корни располагаются по горизонтали) хорошо известно этнографам, изучающим русское жилище. Назывались они курицами и поддерживали в кровле избы горизонтальное бревно-поток, в которое упирались тесины крыши. А вот использование куриц в постройке укреплений – явление нечастое. Целый ряд их лежал перпендикулярно ко рву. На них укладывались продольные бревна, так что они не могли скатиться вниз, упираясь в вертикальные крюки. Засыпав слой землей, снова укладывали ряд куриц, немного отступив назад. Затем опять клали продольные бревна и засыпали их землей. И так ряд за рядом. Такая конструкция позволяла создать вал значительной крутизны и любой высоты: он не мог осыпаться.

Но все же для древнерусского крепостного строительства наиболее характерны срубы внутри насыпи вала. Самые ранние конструкции обнаружены в крепостях Х века – в Переяславле, Белгороде и городище Заречье на р. Стугне. Продолговатые срубы ставились вдоль будущего вала вплотную друг к другу, располагаясь в тыльной части вала, а их передняя стена находилась под его гребнем. Рубились они в обло, или в чашку, то есть с выступающими концами бревен. Сверху все это засыпалось землей. Если вал был значительной ширины, то срубы ставились поперек вала. Внутри их перегораживали одной или несколькими стенками, срубленными из бревен заодно с наружными стенами, так что сруб состоял внутри из нескольких клеток; например, так был построен город Мстиславль в Суздальской земле. При этом землей набивали только передний ряд клеток, а остальные клети, выходившие во двор крепости, могли использоваться как хозяйственные или жилые помещения. В XII веке срубы стали связывать между собой воедино, сращивая внахлестку их продольные бревна.

Рис. 10. Валы Переяславля Залесского

Стенки рвов, как правило, делали симметричными, с уклоном к горизонту примерно 30–45°. Глубина рвов и высота вала обычно примерно были одинаковы: ведь для насыпания вала бралась земля, вынутая из рва. В низменной или заболоченной местности старались отрыть рвы так, чтобы они заполнялись водой, или искали родники. Иногда воду подводили из ближайшей реки или озера. Если воды не было, дно рва утыкали невысокими заостренными кольями. Между рвом и валом оставляли горизонтальную площадку шириной около 1 метра, берму, чтобы предотвратить осыпание вала.

Практически все стены укреплений в XI–XII веков были деревянные. Единственным районом, где начала складываться традиция каменного оборонительного зодчества, стала Новгородская земля: здесь были выходы известняковой плиты, легко подвергавшейся ломке, а также на поверхности находилось много булыжников. Кроме Новгородской земли, известны каменные замки в Холме на Западной Волыни, а также каменные постройки замка князя Андрея Боголюбского под Суздалем, о котором уже говорилось выше, и стены княжеско-епископского центра во Владимире.

Начиная со второй половины Х века деревянные стены на вершине вала стали делать срубными. Отдельные срубы ставили вплотную друг к другу и соединяли через небольшие интервалы короткими продольными стенками, врубленными в поперечные стены. Обычно стена сруба, имевшая в длину 3–4 метра, чередовалась с короткой соединительной врубкой длиной около 1 метра. Каждое такое звено называлось городней. Если вал имел внутри деревянную конструкцию, наземные стены просто продолжали ее вверх. Стены имели ширину 2–6 метров, высоту 3–5 метров, и наверху снабжались боевой площадкой в виде галереи, прикрытой снаружи бревенчатым барьером, бруствером с бойницами. Сверху стены покрывались двухскатной крышей. Вероятно, начиная с XII века, бруствер, верхнюю часть стены, прикрывавшую воинов, стали делать немного выступающим вперед, за плоскость стены. Такая конструкция, напоминавшая европейские машикули, называлась обломом и позволяла стрелять через узкий промежуток между бруствером и стеной вниз, к подножию стены. Сами брустверы на Руси назывались заборолами, или забралами.

В XII–XIII веках конструкция деревянных стен стала совершеннее. Стены рубились «тарасами», участками между поперечными короткими стенками. В отличие от рубки городнями конструкция тарасами представляла собой сплошную стену с бревнами, соединенными внахлест. Такое сращивание бревен было довольно сложным: каждый конец бревен представлял собой подобие крюка, так что они не могли расползтись, а чтобы они не сдвинулись вбок, внутри вырубали «зуб», входивший в паз. Боевой ход на стене поперечными врубками делился на небольшие участки. В более поздних постройках, когда появилась артиллерия, дополнительно в основании деревянных стен иной раз устраивались покрытые дерном земляные присыпки, в которых увязали ядра. Вообще деревянные стены усложненной конструкции, с засыпкой камнями и землей, выдерживали удары пушечных ядер не хуже, а то и лучше каменных укреплений: камень от ударов осыпался, а бревна только трескались.

Срубными стенами оборудовали наиболее важные участки обороны и стратегически важные крепости,