остановилось. Вдруг в пламени я увидела своих дочерей. Они сидели в моей комнате склонившись к друг другу и смотрели фотоальбом. Миг и они исчезли. На их месте появилась смешная девушка, с телом которой я уже сроднилась, и ее родители. Они улыбались. В голове услышала голос орка:

— Помоги этому миру, а он в ответ поможет тебе стать счастливой, ты уже на верном пути. А то, что должно случиться обязательно произойдет. Учись управлять своей силой.

Искры костра взметнулись вверх. В пламени снова проступил Оюн. Он замер в невероятной позе застыв на кончиках пальцев. Взмахнул руками, будто сейчас взлетит и тут небо озарил Старший всадник. Он как будто вынырнул из-за горизонта, и сразу стало светлее. Старший всадник был похож на белую Луну, только раза в четыре больше. Затем медленно выплыл Средний всадник, желтоватый диск, подсвеченный по краям красным сиянием. А следом за ним показался Младший всадник — маленький, графитового оттенка, с маслянистым, ртутным блеском. Тени от трех светил причудливо переплелись, ломая привычный мир.

Костер потух, Оюн пошатываясь пошел к краю площадки, где его подхватил Гуилл. Харуса устало осела на скамью. Люди вокруг зашевелились. Я потерянно огляделась. Кто-то плакал, кто-то смеялся. Рядом со мной бородатый орк обнимал молодую орчанку, а она улыбаясь как мадонна с полотен старых мастеров повторяла:

— У нас будет малыш, представляешь здоровый чудный малыш!

Глава 7 Оюн Бат

Амарель связался со мной на рассвете, сразу после праздника. Я с трудом узнал своего всегда безупречного, невозмутимого друга. Волосы встрепаны, как будто он запускал в них пальцы, в наполовину расстегнутой рубашке. Но больше всего меня поразил его взгляд, совершенно растерянный и слегка безумный. Через иверс он ничего рассказывать не стал, но просил как можно скорее приехать. Мне тоже было, что рассказать другу.

Справиться с делами общины удалось только часам к четырем, потом поездка в лецепаке, два портала и я на месте. Стою у знакомой двери в опустившихся сумерках и испытываю странную робость. Как будто если я войду, в моей жизни все изменится. Решительно звоню. Амарель открывает сам, безуминка из глаз никуда не делась но, кажется, он взял себя в руки.

Мы сразу прошли в кабинет, по пути захватив из холодильного ларя закуски. Обстановка в кабинете городского особняка оставшаяся от прежнего хозяина претерпела некоторые изменения. Тяжелые деревянные стеллажи вдоль стены имели выступающие части. Для непосвященных просто декоративно оформленный бар скрывал хитрое устройство. При нажатии в нужном месте две части бара разъезжались, открывая настоящий кабинет главы тайного отдела при королевском совете. Он был создан благодаря магии расширения пространства и с фасада никто бы не догадался о наличии этой комнаты. Здесь нас встретила строгая обстановка, мебель без вычурных украшений, огромный п — образный стол на одной стороне которого разложены бумаги, с другой столешница заставлена всевозможными приборами и артефактами, по центру рабочее место. Слева у окна расположилась небольшая диванная группа. К ней мы и направились. Рель не спрашивая разлил по бокалам ролийскую настойку и протянул мне.

Он сидел молча покручивая бокал и хмурясь, очевидно собираясь с мыслями. Я не торопил, ясно, что разговор предстоит не из легких.

— Ты знаешь меня лучше всех в этом мире, я легко могу доверить тебе свою жизнь, но сейчас речь пойдет о вещах гораздо большей важности. Ты и без меня понимаешь, что мы сдаем позиции по всем фронтам в борьбе с расширением Края зачарованных омутов. Нестабильные порталы прорываются все глубже на территорию континента, магические твари и всякая нежить плодится со скоростью звука и нападает на людей и скот по всему приграничью. Система заградительных крепостей не справляется и с каждым годом все становится только хуже.

Конечно, я знал. Моя задача сохранять равновесие, но невозможно сохранять то, чего нет. Баланс был нарушен давно, а решение по кардинальному изменению ситуации за более чем восемьсот лет найдено не было.

Амарель продолжил:

— Сегодня в течение дня со мной связались все лучшие предсказатели с утверждением, что Ночь Трех Всадников подарила им пророчество о спасении нашего мира.

— Дай угадаю, оно о том, что нужно отыскать и убить дитя эльфийской принцессы, дабы закольцевать цепь событий произошедших почти двадцать лет назад.

Бровь Реля взметнулась вверх.

— Уже значит знаешь.

— Мне и Харусе то же самое привиделось.

— И тебя ничего не смущает?

— Ты о том, что у короля эльфов нет дочери или в общем? — спросил я.

— Не буду ходить кругами, Оюн. Ты знаешь о моем даре чувствовать ложь. Так вот они не врут. Ни один. Но я в правдивость этого пророчества не верю. Есть ощущение, что нас всех хотят использовать или отвлечь. Поэтому мне важно знать твое мнение, прежде чем рассказать тебе кое-что еще.

— Могу развеять твои сомнения, это предсказание — навязанное внушение. И время выбрано очень удачно, ведь в Ночь Трех Всадников мир открыт для чудес. Люди легко поверят, и начнется охота, как в свое время на проклятийников. Орки проводят свой ритуал до восхода Трех всадников. Харусе было предупреждение об обмане, мы были готовы к этому. А я в пламени шайди получил свое пророчество, которому верю, а с ним и порцию твоих любимых загадок.

Слегка улыбнулся, вспомнив о студенчестве и о радости друга при возникновении очередной не решаемой задачки.

— Но я уверен, ты позвал меня не поэтому. Только из-за предсказания ты бы так не волновался. Это что-то личное, я прав?

Глава 8 Этери Бат

— Терри, Терри вставай… скорей… бежим… — Грык и Грок ворвались в мою комнату, сходу налетев на сундук с инструментом. — Ай! — Ой! — О том, что прежде чем входить нужно постучать ни один орк даже не задумывался. Я тоже к этому привыкла, хотя и не сразу. — Поднимайся же!

— Где пожар, что горит? — с трудом оторвав голову от подушки, просипела я. Вчера допоздна разбиралась с одним интересным плетением на эльфийском зачарованном кинжале и с утра страшно тормозила.

— Оюн вернулся, заперся с Хромусом и секретничают. Гуилла послали за Харусой, а мы к тебе. Мы могли бы подслушать сами, но решили, что это не по дружески, — подмигнул мне Грок.

Как же, не по дружески, знают засранцы, что я их прикрою если что. Но разговор этот действительно хочется услышать без цензуры. Оюн взял на себя роль старшего брата и старается оберегать меня от всего, что может обеспокоить юную девушку. Но я-то не она и предпочитаю не прятаться от неприятных новостей. А