Он сидел за столом и изучал контракт на поставку оборудования.

— Подпишите, пожалуйста, приказы, — сказала я тихим голосом положив ему папку на стол. Он оторвал взгляд от документов и внимательно посмотрел на меня.

Я сдавленно улыбнулась и стала нервно теребить край серого пиджака, на своем строгом брючном костюме.

Андрей Иванович криво усмехнулся и решил, по-видимому, поиздеваться надо мной. Забавляясь моей реакцией на его подколы.

Интересно ему не нравлюсь конкретно я или он в целом ненавидит всех женщин?

Раздраженно нахмурив брови он произнес с хрипотцой в голосе:

— Вы что же Чижик, по совместительству еще и секретарем работаете?

Я немного опешила от его вопроса, и решила спросить напрямик:

— Почему Вы так решили? — Меня попросил подписать у Вас документы Борис Евгеньевич, — сказала я и отошла от его стола на пару шагов.

— В нашей компании оказывается многие делают совмещенную работу, — усмехнулся он своим мыслям и гипнотическим взглядом уставился на меня. — Возможно Вы тоже оказываете дополнительные услуги начальству?

Я не понимала что он имеет в виду и глупо спросила:

— Например?

Романовский едва не рассмеялся глядя на мое недоумение и в его глазах я увидела лукавые искорки.

Ну точно издевается надо мной. Гад.

— Например регулярное протирание стола Генерального или уборка крошек непосредственно под столом? — томным голосом произнес он.

Синие глаза Романовского приобрели темный оттенок и мой мозг вновь начал плавится при виде его мужественного и красивого лица.

Не поняла, он со мной заигрывает или это плод моего воображения?

— Э…, так у нас же есть наша уборщица — Лидия Павловна. — сказала я и в смятении опустила глаза в пол.

С минуту стояла зловещая тишина, а потом будто со стороны я услышала заливистый смех Генерального.

Андрей Иванович, посмеиваясь, открыл принесенную мной папку, но затем смех прекратился и неожиданно он сказал строгим голосом:

— А в юридическом отделе у Вас тоже нет подработок?

Не поняла, на что он собственно намекает?

— Извините, я Вас не совсем понимаю.

— Не прикидываетесь дурочкой, Вам не идет! — резко сказал он и с шумом втянул в себя воздух.

От его слов внезапно меня охватило предательское волнение и я едва не свалила горшок с цветком который стоял на подставке рядом со столом Генерального.

Я его не сразу заметила. Будь он не ладен.

— Простите, — неуклюже извинилась я и попятилась назад.

— В следующий раз оденьтесь подобающе. У нас тут приличная компания, а не бордель! — резко повысил он тон.

От чего я невольно посмотрела на свой костюм и подумала: «Что в нем не так?»

Генеральный был очень серьезен и крайне зол.

Возможно разговор с Мариной испортил ему настроение. Но при чем тут собственно я? Не понимаю.

Романовский схватил со стола карандаш и стуча им по столу гневно сказал:

— В моей компании будут работать только профессионалы своего дела, никаких личных отношений между коллегами я не приветствую. Это понятно?

Я будто со стороны услышала свой растерянный голос:

— Вполне, — робко ответила я.

Хотя толком ничего не понимала. О каких отношениях внутри коллектива он говорит? У меня их нет от слова совсем. Наглые приставания Петухова не в счет.

— Свободна! — резко сказал он и протянул мне подписанные документы.

Я схватила папку дрожащими от волнения руками и тут же пулей вылетела из его кабинета, только пятки сверкали.

— Сегодня все какие-то нервные, видимо магнитные бури усилились — сделала я вывод анализируя произошедшую ситуацию. При этом несясь с вой кабинет сломя голову, будто за мой гнался жуткий маньяк.

Реакция Андрея Ивановича поставила меня в тупик и я решительно не понимала что происходит.

Едва Чижик выскочила из кабинета, Андрей устало закрыл глаза. Перед ее приходом он сидел изучая контракт на поставку оборудования. А теперь вот никак не мог сосредоточиться.

У него не выходила из головы эта мелкая пташка Чижик, постоянно выводящая его из равновесия своим поведением.

Вроде бы она ничего и не делала, чтобы привлечь его внимание, но все выходило с точностью наоборот.

— В последнее время я стал думать о ней все чаще и чаще, — с раздражением отметил он.

Её запах повсюду преследовал его. Доводя до безумия и проникая под кожу словно яд. Он ощущал запах магнолии, едва уловимый, но очень приятный.

— Ведьма, — сказал Андрей и со злостью отбросил карандаш в сторону.

Какой же она была смешной и чудаковатой, но в отличие от других женщин она не кокетничала и не заигрывала с ним. Только смотрела с открытым ртом и смущенно пускала слюни. Чертовка! Никогда бы не подумал что сможет так реагировать на женщину. Он едва сдерживался чтобы не накинуться на ее алые губы когда она осторожно облизывала их язычком. До умопомрачения она притягивала его своей простотой и непосредственностью. Давно уже никто не вызывал в нем такой интерес. И это его не на шутку тревожило Генерального.

Он невольно вспомнил как она приложила Петухова коленом в пах и засмеялся.

Она его не заметила, когда выбегала из здания в спешке. Андрей застал только конец ее победного удара, но видел с какой болью и злостью смотрел ей вслед Василий Альбертович выкрикивая от досады угрозу в ее адрес.

Этот Петухов являлся темной лошадкой.

По слухам он был хорошим специалистом, но как человек не вызывал к себе симпатии.

Чисто интуитивно Андрей чувствовал что от таких людей нужно держаться подальше, а интуиция его никогда не подводила.

Он снова вспомнил про Анфису Чижик. Эта маленькая и бесстрашная малышка, без труда справилась со здоровым бугаем, — удивлялся он ее смелости. Она невольно вызывала в нем некоторую симпатию и уважение.

Определенно Чижик была дамой с характером, а ему такие нравились в отличие от женщин которые открыто предлагали себя.

Минут пятнадцать назад он выставил за дверь ее коллегу Марину. Она практически залезла к нему на стол недвусмысленно давая понять о своих намерениях, обдавая при этом удушливым запахом своих едких духов.

Как же он устал от подобного поведения малознакомых женщин. Андрей чувствовал себя праздничным кроликом, на которого объявили охоту.