— Спокойно, Принцесса, я пошутил.

И улыбается на все тридцать два белоснежных зуба. Я сжимаю руки в кулаки и откидываюсь на спинку, отворачиваясь от него.

— Мне на Ленинскую, — бурчу я.

— А номер?

— Пешком дойду.

— Ну не-е-е-ет, не может известный боксер Байрамов оставить невесту где-то посреди улицы ночью.

— Я не твоя невеста, — повторяю в сотый раз. — Сколько можно это говорить?

— Ты же пришла согласилась, — удивляется он.

— А ты отказался. На этом и порешили. И вообще, — нахожусь я. — У меня парень есть.

Ловлю его уливленный взгляд и улыбаюсь, надеясь, что попала в цель и вот сейчас он, наконец, разблокирует дверь и скажет валить.

— Адрес, — я не сразу понимаю, чего именно он от меня хочет.

— Какой адрес?

— Парня, — говорит Байрамов. — Говори адрес, поедем, поговорим, объясним ситуацию.

— Ты серьезно?

— Давай я проясню тебе ситуацию, — спокойно говорит он. — Все твои отмазки похожи на детский сад, поэтому ничего из того, что ты говоришь мне неинтересно. Я в это не верю, Соня. Это первое. Второе… — он демонстративно делает паузу и чуть оборачивается ко мне. — Нас с тобой снимали целующимися в клубе. Я уверен, что в Инстаграм уже есть наше фото с подписью “Зверь нашел свою пару” или “Зверь больше не одинок”, еще может быть “Зверь, ты разбил мое девичье сердце”. Понимаешь? Завтра все узнают, что я и ты — жених и невеста. И мы не можем обмануть толпу. Не можем, потому что мне важно имя, а тебе нужны деньги. Я готов заплатить тебе столько, сколько ты захочешь, но ты поставишь свою подпись в ЗАГСе и даже произнесешь клятву.

Я теряю дар речи. Обычно в стрессовых и нервных ситуациях я начинаю тараторить всякую белиберду, но только не сейчас. В нос ударяет запах дорогого брендового парфюма с нотками бергамота и цитруса. Я даже делаю глубокий вдох и тянусь к Тимуру, чтобы почувствовать аромат сильнее, но вовремя одергиваю себя, а после выдаю:

— Еще пожелания будут?

— Будут. Пропишем их в контракте.

Я нервно сглатываю и чувствую, как язык прилипает к небу от того, как во рту становится сухо. Это происходит всегда, когда я нервничаю или разговор с собеседником заходит в тупик.

— Интимные услуги? — спрашиваю у него, едва приобретаю способность говорить.

— Не нуждаюсь, — бросает он. — От тебя требуется выполнение роли прекрасной жены. Поддержание моего имиджа на людях, походы со мной на бои, в кино, на встречи с инвесторами и партнерами, понимаешь?

— У меня может быть любовник? — спрашиваю, хотя мне никто не нужен.

— Прекрасной жены, Принцесса. Я не хочу читать газеты с заголовками о том, что мне наставили рога.

— Ненавижу тебя, — шиплю ему абсолютную правду.

— Взаимно, Принцесса, но у тебя нет выбора. Все, что ты можешь и будешь делать — хранить мне верность, улыбаться журналистам и рассказывать, как ты счастлива, даже если на самом деле единственное твое желание — перегрызть мне глотку.

— Я не хочу, — делаю последнюю попытку, но он лишь усмехается и заводит автомобиль.

— Не хочу тебя разочаровывать, но ты сделала свой выбор, когда пришла ко мне в зал, переступила святая святых, отвлекла меня от тренировки и согласилась.

— Тебе показалось, — бурчу я.

— Прекращай этот детский сад, Принцесса. Завтра пойдем знакомиться с твоим отцом, а через пару недель сыграем свадьбу.

Утром я просыпаюсь ни свет ни заря. Сегодня мой законный выходной, время, когда я могу поспать до обеда, но настойчивый звонок в дверь, к сожалению, не дает мне этого сделать. Я едва открываю глаза, лежу пару минут в надежде, что пришедший уйдет и не станет тревожить меня, но этого не происходит. Звонок становится не прерывающимся, и я с рыком спускаю ноги на пол. Беру халат, набрасываю его на плечи, подхожу к двери и распахиваю ее настежь.

В нос тут же ударяет запах цитруса с бергамотом. Я перевожу взгляд с идеального пресса на лицо и закатываю глаза.

— Ты время видел? — спрашиваю, потому что он, похоже, забыл, что все нормальные люди спят в выходной хотя бы до девяти.

— Видел. Даже успел пробежаться и потренироваться. Ты спала, что ли? — он осматривает меня с ног до головы и поджимает губы. — Я же сказал, что приеду и поедем знакомиться с твоим отцом.

— Ты не говорил, что приедешь с самого утра, — шиплю я и, все же, впускаю его в квартиру. — Ты как вообще узнал номер квартиры?

— Я и не знал, — пожимает плечами Тимур. — Я звонил в каждую квартиру и спрашивал о Соне Довлатовой до тех пор, пока мне не сказали, где ты живешь, — он снова улыбается своей беззаботной белоснежной улыбкой, стаскивает кроссовки и проходит в гостиную. Красив, зараза, как Аполлон, хоть и бесит меня до чертиков.

— И тебе не прилетело в глаз? — удивленно спрашиваю, потому что вряд ли жильцы дома обрадовались, увидев на пороге огромный шкаф, спрашивающий о недавно въехавшей соседке.

— Мне? Нет. А вот мужику из третьей квартиры…

— Только не говори, что ты кого-то избил.

Я, как и полагается недовольной будущей жене, упираю руки в боки и грозно смотрю на него, ожидая ответа. Мне, честно говоря, жаль дяденьку из третьей квартиры. Он хоть и пьяница, но в глаз от мастера спорта по боксу, а по совместительству, моего будущего жениха, не заслуживает.

— Нет, конечно, — он проходит вглубь квартиры и осматривается, а я внезапно понимаю, что здесь катастрофически мало места.

Он занимает почти четвертую часть комнаты и мне приходится обойти его со спины, чтобы встретиться с ним взглядом.

— У тебя совсем все плохо, да? — он осматривается и слегка кривится. — Хорошо хоть чисто. В нашем доме, надеюсь, тоже так будет?

— Я не собираюсь убираться в твоем доме, — решительно говорю я. — Ты берешь меня в жены, а не в служанки.

— Черт, — выдает он. — Я надеялся получить борщеварку и уборщицу… может, передумаешь?

— Неа, — я ослепительно улыбаюсь. — Да и готовить я не умею. Тосты, разве что. И чай заваривать, но поверь это я делаю на уровне "Бог". Да и уговор вчерашний помнишь? Тебе красавица жена, а мне денежки.

— Помню. Ты не забыла, что к денюжкам прилагается нормальное поведение и поддержание имиджа? Ты не должна влезать в скандалы, твое имя не может появляться на первых страницах в журналах, в социальных сетях. Нигде.

— Скукотища, — констатирую я. — В клуб потанцевать я смогу ходить?

— Сможешь. Со мной.

— Наручники уже купил? — осведомляясь у него. — Потому что судя по тому, что ты рассказываешь, мне предстоит стать привлекательным приложением к известному Тимуру Байрамову.