В первую очередь новорожденному ребенку необходимы забота взрослых и безусловная материнская любовь. Такая любовь и принятие – лекарство от бед в любом возрасте, но для младенца они особо живительны.

Безусловная любовь – это любовь к человеку за то, что он вообще есть на свете, за то, что он такой, какой есть, без попытки переделать, перевоспитать или изменить. Ее антитеза – условная любовь, то есть: «Я тебя люблю, если ты такой-то, если ты удовлетворяешь некоему условию». Ну, например: «Ты принес двойку – я тебя не люблю!» или «Ты расстраиваешь маму – я тебя не люблю такого!» Для ребенка эти слова звучат приговором, отвержением. Дело в том, что в любом человеке действует атавистический механизм: в первобытном обществе отвергнутый матерью маленький ребенок погибал очень быстро. Тот же механизм мы видим у животных: тигрица-мать отказывается кормить, и новорожденные тигрята погибают в три дня, если их не выкормить искусственно.

Этот механизм в природе нужен и важен, например, при перенаселенности территории, когда на ней обитают больше особей одного вида, чем она может прокормить, новые рты не нужны. Или в случаях, когда животные-матери отвергают новорожденных с уродствами, отказ от кормления действует как природный механизм селекции, сохраняющий жизнеспособность вида. И точно так же сигнал «ты мне не нужен, я тебя не люблю, я от тебя отказываюсь», который транслирует мать, действует на младенца как огромный стрессор, угнетающий его и накладывающий отпечаток на психику на всю жизнь.

Младенцу безусловная любовь нужна словно воздух. В первые дни жизни ребенок с матерью переживают большой физиологический стресс – ребенок прошел через родовые пути, он учится дышать, привыкает сам регулировать свое кровообращение, сон, питание, выделение, терморегуляцию (в утробе за него это делал материнский организм). Мама же в первые дни и месяцы жизни находится все еще в симбиозе, в слиянии с ребенком, угадывая без слов его желания и потребности. Пока ребенок мал, определить собственную потребность он не в состоянии; единственное, что он может ощутить и высказать громким криком, – это дискомфорт. Но любящая мама (в идеале) в первые дни и без слов знает: замерз малыш, хочет кушать, мокрый или его мучают газики. И готова обеспечить ребенку максимум комфорта, удовлетворяя его немудрящие потребности по первому писку.

По мнению многих психологов, это один из самых важных этапов в жизни и становлении личности. Если мама не дает безусловной любви и принятия в первые дни жизни, не обеспечивает младенчику удовлетворение его потребностей в заботе и комфорте, то человек, вырастая, не научается доверять миру. Миру, который когда-то сосредотачивала в себе мама – заботившаяся о детеныше, получавшая удовольствие от того, что он есть на свете и не стремившаяся его переделать на свой лад.

Начало взаимоотношений с миром

Надо помнить, что даже новорожденный ребенок, у которого потребностей-то немного – на пальцах одной руки перечесть можно, – даже он уже является самостоятельной личностью и проявляет свои, индивидуальные темпераментные особенности. Один малыш спит по часам и не терзает маму ночными требованиями покормить. Другой, наоборот, голосист, напорист, живет в своем, чрезвычайно гибком ритме и плюет на почасовой режим кормления и сна. Важно, чтобы мама принимала на этом этапе ребенка таким, какой он есть, и старалась свои потребности увязать с потребностями малыша, не подминая его под себя. Именно так и проявляется безусловная любовь.

Попытка навязать чуждый режим иногда выглядит дико – так, одна женщина, сама будучи врачом, безоговорочно доверяла единому для всех детей режиму, составленному «дипломированными специалистами». Сказано кормить по часам – будем кормить по часам. (Дело происходило в советские времена, когда идея кормления грудничка по требованию еще не набрала большого веса.) И вот она рассказывала, как сидела над орущим от голода младенцем с будильником в руке, сама заливалась слезами и умоляла: «Ну потерпи еще, ну, маленький, ну чуть-чуть всего! Еще пятнадцать минут, и будем кушать!»

Даже читать-то это ужасно, а представьте себе младенчика, который слов еще не понимает и для которого отсутствие кормления по его зову означает только одно: все, конец. Мама не придет. Волки ли маму загрызли, сама ли мама его бросила – не суть важно. Впереди только голодная смерть, и она уже не за горами.

Американский психотерапевт Дональд Виникотт писал, что состояние новорожденного ребенка, которого бросили кричать одного, проходит три стадии.

На первой стадии ребенок борется за жизнь. В его крике слышны гнев, возмущение, призыв к пропавшей маме. Ребенок активно пытается изменить ситуацию, зовет мать, проявляет здоровую агрессию.

Если мама не появилась, постепенно наступает вторая стадия: в крике ребенка явственно ощущаются отчаяние, горестные нотки; малыш переживает ужас всем своим маленьким существом – «мама пропала, мама не придет».

Если мама все еще не явилась и не удовлетворила детскую потребность (в тепле, заботе, грудном молоке или тактильном контакте), ребенок смолкает. Так начинается третья стадия – плач становится тише и ни кому уже не адресуется; младенец переживает покинутость. Винникот называет эту стадию «отказ от контакта с миром ради экономии ресурсов организма», и на ней ребенок теряет большую долю изначальной первичной привязанности к матери. Все. Надо экономить силы, чтобы продержаться.

Для ребенка такое игнорирование его потребностей означает гибель или отказ матери, и он лишь изредка подает голос, чтобы, если получится, другая самка, проходящая по первобытному лесу, смогла бы его поддержать и покормить. Правда, шансы для этого невелики. (Не забывайте, в условиях цивилизации, с радионянями и памперсами, человечество живет всего ничего – пару десятков лет; а сколько тысяч поколений до нас выросли и прожили в условиях первобытных или близких к таковым? Неудивительно, что древние инстинкты до сих пор живы в нас. Особенно в новорожденном, не умеющем еще говорить младенчике.)

У детей, чьи родители «воспитывают» их, не беря на ручки, чтобы «не избаловать» и чтобы «на шею потом не сел», заброшенность и одинокий плач означают отставание от сверстников в психическом развитии, утрату доверия к миру и, как следствие, худшую в нем адаптированность.

Доверие к миру – основное достижение, которое приобретает ребенок, успешно прошедший кризис новорожденности. Психологи и педагоги указывают на такие его маркеры, как «контакт глаз» со взрослыми, осмысленная улыбка, активный выход со взрослым на контакт. Все. Кризис пройден. Маленький человек адаптировался в мире и научился общаться с его представителями – взрослыми людьми.

А впереди маячит следующий кризис – «ужасное трехлетие».

Кризис трех лет

Познание границ своего внутреннего пространства

Этот кризис, едва ли не наиболее широко